Перри Мейсон: Дело о рисковой вдове. Дело о сумочке вымогательницы - Эрл Стенли Гарднер

– Ты пока не собираешься делать эту историю достоянием общественности? – уточнил Дрейк.

– Нет, я хочу подождать, пока Дункан запутается в деталях, которые сам может считать незначительными. Я хочу, чтобы полиция состряпала дело против Сильвии, и считала, что у них все пойдет как по маслу. А я потом опрокину весь их карточный домик одним ударом. Я хочу это сделать так, чтобы мой удар заставил всех свидетелей взглянуть на факты с другой стороны, а может, и обратил кое-кого в паническое бегство, и еще Большое жюри встряхнуло бы так, чтобы оно немедленно прекратило рассмотрение дела. Конечно, Сильвия совершила кое-какие поступки, которые было бы лучше скрыть. Да я и сам не в лучшем положении, в особенности, если на нас начнут давить еще сильнее. Поэтому нам нужно отшлифовать рассказ Маннинга, чтобы выдерживал любую критику… И представить его в нужное время… Вы, Маннинг, должны держать язык за зубами. Пол вас где-нибудь спрячет…

– Вы не хотите, чтобы я остался на корабле? – спросил Маннинг. – Попробовал что-то еще собрать на Дункана?

– Нет. Не сейчас, – покачал головой Мейсон. – У нас и так собрано о нем достаточно сведений, чтобы развалить это дело об убийстве. Меня убийство волнует. Я не представляю страховую компанию.

– Тебя куда-нибудь отвезти, Перри? – спросил Дрейк.

Мейсон покачал головой и открыл дверцу машины.

– Сам доберусь. – Он просунул руку в открытое окно у водительского места и успокаивающе пожал плечо детектива. – Ты отлично поработал, Пол. Вероятно, ты спас мою шкуру.

Мейсон остановил взятый напрокат автомобиль на стоянке напротив отеля «Кристи», посмотрел в одну сторону улицы, в другую, затем перешел Голливудский бульвар. Мальчишка, продающий газеты, размахивал свежим номером. Мейсон успел прочитать кричащий заголовок: «Разыскивается адвокат, связанный с убийством в плавучем казино».

Он купил газету, вошел в отель и направился через холл к лифтам. Адвокат внезапно остановился, увидев, как Сильвия Оксман вышла из одной из кабин и принялась осматривать холл, словно искала кого-то глазами.

Мейсон быстро раскрыл газету – так, чтобы прикрыть ею грудь, плечи и нижнюю часть лица, только его глаза оставались видны над верхним краем.

Сильвия Оксман тем временем закончила осмотр холла и направилась к телефонным кабинам. Мейсон последовал за ней и встал так, чтобы видеть ее сквозь стеклянную дверь кабины. При этом он продолжал прикрывать лицо газетой. Она опустила монетку в щель автомата и начала набирать номер. Мейсону пришлось напрячься, чтобы следить за тем, как ее указательный палец в перчатке накручивает диск. По мере того, как она набирала каждую цифру, адвокат отмечал ее у себя в сознании.

Он понял, что это номер его конторы.

Он зашел в соседнюю кабину и закрыл за собой дверь. Перегородка между кабинами прилегала неплотно, и Мейсон мог слышать голос Сильвии.

– Я хотела бы поговорить с мистером Мейсоном… Это клиентка… Я уверена, что он сам захочет поговорить со мной… Скажите, когда он должен подойти… Пожалуйста, передайте ему, что звонила мисс Долговые Расписки. Еще раз повторить? Пожалуйста, передайте именно так: мисс Долговые Расписки. И скажите ему, что я перезвоню.

Она повесила трубку. Мейсон сложил ладони рупором у рта, прижался к перегородке и позвал:

– Здравствуйте, Сильвия, говорит мистер Мейсон.

Она снова схватила трубку, на этот раз обеими руками и закричала в нее:

– Алло! Алло!

Она явно была в панике. Потом наступила тишина. Мейсон прислонился к перегородке, улыбался и слушал.

Внезапно дверь у него за спиной распахнулась, он повернулся и встретился с Сильвией Оксман лицом к лицу. Она улыбалась.

– Вы знаете, что вы меня до смерти напугали? Я узнала ваш голос и никак не могла сообразить, откуда же он доносится… Почему вы не в своем кабинете в середине рабочего дня?

– Не могу там появиться, – ответил Мейсон.

– Почему?

Вместо ответа он раскрыл газету и дал ей прочитать заголовок.

– О-о! – только и воскликнула она, глаза у нее потемнели от страха. – Я и подумать не могла, что все так обернется.

– Как видите – обернулось, – сказал Мейсон. – Почему вы тогда убежали от меня?

– Пришлось. На борту был Фрэнк.

– Откуда вы узнали?

– Мне сказал это один человек.

– Какой человек?

– Не знаю.

– Послушайте, нам надо поговорить. Мы можем подняться в ваш номер?

– Откуда вы знаете, что я здесь остановилась?

– Маленькая птичка прочирикала.

– Сейчас в номере убирается горничная. Именно поэтому я спустилась вниз позвонить. Пойдемте, сядем вон там в уголке.

– Хорошо, – согласился Мейсон.

Они удобно расположились в дальнем углу холла. Мейсон сел рядом с Сильвией, вытянул длинные ноги и предложил ей сигарету. Они прикурили от одной спички.

– А теперь давайте поговорим.

Сильвия кивнула на газету.

– В какой степени ваши неприятности связаны с тем, что вы для меня сделали? – спросила она.

– Целиком и полностью.

– Мне ужасно жаль… Если бы я… Если бы я от вас не убежала, то все сложилось бы по-другому? Я могла вам тогда помочь?

– Никак не могли, – ответил адвокат. – Удача оказалась не на моей стороне. Но вначале я все-таки хотел бы послушать, что вы мне расскажете.

– Я попала в ужасное положение.

– Насколько ужасное?

– Хуже не бывает.

– Я слушаю. Рассказывайте подробно.

– Вчера вечером я вам наврала, – призналась она. – Я не спала всю ночь, думая об этом. Скажите, как мне выпутаться?

– Скажу после того, как услышу от вас правду, – ответил адвокат.

– Хорошо. Я подписала долговые расписки – я проигралась в заведении Гриба и Дункана. Вчера днем мне позвонил неизвестный и сообщил, что Сэм Гриб собирается продать подписанные мною долговые расписки моему мужу. Этот человек пояснил, что Фрэнк воспользуется ими для того, чтобы не подпустить меня к завещанным мне деньгам. Он использует их как доказательство, что я играю в азартные игры, значит, мне нельзя доверить воспитание ребенка и нельзя доверить деньги, которые должна унаследовать наша дочь.

– И что вы сделали? – спросил Мейсон.

– Конечно, сразу поехала в это плавучее казино. Хотела как-то договориться с Грибом и Дунканом.

– А деньги у вас были?

– Около двух тысяч долларов. Это все, что мне удалось собрать. Я думала, что, может, заплачу эту сумму в качестве отступных и попрошу их подождать остальное.