Алхимики. Бессмертные - Кай Майер

– А что случилось с сокровищами, когда тамплиеры бежали? – спросила Каризма. – Полагаете, беглецы увезли их с собой в Кастилию или Португалию?

Нарциско глубоко вздохнул:

– По крайней мере, я не думаю, что сокровища все еще на острове. Если испанский орден в самом деле существует, он мог образоваться из беглецов с Мальорки. Вполне возможно, что за последние шестьсот лет они перевезли сокровища на континент.

– А ассасины?

– Мусульмане, работавшие на тамплиеров, исчезли вслед за беглецами. Кто знает, что с ними стало? Одни считают, будто они тоже улизнули, другие говорят, что под покровом ночи на них напали христиане и повесили в оливковых рощах. Я же думаю, что Старец горы и его люди не сдались бы так просто. Очевидно, ассасины тоже ушли с острова. Но вот куда… Черт их знает.

– А вы знаете место, где хранились сокровища?

– Вообще-то у меня есть некоторые соображения. – Нарциско перевел взгляд с Джиллиана на Каризму и сказал: – Я расскажу вам все, что знаю.

– И что вы за это возьмете?

– Вы не догадываетесь? Я старше, чем вы думаете. Большую часть своих ошибок я успел исправить. Ссора с Ласкари оказалась непоправимой, но я не хочу покинуть этот мир исключенным из ордена, неважно, справедливо или нет. А вы, Джиллиан, новый Великий магистр.

– Вы хотите, чтобы я отменил ваше исключение из Нового ордена?

– Вы могли бы принять меня обратно.

Джиллиан почувствовал себя неловко. Ведь, в сущности, он ничего не знал об обязанностях Великого магистра.

– Что я должен сделать?

Старик снова улыбнулся:

– Все очень просто. Нужно лишь сказать.

– И все?

Нарциско кивнул.

Джиллиан в замешательстве посмотрел на Каризму, прежде чем снова обратиться к Нарциско:

– Тогда я провозглашаю вас, Нарциско Эскрива, рыцарем Нового ордена.

Нарциско облегченно вздохнул. На мгновение он закрыл глаза, будто слова продолжали эхом звучать в его голове.

Каризма смотрела на него, нахмурившись.

– Вы получили, что хотели. Теперь ваша очередь.

Старик усмехнулся:

– Я дам вам карту, чтобы вы поняли, почему я не смогу вас проводить. Место, куда вы направитесь, – в северной части острова, в горах над Кала-Солерик. Наймете лодку, которая доставит вас туда по морю. А дальше придется карабкаться на гору.

– И что мы там найдем? – спросил Джиллиан.

– Пещеру. Одно время у ордена была там тайная обитель. Братья молились Мадонне. Черной Мадонне. Они называли ее Богоматерью горы.

Ничего необычного. Рыцари-тамплиеры истово поклонялись Мадонне.

– В ясную погоду вход в пещеру виден с моря, но сейчас, в это время года, вам придется потрудиться, чтобы его найти. Зато я знаю кое-кого, кто проводит вас туда.

– Откуда нам знать, что это не ловушка?

– Вы думаете, я буду поджидать вас там наверху под деревом с дубинкой? – Старик так резко взмахнул правой рукой, что взгляд Джиллиана едва уловил его движение. Мгновение – и Нарциско уже держал в руке сверкающий меч. Ткань и ножны лежали на земле.

Каризма выхватила свой меч, но Джиллиан ее остановил.

Нарциско оценивающе осматривал клинок.

– В прежние времена мечи были лучше. Сейчас никто уже не знает, как выковать настоящий клинок.

Он играючи повертел меч и схватил его рукой за лезвие. Сталь была острая как бритва, но Нарциско сжал лезвие изо всех сил. Лишь через мгновение он подбросил меч, тот прокрутился в воздухе и вонзился в землю у ног Джиллиана. Нарциско в задумчивости рассматривал свою руку – ни царапины.

– Завтра в девять утра будьте на пристани, – сказал он. – Спросите, где судно «Матадор». Вас будут ждать. И… благодарю вас, магистр Джиллиан!

Хлопая крыльями, с его плеч слетели голуби. Джиллиан и Каризма на мгновение отвлеклись, а когда снова повернулись к Нарциско, того и след простыл. Они заметили его метрах в двадцати у самых зарослей. И прежде чем успели его остановить, старик скрылся в темноте.

Джиллиан молча поднял меч и ножны с земли и завернул в ткань.

Над головой пронеслась стая летучих мышей, в листве зашумел ночной ветер.

За окном купе проносилась темнота. Иногда из мрака выныривали деревья, скалы и одинокие крестьянские лачуги. Время от времени мелькала цепочка огней – вокзал или деревня, – и снова километры непроглядной тьмы, словно поезд уезжал все дальше и дальше от света, в самое сердце ночи.

В оконном стекле отражалось бледное лицо Ауры и ее попутчиц.

– Мы припрятали достаточно денег в камере хранения, – сказала Саломея Каскаден. – За пару дней.

Лукреция кивнула:

– Рано или поздно они бы нам понадобились.

Сестры сидели напротив Ауры – больше пассажиров в этом купе не было. Дверь закрыта. Толкотни и хаоса, которые царили в других вагонах, первый класс избежал. Снаружи доносился лишь перестук колес и отдаленный рев паровоза.

Последние несколько суток Аура почти не спала. Началось с побега из квартиры на Кампань-Премьер, затем история с Рафаэлем и, наконец, жуткая находка в камере хранения. Еще немного – и Аура погаснет, как догоревшая свеча. Слишком много событий за столь короткое время, и все напрямую связаны с ней…

– Куда вы едете? – спросила Аура без особого интереса. Если сестры Каскаден и правда немецкие шпионки или связаны с разведкой, разумнее не задавать вопросов. Чем меньше Аура знала о них, тем лучше.

Аура невольно засмеялась горьким неестественным смехом. Какая нелепость! Она переживала, что ее поймают в сопровождении двух немецких шпионок, хотя бояться стоило другого: что, если безумец, убивший Рафаэля, Милен и Гримо, едет в этом же поезде? А наверняка так и есть! Он так просто не отстанет после всего, что совершил, дабы привлечь ее внимание.

Может, и этим двум девушкам угрожает опасность?.. Смех Ауры оборвался.

Сестры изумленно смотрели на нее.

– С вами все в порядке? – с сомнением в голосе спросила Саломея.

Аура устало отмахнулась:

– Все хорошо. Извините.

Лукреция все еще подозрительно поглядывала на Ауру, а Саломея затараторила:

– Мы направляемся в Испанию. Как и большинство в этом поезде. Мы теперь, – Саломея хихикнула, – паломники.

– Поедем в Сантьяго-де-Компостелу. Подальше от французов, немцев и этого безумия, – сказала Лукреция. – К мощам Иакова Старшего.

– Иаков Старший был первым апостолом, принявшим мученическую смерть, – пояснила Саломея. – Его обезглавили.