Секретные операции Люфтваффе. От Гренландии до Ирака. 1939-1945 - Дмитрий Зубов

Уже после приземления в Цилистии Фиттингу сообщили, что получена новая радиограмма от Виделера. В ней говорилось, что экипаж Ju-290 принял круживший наверху самолет за советский. Это было странно, ведь находившиеся на земле летчики должны были видеть условные сигналы, заранее оговоренные на случай подобных ситуаций. Тем не менее это почему-то тогда не насторожило немцев. В последующие двое суток из Калмыкии пришли еще несколько сообщений. В них, в частности, говорилось, что уже оборудована взлетно-посадочная полоса, сооружены несколько землянок для будущего радиоцентра и размещения диверсантов. Все это действительно в срочном порядке делалось отрядом пограничников, направленным на место будущего «аэродрома». Строительным материалом для импровизированной полосы послужил такыр – уплотненная степная глина.

В итоге вечером 14 июня все из того же Цилистия туда вылетел Ju-290A-4 W.Nr.0167 «9V+HK», позаимствованный для этого в авиагруппе дальней разведки FAGr.5. Его пилотировал обер-фельдфебель Херберт Мёллер. Помимо него, в экипаж также входили гауптман Ханс Ханзен, лейтенант Вильгельм Вагнер, обер-фельдфебель Аугуст Карл Гундлах, унтер-офицер Вернер Адольф и обер-ефрейторы Хельмут Цойнер, Адольф Шмит и Карл фон Хёген.

Тут необходимо немного акцентировать внимание на фигуре гауптмана Ханзена, который, судя по всему, и руководил новой спасательной миссией. Согласно советской версии всех этих событий, «обер-лейтенант Ханс Ханзен» был радистом диверсионной группы, находившейся на борту уничтоженного еще 24 мая «Юнкерса». Тогда же он якобы и был захвачен в плен и с этого времени передавал все ложные радиограммы.

После того как обер-фельдфебель Виделер наконец получил ответную радиограмму с указанием времени прилета нового самолета, чекисты начали срочно готовиться к его захвату. Пограничники получили новый приказ: «Рыть поперек полосы через каждые 200 м глубокие рвы, а по окружности «аэродрома» оборудовать замаскированные огневые точки с пулеметами».

На этот раз чекисты, как положено, ответили на все условные сигналы, и 45-тонная четырехмоторная махина стала заходить на посадку. Однако вопреки ожиданиям самолет не провалился ни в одну из ям и после короткого разбега остановился. Причем после остановки из него никто не вышел, а двигатели не глушились. По всей вероятности, немцы все-таки что-то подозревали и решили сначала осмотреться. И только через какое-то время люк в задней части фюзеляжа «Юнкерса» наконец открылся. Навстречу «гостям» выдвинулись несколько калмыков, за спинами которых крались сотрудники НКВД. Вскоре с трапа спустились несколько «немецких» калмыков. Они что-то сказали своим «землякам», по всей видимости какой-то секретный пароль. И, не услышав вразумительного ответа, неожиданно открыли огонь из автоматов. После этого началась перестрелка, люк самолета закрылся, моторы взревели, и огромная махина начала разворачиваться. Из засад открыли огонь пулеметы «Максим» и противотанковые ружья, а бортстрелки «Юнкерса» начали в ответ стрелять из верхних башенок. В принципе у немцев были все шансы ускользнуть. Однако именно во время разворота самолет провалился одним шасси в замаскированную яму и застрял…

Ловушка захлопнулась, но сдаваться летчики и калмыки все равно не собирались. Напротив, неожиданно мощным шквальным огнем из пушек и пулеметов им удалось подавить несколько огневых точек. В этот момент «Юнкерс» загорелся, и его частично заволокло дымом от пожара и стрельбы. Воспользовавшись этим, немцы и калмыки пошли на прорыв в степь. Тем не менее после долгой перестрелки несколько немецких летчиков, среди которых был гауптман Ханс Ханзен, были захвачены в плен. Смогли уйти лишь калмыки из вновь доставленной диверсионной группы, и затем еще двое следующих суток в степи продолжались бои и перестрелки между ними и опергруппами НКВД. Большинство были уничтожены или сами застрелились, не желая сдаваться в плен, но по крайней мере девяти диверсантам все же удалось скрыться в степи.

Только после того, как уже второй подряд Ju-290, посланный в Калмыкию, не вернулся на аэродром Цилистия и от его экипажа не было никаких известий, немцы заподозрили неладное. А тем временем пришла новая радиограмма, отправленная бортрадистом первого «Юнкерса» Хансом Виделером. В ней говорилось, что посланный на помощь самолет в указанное ранее время якобы так и не прибыл, и содержалась просьба сообщить о новом времени его прилета.

Было решено провести элементарную проверку. В одну из последующих радиограмм, направленных Виделеру, было вставлено невинное и сентиментальное поздравление от его жены, но при этом ее имя было указано неправильно. Бортрадист «Юнкерса» подтвердил получение, но при этом никак не отреагировал на явную ошибку. После этого стало ясно, что он захвачен русскими и работает под их контролем.

Операция «Соленое озеро» была свернута, но радиообмен немцы все же продолжали. Они уклончиво отвечали на все настойчивые просьбы прислать новый самолет с подкреплениями, оружием и т. п., но при этом требовали сообщать необходимую разведывательную информацию. Тут работало одно из мудреных правил разведки – дезинформация тоже становится информацией, если известно, что она дезинформация.

Но бесконечно это продолжаться не могло. 20 августа 1944 г., по советским данным, из Калмыкии была отправлена последняя, сорок вторая по счету, лжерадиограмма. К этому времени советская контрразведка получила двадцать три ответных сообщения.

По тем же советским данным, был захвачен в плен 21 человек из числа экипажей «Юнкерсов» и доставленных ими диверсионных групп. И если тех же калмыков ожидал суд военного трибунала с заранее предрешенным исходом, то немецкие летчики должны были оказаться в лагерях для военнопленных, где в принципе имели все шансы выжить и затем вернуться на родину. Однако этого не произошло, и об их судьбе ничего не известно.

Есть отрывочные данные о том, что, например, того же Ханса Ханзена якобы после окончания войны видели в лагере № 27/1, располагавшемся в г. Красногорске, недалеко от Москвы, и что тот понятия не имел, что стало с его экипажем. Позднее родственники всех восьми человек из экипажа Хайнриха Йенихена, чей Ju-290 был захвачен в ночь на 13 июля, а также родственники Карла фон Хёгена из экипажа второго «Юнкерса», прилетевшего в ночь на 15 июля, получили официальные сообщения советских властей, что их сыновья, мужья и т. д. умерли в плену. Причем везде стояла одна и та же дата– 26 октября 1945 г. Никаких объяснений, почему и отчего все эти девять человек вдруг скончались в один и тот же день, естественно, дано не было.

В заключение хочется сказать о том, что наивно полагать, что в секретных диверсионно-разведывательных операциях можно все разложить по полочкам и считать, что все раз и навсегда определено. Они не зря назывались секретными, и подробности многих из них продолжают храниться за семью печатями. И наверняка операция «Соленое озеро» хранит в себе еще немало тайн…

Заброска агентов и диверсантов в советский тыл осуществлялась и в районы, расположенные в 1500–2000 км от линии фронта. Для таких дальних полетов привлекалась отдельная 5-я транспортная эскадрилья (Transport Staffel 5), которой до своего назначения командиром 1-й эскадрильей KG200 командовал гауптман Ханс Браун. Она базировалась на берлинском аэродроме Темпельхоф и была оснащена самолетами Ju-90, Ju-252, Ju-290 и FW-200. Ее экипажи периодически выполняли секретные вылеты в интересах сначала Versuchsverband Ob.d.L., а потом и I./KG200.