Ведьмин экзамен - Саша Арсланова

была их есть! Ты же жаба.

– Совсем с ума сошла? – обиделась она, – Это совсем себя не уважать надо, чтобы червей есть! Я не для того готовить училась, чтобы ты тут мне…

– А я бы сейчас и от червей не отказался, – потер живот успокоившийся Лихо, – Забав, глянь, может, у тебя чего осталось?

– Надо было есть, что дают, – наставительно сказала я, – Зря что ли маленькая гидра тебе тут ловила упыря?

– Еще пара дней впроголодь – и я подумаю над тем, чтобы употребить вурдалака, – не подумал возмущаться он.

– Надо кикимор искать, – достала я из сумки восстанавливающее зелье и кинула ему, – А то мои запасы закончатся еще до того, как мы в Ковен доберемся.

– Сейчас Шуша положит вурдалака, где взяла, и отведет нас, – Лихо поднялся и потянулся, зажмурившись, – Эх, все-таки хорошо тут…

Я оглядела унылую картинку вокруг и задумчиво покивала. Кому болота вонючие, а кому и дом родной.

Шуша вернулась удивительно быстро: либо лежбище вурдалака было совсем близко, либо она просто решила не тащить умертвие и бросила на полпути. Она приползла и закрутилась кольцом вокруг лиховских ног, преданно заглядывая ему в лицо всеми своими головами.

– Странно, – нахмурился он, – Она говорит, вурдалаки тут недавно только стали появляться, и сразу много…

– Странно, что ты с гидрой без слов общаться можешь, а что вурдалаков сразу много – это не странно. Они ж всегда без маговского надзора плодятся, как грибы. А сюда похоже не то, что маг, сюда и ведьма какая плохенькая давненько не забредала.

– Шуша – порождение болот, поэтому я ее понимаю, – почесал он гидру за ушком, отчего та все свои шесть глаз зажмурила и высунула раздвоенные языки.

–Пойдемте уже, порождения, – повесила я сумку на плечо и позвала, – Эй, Корвус, хватит там сидеть в трясине!

Лихо дернулся, оборачиваясь, но демона моего он видеть не мог, поэтому только губы поджал.

– Ведьма, – повернул рогатую голову Корвус, – Не хочешь посмотреть? Тут кое-что любопытное лежит.

– Как я тебе посмотрю? – нахмурилась, подходя ближе, но в трясину, конечно, не полезла. Нет, утопнуть я не утопну, зря что ли целый Повелитель тут рядом ходил, но ботинки промочу. А идти дальше в мокрой обуви не хотелось совершенно.

–Лихо позови, – отрывисто попросил демон, даже не вступая в перепалку.

– Что там? – подошел ближе Лихо, всматриваясь в топи.

– Не знаю, – почему-то шепотом ответила я, – Демон мой нашел что-то…

И тут Шуша, бодренько рыкнув, поползла прямиком к Корвусу, скользя нежно-зеленым пузиком по болотной ряске. А потом нырнула одной из голов и зубами вытянула на поверхность несвеженького мужичка, мертвого, если я правильно определила, уже дня четыре.

Я подняла глаза к небу, подышала тухлым болотным воздухом и спросила демона:

– И зачем ты нам это показал, не подскажешь?

Корвус улыбнулся:

– Да тут просто целый пиршественный стол уложен. Не мог вас не обрадовать.

Лихо позеленел, отвернувшись, и сказал:

– Шуша говорит, там много лежит. Вот откуда вурдалаки лезут. Перерождаются.

– Что ж, – грустно ответила я, – Одно ясно, такое тут только по воле местного хозяина могло приключиться. А значит, ему это все зачем-то нужно. Теперь можно никуда не ходить, он сам нас найдет. И где, в самом деле, все кикиморы, а? Устроили тут…

– Причем тут кикиморы? – кинулся Лихо защищать своих девок, – Они в жизни такими вещами не занимались!

– А то мне не знать! – сердито ответила я, – Напомнить тебе про прошлогоднюю историю, когда вы дружно жертвоприношали всех подряд?

Лихо потупился, нахмурившись.

– Все равно, – мотнул головой, – Это даже для жертвоприношений чересчур.

– Ну не знаю, что там для вас, лих, чересчур, а что и нормально, – уперла я руки в бока, – Всегда была уверена, что ваше племя только души людские жрет, а оно вон как все обернулось!

Лихо передернул плечами и отвернулся. А Шуша бодренько дотащила до нас невезучего мужичка и кинула на траву.

– Вот ты сейчас очень голодный, – потянула я, прищуриваясь, – Глянь, стал бы есть?

Лихо булькнул что-то, резко наклонившись, и зажал рот рукой.

– Все-все, – погладила его по спине, – Нет, так нет.

И задумалась. Вряд ли мой Лихо был какой—то особенный, человеколюбивый. И не ел полежавшую мертвечину только из воспитания. Что—то с болотным хозяином было не то. Озверел он тут один что ли?

– Знаешь, – подошел ко мне Корвус, вовсю скалясь, – Кажется, мне начинает этот мир нравиться! Наконец-то интересненькое происходит!

– А Сирена твоя – неинтересное что ли было? – хмыкнула, оглядываясь по сторонам, а потом резко присела, таща за собой Лихо в кусты чахлой травы, которые росли по краям маленькой гидровой полянки.

– Да ну ее, – буркнул демон, шагнув за мной следом, – Сирена – тварь хоть и опасная, но привычная, а тут вон что-то веселое! Зря идти не хотел.

– Будто у тебя был выбор, – хмыкнула я.

– Что там? – нахмурилась Василиса, переползая мне на затылок, – Увидела кого?

Я шикнула, накрыв ее рукой, и толкнула в бок Лихо, который после предложенного блюда все еще в себя не пришел. А еще червей есть собирался!

– Смотри, – зашипела, указывая на бредущих в нашу сторону трех кикимор, – Вот и наши дамы.

– Так чего ты? Пошли! – дернулся Лихо, попытавшись вылезти, но я не дала. Схватила крепче и рот ему закрыла ладонью.

– Что творишь? – зашипел он, меня отталкивая, но вылезать не стал. Замер на месте и прислушался.

– Вроде тут, – остановилась одна из кикимор, устало опираясь на корягу, которую принесла с собой.

– А ты у Марьки не узнала, куда она всех приказала сложить? – грубо ответила вторая, – Что мы сейчас тут будем болота перерывать? А ну как проснется Багун не в настроении – и мы без добычи? Сколько думаешь, нам жить останется?

– Если мы так и будем стоять, то точно без добычи вернемся, – ответила третья и, осторожно ступая деревянными ногами по трясине, пошла вперед, – Они всегда в одном месте все, надо только…

Она остановилась рядом с Шушевым гнездом и поежилась:

– Эта Багунова подпевала и тут нам нагадить умудрилась, – показала она рукой на торфяную полянку, – Прямо рядом с этой змеюкой положила, будто не знает, что если та найдет улов – ничего не оставит!

Я посмотрела на Шушу, довольно высунувшую раздвоенные языки. Рацион питания гидры становился понятен. Собственно, вурдалак – это лучшее, что мы могли утром к завтраку получить.

– Не болтай, – ответила та, что с корягой, и стала тыкать ею в трясину, – Кажется, где-то здесь…

– А ты говорил, кикиморы ни при чем, – повернулась я к Лихо.

– Подожди, – дернул он подбородком и зашептал, – Выяснить надо,