Битва за Олимп - Кейт О'Хирн

– Джоэль, тише, – Эмили зажала его рот рукой. Напряженный взгляд метнулся к дверям, за которыми исчезли горгоны. Она помогла ему сесть и наблюдала за его лицом, пока Джоэль осматривался.

– Что случилось? – шепотом спросил он. – Где мы?

– В мире нирадов.

Эмили объяснила, что на нее и Пегаса напали в «Красном яблоке», схватили и притащили сюда. Затем рассказала все, что узнала о нирадах, и что за атаками на Олимп стоят горгоны.

Джоэль с сомнением покачал головой:

– Горгоны? Настоящие? О сестрах Медузы написано не так уж и много. Только то, что из них троих лишь Медуза была смертной. И что они такие же злобные, как их сестра, и могут обращать людей в камень.

– Они самые пугающие и отвратительные существа, каких я только видела. Намного хуже нирадов. А на головах у них действительно живые змеи и чешуя вместо кожи.

– Прямо как в мифах, – задумчиво произнес Джоэль.

– Джоэль, это не миф! Горгоны поработили нирадов, они убивают их детей, чтобы сохранять контроль. Когда я не отдала им мой ножной протез, они обратили бедного ребенка-нирада в камень прямо у меня на глазах! – Эмили уронила голову на ладони. – Он умер из-за меня. И они сотворят то же самое с тобой и Пегасом, если я не сделаю как они прикажут.

– Чего они хотят?

– Они хотят, чтобы я убила Юпитера.

– Чего?! – воскликнул Джоэль.

Едва ли он мог выглядеть еще более потрясенным, чем сейчас. Но когда она поведала ему о плане горгон, глаза Джоэля округлились до размера блюдец.

– Ты не можешь этого сделать! Абсолютно не важно, как они поступят со мной или с Пегасом, – ты просто не можешь этого сделать!

– Я и не собираюсь, – заявила Эмили. – Я больше не буду использовать свои силы. Они слишком опасны. Видел бы ты, что случилось с «Красным яблоком» и здесь, до того как ты проснулся. Они вырываются… Джоэль, мои силы растут, но я не могу управлять ими! Думаю, я убила нирада, и точно знаю, что ранила Тэнга.

– Тэнга?

Эмили рассказала о большом оранжевом нираде и о том, как ранила его в тронной зале. Она показала на громадное выжженное пятно перед их клеткой.

– Все могло быть гораздо хуже, – попытался утешить ее Джоэль.

Однако Эмили боялась своих сил ничуть не меньше, чем горгон. Она боялась, что однажды не сможет укротить их, и тогда все кошмары о сожженном дотла мире станут реальностью.

– Эмили, я уверен, что Тэнг в порядке. У нирадов кожа жесткая, как камень.

– Ты не видел этого, Джоэль. Это было словно огненная буря. Я просто не могла остановиться.

– Но ты же справилась с ним.

– Едва-едва! Но что случится в следующий раз?

– Уверен, твой отец, Пэйлин и Купидон вызволят нас отсюда раньше.

– Мой отец? Отец? – взволнованно переспросила Эмили. – Джоэль, ты видел моего отца? Как он? Вы вытащили его из штаб-квартиры ЦИО? Он знает, что со мной случилось на Олимпе? Ты сказал, как сильно я хочу снова увидеть его?

Джоэль взял ее за руки:

– Эмили, успокойся. Твой отец в порядке. – Он вкратце поведал, что произошло на базе ЦИО. – Нирады поймали меня, но остальные наверняка благополучно выбрались оттуда.

Эмили откинулась на прутья клетки. Первая по-настоящему хорошая новость за очень долгое время! Она порадовалась, что ее отец наконец-то выбрался из лап ЦИО, но забеспокоилась, не пострадал ли он во время атаки нирадов:

– Значит, они схватили только тебя?

Джоэль пожал плечами:

– Думаю, да. Нирад ударил меня, и я отключился. Очнулся я уже здесь, с тобой.

Эмили и Джоэль сидели рядом, держась за руки. Рядом с ним она чувствовала себя немного лучше.

Когда Тэнг вернулся в тронный зал, Эмили попыталась разглядеть, насколько сильно ранила его. Тэнг подошел к клетке розовой нирады, а затем медленно вернулся на свой пост.

Его грудь покрывала густая темно-зеленая паста, но из-под нее виднелись края ожога. Опухшие, темно-оранжевые.

– Прости меня, Тэнг, – позвала Эмили. – Прошу, извини. Клянусь, я не хотела навредить тебе или другим стражникам! Силы вырвались из-под контроля. Я не умею управлять ими.

Тэнг не реагировал на ее слова, стоя неподвижно, будто каменное изваяние.

– Тэнг, пожалуйста, – взмолилась Эмили. – Клянусь, я не причиню вреда ни тебе, ни твоим людям. Это несчастный случай!

В другом конце тронного зала Пегас расхаживал по своей клетке. Он тихо всхрапывал, понурив голову, и время от времени бросался на решетку, пытаясь выбраться.

– А что случилось с Пегасом? – с удивлением спросил Джоэль, разглядев ожоги на его теле.

– Я случилась, – отозвалась Эмили с несчастным видом. – Он пострадал во время пожара, который я устроила в «Красном яблоке». А теперь горгоны убили его брата.

Ее взгляд остановился на Хрисаоре. Она видела, что в последние минуты агонии он раскаялся. Понял, что доверять своим теткам было ошибкой. Сожаление теперь навсегда отпечаталось на его окаменевшей морде. Она подползла к решетке, поближе к Хрисаору. Джоэль присоединился к ней и взглянул на вепря.

– Это его брат? – изумился он. – Я читал, что у Пегаса есть брат-близнец. Но в большей части историй он просто гигант, а не крылатый вепрь.

Эмили кивнула и, вытянув руку, погладила холодную каменную морду вепря.

– Хрисаор привел нирадов к «Красному яблоку»… Лучше бы ты этого не делал, Хрисаор. Не предай ты Олимп, мы могли бы стать друзьями.

Под ее пальцами каменная морда вепря вдруг потеплела. Эмили отдернула руку. Показалось? Она присмотрелась к тому месту, которого касалась ладонью, и увидела, что серость камня уступает место коричневой щетине.

– Эм, ты это видишь? – воскликнул Джоэль. – Дотронься до него еще раз!

Пегас замер и неотрывно наблюдал за ними. Он покачал головой вверх-вниз и фыркнул, когда Эмили протянула руку через решетку и погладила морду Хрисаора. И вновь камень под ее ладонью нагрелся.

Вдруг в передней части комнаты розовая нирада, которую горгоны звали Сеган, издала один-единственный звук.

Тэнг покинул свой пост и приблизился к их клетке. Джоэль вышел вперед, чтобы защитить Эмили.

– Назад! – закричал он, готовый сражаться с огромным нирадом. – Эмили уже извинилась и сказала, что не хотела навредить тебе!

Тэнг покачал головой, прорычал несколько тихих слов и указал на окаменевшего ребенка в их клетке.

– Чего он хочет?

– Кажется, я поняла.

Эмили подползла поближе к статуе ребенка и коснулась одной из его мраморных ручек. Камень немедленно потеплел, и к коже начал возвращаться нормальный цвет.