Меня зовут господин Мацумото! Том 4 - Дмитрий Ш.

Последнее предложение Ясука произнесла уже другим тоном, раздражённо поморщившись. Похоже, отношения с отцом у неё не самые тёплые. После такого объявления Мива и Арима одновременно посмотрели на меня долгими, шокированными взглядами, осмысливая полученную информацию.

Похоже, дедушка решил не мелочиться. Он сделал слишком сильный замах для такого хлопка, а значит, решил проучить Ариму не только ради меня, но и по собственным причинам. Ну и «немножечко» заработать, ведь эту ситуацию можно было разрешить гораздо проще. Хорошо, что я не стал делать резких движений.

В любом случае, в прессу, даже не сомневаюсь, никаких подробностей не просочится. Никто этого не позволит. Всё ограничится принесением непубличных извинений и объяснений за закрытыми дверями. Возможно, с предложением «добровольно» компенсировать уважаемым людям причинённое беспокойство. Сомневаюсь, что даже полиция и спецслужбы будут в курсе о моём «похищении». Только узкий круг лиц продолжит знать, что же со мной произошло, дружно делая вид, что ничего плохого не случилось, а если и случилось, было неправильно понято, и далее, смотри пункт первый.

Этим звонком нам порекомендовали самим тихо разобраться в возникших сложностях, не привлекая внимания общественности. Да что там — рекомендовали, фактически — потребовали, что и было донесено звонком из приёмной императора. Возможно, осуществлённым ещё одним старым другом дедушки, в обход установленных процедур. Логика власть имущих проста. Если на каждый «дымок», поднимающийся над лесом, посылать туда «кавалерию», то рано или поздно у неё не выдержат нервы и дрогнут уставшие пальцы на натянутой тетиве.

Подключение к этой истории «Управления императорского двора при кабинете министров» — послужило очень серьёзным, тревожным сигналом для руководства клана Арима, о чём оно, разумеется, умолчит. Пока только предупреждающим, иначе бы им позвонили ещё и из другого ведомства. Президенту пошатнувшейся без землетрясения «Хоннису» потребовалось секунд пять, чтобы осознать риски и найти решение возникшей проблемы. Причём единственно верное.

— Не шути так. Такого просто не может быть, — сработав на опережение, принялась убеждать её испугавшаяся Мива, надеясь на это больше всех. — Кто-то обманул твоего отца. У Мацумото не может быть ТАКИХ связей, — экспрессивно взмахнула руками.

— Помолчи, пожалуйста, — коротко и властно приказала Арима, почти не раздвигая губ, бросив на подругу всего один предупреждающе-злой взгляд, от которого её бросило в дрожь.

Выйдя из-за стола, президент подошла ко мне и низко поклонилась, по всем правилам, принося официальные, глубокие извинения с элементом раскаяния. С бесстрастным лицом произнесла хорошо поставленным, взятым под жёсткий контроль голосом.

— Приношу свои извинения, Мацумото-сан. Произошла непозволительная, грубейшая ошибка. Виновные понесут наказание. Мой водитель немедленно отвезёт вас туда, куда пожелаете. Компания Хоннису ужасно сожалеет, что доставила вам временные, — подчеркнула интонацией, — неудобства. Обратившись в наши торговые центры и офисы, вы непременно получите соответствующую компенсацию. Прошу простить действия моих подчинённых.

В данный момент вопросы сохранения бизнеса стали для неё преобладающими. Разумно, в первую очередь спасать нужно его, поскольку на эту компанию у Аримы завязано всё, включая обязательства, планы, долги. От него зависело огромное количество сотрудников и партнёров. В Японии во время кризисов это становилось первоочередной задачей. О себе позаботиться можно и потом, было бы чем прикрыть свой стыд, сохранив лицо. Потеряв уважение — вы потеряете всё. Здесь на репутацию завязано гораздо больше, чем в тех же Штатах или Европе.

Глядя на низко склонившую голову гордую Ариму, я испытал удовлетворение и, как ни странно, отчасти разочарование. Слишком быстро и просто всё завершилось. В чём здесь моя заслуга? Победа без победы не приносит той искренней, глубокой радости, которую от неё ожидаешь. Сейчас я в полной мере ощутил, что значит быть частью могущественного клана. Сам по себе, ты мало что значишь и можешь, но вместе, вы сила, с которой приходится считаться. Пока я сидел и беззаботно пил чай, десятки людей усердно работали над тем, чтобы получить этот результат. А ведь я этих людей даже не знаю. Я ещё ничего для них не сделал. Хороший повод задуматься о своей роли и ответственности.

Что касается Арима, ни злорадствовать, ни добивать упавшего, ни унижать проигравшего я не собирался. Незачем доводить всё до крайности и плодить врагов. Нашим компаниям ещё долго предстоит делить один и тот же остров. Хотя могло показаться, обмениваясь с ней колкостями, местами откровенно ругаясь, я именно этого и добивался, но это не так. Если бы директор показала, что мы дошли до последней черты и следующий мой шаг приведёт к открытой конфронтации, я бы не стал его делать. Поэтому, кивнув, принимая извинения, молча покинул кабинет. Слова излишни. При этом на Миву не оглянулся ни я, ни Арима. Это было именно наше противостояние, в котором её подруга послужила лишь причиной.

— Эй, куда он пошёл? — растерянно воскликнула Мива, не собираясь так просто меня отпускать.

Она так и не прониклась моментом, явно не сделав нужные выводы.

— Помолчи! — резко одёрнула её Арима.

Дальнейший их разговор прошёл уже без меня, за закрытыми дверями. Правда, мне пришлось ещё пару минут подождать в приёмной, пока Арима по телефону инструктировала своего секретаря.

* * *

— Пей, — Ясука подвинула подруге вторую низенькую, глиняную чашку для сакэ, наполненную до половины.

— Не хочу, — мрачно ответила девушка, с несчастным видом глядя в окно.

— А ты через не хочу, — наставительно посоветовала униженная королева. — Вернувшись домой с сакэ в себе, тебе будет проще пережить первую, самую высокую волну родительского гнева. Выглядеть достаточно несчастной, достойной сочувствия, — поделилась собственным опытом. — Правда, подобный способ помогает не всегда и не всем.

— Думаешь, дедушка будет сильно мной недоволен? — Мива неохотно взяла чашку и понюхала содержимое, наморщив свой милый носик. — Может, всё обойдётся? Не пойдёт же теперь этот гадкий Мацумото ему жаловаться. Я что-нибудь придумаю. Расскажу, что встретилась с ним, вспылила, поругалась, повела себя некрасиво. Признаю вину. Извинюсь. Попрошу больше мне о нём не напоминать. Предложу загладить перед дедом маленькую вину, пряча большую, — воодушевлённо приступила к разработке новой стратегии.

Арима, расслабленно развалившись на диванчике, скинув туфли на высоком каблуке, отменившая на сегодня все свои дела, выпила горького лекарства. Раздражённо посмотрев на свою немного глупую, простодушную и легкомысленную подругу, подумала о том, что ей очень хочется дать ей подзатыльник. Однако это так и осталось очередным нереализованным желанием.

Какая ни есть, но Мива всё же её близкая подруга. Они дружили ещё со