100 лет тому назад. Часть вторая - Андрей Коткин

два окна вставлять надо и восстанавливать поваленный отрезок забора. Хм. Не факт, что перечислил все понесенные убытки: ночь же, хоть освещение от пожара кое-какое и имеется, все равно, многие детали разглядеть не получается.

На минутку мелькнула мысль, в очередной раз закинуть Зухру к тетке. Передумал. Не факт, что это последний боевой эпизод в нашем районе. У меня в изолированном пространстве ей гораздо безопаснее будет.

Трупы магов выгрузил в заброшенном домишке по пути. Лучше бы в прорубь на речке, но дотуда большой крюк делать бы пришлось. А так, считай, полноценное огненное погребение вышло. Не думаю, что следователи смогут много информации после такого сожжения нарыть.

Уже небо на востоке в розовый цвет прокрашиваться начало, когда я дошел до дома, в котором снимали комнату мои друзья. По дороге еще три раза на сражающихся людей натыкался. Правда, в этот раз в бой не ввязывался. И опасно это было, и наших в тех битвах вот совсем не было. Они свои личные проблемы по разделу власти решали, я-то тут при чем?

Впрочем, один раз я все же вмешался. Не в бой, в обычное банальное ограбление квартиры на первом этаже богато выглядящего пятиэтажного жилого дома. Очень непростые тут люди жили. Только вот в начавшейся вакханалии и временном безвластии никто этих людей от разбойников не защищал. Лично мне на пострадавших жильцов тоже, в общем-то, параллельно было. Просто я воров очень не люблю. Потому влепил по выгружающим в окно вещи темным фигурам сосульками. Ну, дополнительно с удовольствием от уничтожения преступников еще и недавно изученное заклинание испытал. Не впечатлило. Телекинезом куда сподручнее до этого выходило, да и расход маны от Телекинеза каменных шариков раза в три меньше, чем от сотворения сосулек. А вещи, выпавшие из рук внезапно умерших грабителей, я собирать не стал. Не подумайте, что брезгую или моральные запреты какие, просто уже и без того кучу времени потерял, чтобы еще на непонятное барахло его тратить.

Уф! Прямо от сердца отлегло, Ширяевы этой ночью никуда не пошли и ни в какую заварушку не попали. Так и сидели всю ночь вместе со своей квартирной хозяйкой, Елизаветой Петровной, у окна, глазели на улицу и гадали, кто с кем там воюет. Точнее, Степка то несколько раз порывалась, как рассказал мне Семен, куда-то в ночь кинуться, только муж ее проявил несвойственную ему твердость и просто не пустил супругу наделать глупостей.

— Как Ленин умер? — Просто потерянно-недоуменно вопросила меня наша Хранительница Знаний. — Ты, Сашка, наверное, не так все понял! — Для Степы смерть вождя стала гораздо большим потрясением, чем даже информация о том, что революционные лидеры схлестнулись за власть прямо над еще не остывшим трупом их духовного наставника. Разумеется, об обвинениях в адрес Троцкого по части этой смерти я Степаниде ничего говорить не стал. А то запросто могли бы и поссориться. Политика — такая грязная штука, что самые чистые идеалы дружбы запросто вымарать способна.

С утра отправились на учебу. Точнее, это Степа настояла, сам я бы еще подождал денек, не совался на улицу, где только-только закончили греметь выстрелы и срабатывать всевозможные боевые заклинания.

Хм. Похоже, мысли большинства москвичей в точности совпадали с моим собственными. На улицах, обычно переполненных по утрам народом, было почти пусто. Отдельные граждане, рискнувшие все же выйти, жались к домам, испуганно озираясь по сторонам.

Но трамваи, на удивление, ходили. Впрочем, они, говорят, и в ночь революции тоже ходили. Рассказывают, солдаты и матросы, собиравшиеся штурмовать Зимний дворец, на них практически до места доезжали. Вот и мы доехали, куда нам нужно было. Только соратников, чтобы что-то штурмовать, общим счетом маловато вышло. К моменту, когда должны были занятия начаться, едва пара десятков курсантов собралась. И ни одного преподавателя. Так постояли возле аудитории, да и разошлись в тот день по своим делам.

О результатах всех этих ночных событий советские люди, как водится, из газет узнали. Лев Троцкий был объявлен агентом одновременно американской и английской разведок, заклеймен позором, смещен со всех своих постов и объявлен во всесоюзный розыск. Ну, теперь его долго клеймить будут. Вроде как, Рамон Меркадер в моем мире где-то перед самой войной этого пламенного революционера ножом для колки льда заколол.

— Не верю я, что Лев Давидович шпион! — С чувством выкрикнула Степа, когда ей в руки в первый раз газета с набранной крупными буквами передовицей попала.

— Степа, ты бы не кричала так громко, — на удивление, осек свою супругу Семен. — Не ровен час, соседи услышат. Говорят, по всей Москве аресты идут.

Глава 13.

Всего каких-то пара-тройка дней прошло, и, как и не было ничего. О бывшем наркомвоенморе напоминал только полинялый портрет, вывешенный в числе прочих портретов революционных вождей на стене Большого театра по правую сторону от колоннады. Очевидно, пока просто не дошли до него руки. Так и хочется подобно средневековому схоласту провозгласить: Sic transit gloria mundi! Впрочем, похоже, не одному мне подобная мысль о быстротечности земной славы пришла, внезапно в газетах появилось сообщение, что город, воздвигнутый волей царя Петра, с 26 января 1924 года будет зваться Ленинградом. Видать решили, что граждане точно не забудут имя великого вождя, если будут отныне проживать в городе его имени.

— Ты чего сегодня такая хмурая? — Поинтересовался я у Степы, которая в этот день пришла только к третьему занятию. — Тоже расстроена переименованием Петрограда в Ленинград? — Ну, да, у нас, на курсах, отыскалось несколько несознательных личностей, которые рискнули вслух этим переименованием недовольство выражать. Не ученые еще, привыкли к свободе слова и вседозволенности революционных лет.

— Переименованием? — Ширяева уставилась на меня, словно пытаясь сообразить, о чем я вообще веду речь. — А-а…, нет. Город Ленина хорошо звучит. Хоть память о нем будет.

— Так чего тогда лоб морщишь?

— Не обращай внимания. Это я просто в Наркомпрос сегодня с утра забежала.

— И чем тебя там обидели? — Задал я вопрос уже, в общем-то, представляя ответ. Степа же еще перед самым началом курсов хвасталась, что Наркомат обороны намерен ее к себе забрать, как только она чуток свои навыки благодаря этим курсам повысит. Теперь Троцкого со сподвижниками убрали, а с ними и Степино прикрытие в ее родном министерстве исчезло.

— Встал вопрос о моем соответствии занимаемой мной должности. Я же с этими курсами контроль за учебой на