Вопрос и ответ - Патрик Несс

Снова и снова, прямо внутри меня.

— Что это значит? — еле выговариваю я, потомушто от тяжести этих слов мне трудно даже пошевелить губами.

А потом раздается звук.

Какой-то вой в воздухе, высокий гул, непохожий на Шум, а похожий на жужжание огромной пурпурной пчелы, которая хочет тебя ужалить.

— Что за… — роняет Дейви.

И мы все оборачиваемся, глядя в дальний конец монастырских владений, поверх стены…

Бззззз…

Звук летит с неба как бутто по дуге, высокий и пронзительный, из леса за монастырем, а за ним вьется дым. Вой становится громче, а дым — гуще и черней.

Мэр вытаскивает из нагрудного кармана бинокль Виолы и смотрит вдаль.

Я пялюсь на бинокль, Шум клокочет вопросами, на которые мэр не обращает внимания.

Видать, Дейви нашел их на холме и принес отцу.

Я стискиваю кулаки.

— Не знаю, что это, — говорит Дейви, — но оно летит к нам.

Оглядываюсь. Штуковина достигла высшей точки дуги и устремилась вниз.

К монастырю.

Бззззз…

— Надо убираться отсюда, — говорит мэр. — Это бомба.

Бросив плетку, Дейви кидается к воротам. Солдаты на стене начинают спрыгивать на землю. Мэр готовит коня, но поводья пока не дергает — хочет посмотреть, куда именно упадет бомба.

— Трассирующая, — с интересом и удивлением говорит он. — Устаревший и почти бесполезный снаряд. Использовался на войне со спэклами.

Бзззз становится громче. Бомба падает, постепенно набирая скорость.

— Мэр Прентисс?

— Президент, — поправляет он меня, как завороженный глядя в бинокль. — Громкий и заметный снаряд. Слишком заметный для тайных диверсий.

— Мэр Прентисс!!! — Мой Шум от страха ревет все громче.

— Раньше в городе взрывали только фугасы, так почему…

— БЕГИТЕ! — ору я.

Морпет трогается, а мэр удивленно смотрит на меня.

Но я не к нему обращаюсь.

— БЕГИТЕ!!! — воплю я и машу рукой и лопатой на ближайших спэклов, спэклов с моего участка.

Участка, на который скоро упадет бомба.

Бззззз…

Ничего не понимая, они молча глядят на падающий снаряд.

— БЕГИТЕ! — продолжаю орать я, рисуя в Шуме взрывы, огонь, кровь и кишки — пытаясь показать, что случится, когда бомба упадет. — HET, ДА БЕГИТЕ ЖЕ!!!

Наконец до них доходит, и спэклы понемногу начинают разбегаться в стороны — может, их просто напугали мои крики и лопата, но главное — они уходят, а я бегаю за ними с лопатой. Солдаты тоже несутся по стенам, кто-то спрыгивает на землю. Мэр подъехал к воротам и готов умчаться в любую минуту.

Но пока он наблюдает за мной.

— БЕГИТЕ! — кричу я, разгоняя спэклов с центра поля.

Наконец последние перебираются через внутреннюю перегородку, я прыгаю следом и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на взрыв…

Но вижу 1017-го, он все еще стоит посреди участка и непонимающе глядит в небо.

Бомба летит ровнехонько в него.

Не успев даже подумать, я одним махом одолеваю перегородку и…

Ноги сами несут меня по траве…

Перепрыгивают через траншеи…

А бомба все воет…

Все громче и ниже…

1017-й заслоняет глаза от сонца…

Почему он не бежит?..

Бух-бух топают по земле мои ноги…

А сам я приговариваю: «Черт, черт, черт…»

БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗ

1017-й не смотрит на меня, не видит меня…

Я врезаюсь в него со всего разбега, сбиваю с ног и чувствую, как воздух вышибает у него из легких; мы летим над травой, катимся кубарем по земле и падаем в неглубокую канаву, когда невероятный, неописуемый, титанический…

БУМ

съедает в один звуковой присест всю планету

уничтожая любой намек на мысль или Шум

хватая твой мозг и разбивая его вдребезги

высасывая весь воздух и унося его прочь

швыряя в нас тяжелые твердые комья грязи

заполняя легкие дымом

А потом — тишина.

Оглушительная тишина.

— Ты ранен? — доносится до меня крик мэра — как бутто издалека и из-под толщи воды.

Я сажусь и вижу огромный дымящийся кратер посреди участка, дым уже рассеивается, потомушто гореть нечему, а из-за перегородок на все это глазеют спэклы.

Я дышу, но не слышу своего дыхания.

Поворачиваюсь к 1017-му — он все еще лежит подо мной и пытается выбраться. Я открываю рот и хочу спросить, цел ли он, хотя ответа все равно не получу…

И в этот миг он влепляет мне пощечину, раздирая когтями лицо.

— Эй! — воплю я и сам себя не слышу.

Он извивается подо мной, стараясь выбраться, и я протягиваю руку…

А он впивается в нее зубами…

Отдергиваю руку — из ранок тотчас выступает кровь…

Я замахиваюсь, мне хочется ударить его, врезать ему…

Но он выпрыгивает и несется через кратер к остальным спэклам…

— Эй! — Мой Шум краснеет.

1017-й бежит и оглядывается, остальные спэклы тоже смотрят на меня — на их глупых молчаливых лицах нет никакого выражения, овцы и то поумней глядят, по руке течет кровь, в ушах звенит, лицо жжет от царапин — я спас ему жизнь, и вот его «спасибо»?

Звери, думаю я. Тупые никчемные клятые животные.

— Тодд? — снова спрашивает мэр, подъезжая ближе. — Ты ранен?

Я поворачиваю голову, даже не зная, смогу ли ответить, но стоит мне открыть рот…

…как земля вздымается.

Слух еще не вернулся, поэтому я скорее чувствую это, чем слышу, — дрожь земли, три мощные волны в воздухе, одна за другой, — и мэр вдруг поворачивается в сторону города, Дейви и все спэклы — тоже.

Еще одна бомба.

Где-то далеко, рядом с городом, взорвалась самая большая бомба в истории этого мира.

[Виола]

После того как мэр и его солдаты уводят Тодда, меня начинает бить такая истерика, что Коринн в итоге приходится вколоть мне успокоительное — правда, я почти не чувствую ни укола, ни ее рук на своей спине. Коринн не пытается приласкать меня или утешить, она просто крепко прижимает меня к земле.