Еретик - Джозеф Нассис

— А копье?

Тот предвидел, что Кейд спросит именно об этом, и улыбнулся.

— Сюда, пожалуйста. Копью отведено отдельное помещение.

Слева от основного зала проходила небольшая галерея, у входа в нее стоял дежурный офицер в чине капитана. Он попросил настоятеля расписаться в журнале, затем провел его и спутников дальше по галерее и остановился перед двойными дверями из отполированного дерева. Здесь Микаэлсу пришлось сканировать сетчатку глаза. По завершении процедуры прозвучал тихий сигнал, двери раздвинулись и внутри автоматически включился свет.

Они увидели перед собой небольшую комнатку, посреди которой находилась узкая витрина из пуленепробиваемого стекла. Настоятель взмахом руки пригласил их войти.

Кейд шагнул в помещение. В витрине, выстланной изнутри белым шелком, лежало копье римского сотника. Его железный наконечник был сделан в форме крыла, а острие украшал изысканный орнамент. Еще два крылообразных украшения крепились к основанию наконечника с помощью темных кожаных ремешков. А вот древко, примерно двух с половиной метров в длину, выглядело совсем новым, и Кейд понял, что оригинал давно утерян и потому уже в более позднее время его заменили великолепно выполненной копией из полированного дуба.

Краем глаза Кейд увидел, как Дункан в благоговении опустился на одно колено перед священной реликвией.

Очевидно, его товарищ был твердо убежден в подлинности копья и свято верил, что именно этим железным наконечником проткнули бок распятого Мессии. Кейд не обладал присущей Дункану силой веры и сомневался в подлинности экспоната. Чтобы убедиться, Кейд включил внутреннее зрение.

И теперь рыцарь увидел наконечник в сверкающем золотом сиянии — таком ярком, что ему даже пришлось отвести глаза от этого ослепительного блеска.

Кейд вновь вернулся в обычное состояние и отошел от витрины. Потом обернулся и увидел, что настоятель пристально наблюдает за ним.

— Протяни руку и положи сюда, мне на грудь. Перестань сомневаться и веруй, — тихо произнес настоятель.

Не нужно было быть ученым-теологом и большим знатоком Библии, чтобы узнать отрывок из Евангелия от Иоанна[2], но Кейд сделал вид, что не услышал этих слов. Он не собирался обсуждать вопросы веры с человеком, которому не довелось пройти через то, через что прошел он сам; который никогда не видел того, что видел он. При мысли, что в руках Некроманта может оказаться оружие столь сокрушительной силы, по спине Кейда пробежала дрожь. Отдать это оружие Врагу — нет, об этом даже не могло быть и речи!

Дункан произнес по себя все положенные молитвы, поднялся и присоединился к ним у дверей.

— Что теперь? — спросил он Кейда.

Тот снова поймал на себе пристальный взгляд настоятеля.

— Думаю, что в конце концов Стоун все же сказал им то, что они хотели знать.

— Согласен, — кивнул Микаэлс. — А это значит, что скоро они придут за копьем.

— И за всем остальным, что им удастся захватить, — добавил Кейд.

— Может, перевезти все сокровища в другое место, пока еще есть время? — спросил Дункан.

— Последнее слово тут за настоятелем, — покачал головой Кейд. — Но лично я считаю, делать это не следует ни в коем случае. Место здесь надежное, хорошо укрепленное; к тому же мы теперь знаем, с кем имеем дело. А перевозить копье значит подвергнуть святыню излишней опасности. Если в наших рядах действительно есть предатель и произойдет утечка информации, то мы окажемся с копьем в незнакомом месте и с недостаточными силами, чтобы отбиться в случае нападения. Лучше оставить его здесь. Мы знаем территорию, к тому же можем организовать дополнительные меры безопасности и предугадать, когда и какой шаг предпримут наши враги.

— Хорошо, — согласился настоятель. — Какие будут предложения по дополнительным мерам безопасности и обороне?

— Исходя из того, что нам известно о нападении в штате Нью-Йорк, они сзывают темные силы и заставляют их разбить ворота, — ответил Кейд после недолгого раздумья. — Думаю, что и здесь поступят так же. Наверняка они используют ту же стратегию, ведь до сих пор она приносила им успех. — С этими словами Кейд направился в командный пункт, а Дункан и настоятель последовали за ним. — Нужно быть готовыми к столкновению с потусторонними силами. Первым делом необходимо всем вооруженным отрядам объявить состояние повышенной готовности. Совет Девяти может нанести удар в любой момент, так что мы должны подготовиться к обороне. Предлагаю также задействовать всю команду «Эхо», ну и, возможно, ребят из группы «Браво». Пока они сюда добираются, постараемся держать оборону собственными силами. Людей у нас на первое время для этого достаточно, но при условии, что удастся подавить черную магию в самом начале. Необходимо также вызвать сюда наших экстрасенсов, и чем быстрее, тем лучше. Пусть возведут защитное поле вокруг территории, чтобы как можно сильнее затруднить продвижение сил противника.

— Хорошо. Передаю командование обороной комплекса в ваши руки, рыцарь командир, — сказал Микаэлс. — Беру на себя контроль над солдатами «Хранителей Истины» и буду по ходу дела координировать действия с вами.

Операция по защите священного копья началась.

Время шло, но никаких признаков появления врага не наблюдалось. День заканчивался, наступал вечер. За это время Кейд неоднократно обошел оборонительные укрепления, желая убедиться, что люди готовы отразить первую атаку.

Но Враг все не появлялся.

Уставший от долгого ожидания, Кейд решил прогуляться. Он надеялся, что свежий воздух и ходьба помогут привести мысли в порядок и целиком сосредоточиться на предстоящем задании. Не имея в голове определенного плана, он вернулся в дом и начал бродить по нему, целиком поглощенный своими мыслями.

Вскоре рыцарь оказался в узком коридоре, где-то на одном из нижних уровней. Кругом стояла полная тишина. Впереди, в конце коридора, из полуоткрытой двери падал слабый луч света.

Этот свет манил к себе.

Кейду стало любопытно.

Подойдя к двери поближе, он увидел за ней маленькую часовню.

Обстановка в часовне была очень простая: алтарь, перед ним — несколько рядов деревянных скамеек. Наверху на стене висело большое деревянное распятие. Слева виднелась небольшая ниша, в ней стояла статуя Пресвятой Богородицы, а возле ее ног горели свечи, которые и привлекли внимание Кейда.

Он остановился в дверях.

Немало воды утекло с тех пор, как рыцарь последний раз разговаривал с Богом, а когда он переступал порог храма, уже и не помнил. Кейд не придавал этому большого значения, да и вообще не слишком задумывался, почему так происходит. А если и задумывался, то отчасти приписывал это своему прозвищу, под которым был известен в ордене, зная, что имя человека оказывает определенное влияние на его судьбу. Но теперь Кейд стоял на пороге храма и чувствовал себя настолько уставшим, что даже не пытался придумать предлог, чтобы повернуться и уйти.