Белая королева - Бернхард Хеннен

– Со времени его смерти значение родового имени Тормено изменилось.

Люцио Тормено тоже был верховным священником. Он сжег Арбору вместе со всеми жителями этого города, когда в городской порт вошел корабль с больными чумой на борту. Он и сам погиб в том пламени. Благодаря его решению в Цилии не вспыхнул мор, но до сих пор люди спорили о том, был ли Люцио Тормено палачом или героем.

Маленькая деревушка раскинулась у подножия холма, и казалось, что задние стены домов сливались со склоном, будто какой-то великан, играя, вдавил их в мягкую землю.

Милан внимательно огляделся. Чуть поодаль на улице расхаживал одинокий петух, в остальном же селение казалось заброшенным. Даже собаки не лаяли. Ни в одном из небольших окон, проделанных в прочных каменных стенах, не было видно людей.

– Спрятались. – Раинульф озирался, будто в любой момент ожидал нападения.

Не похоже, чтобы на эту деревню напали наемники, решившие разграбить поселение. Так почему все спрятались? Ведь на самом деле деревня не выглядела опустелой: все двери на своих местах, причем заперты, ни одна крыша не провалилась. Подъезжая сюда, Милан и Раинульф видели поля, за которыми явно кто-то ухаживал.

В гулкой тишине разносился неестественно громкий стук копыт, когда они скакали по иссохшей проселочной дороге, змеившейся среди домов. Улица привела всадников к крытому колодцу, который стоял на площади в центре деревни. Рядом виднелась поилка для коней и местечко, где можно было посидеть и перевести дух.

Милан и Раинульф покинули Кантальдос около полудня и успели проехать всего миль десять. Крестьяне уговаривали их задержаться, а когда стало ясно, что никакие уговоры не сработают, под завязку набили им седельные сумки колбасой, сыром и свежим хлебом.

Милан наслаждался их благодарностью. И чувством, что он поступил правильно. Что может быть лучше?

– Давай отдохнем? – Юноша махнул рукой в сторону колодца.

– Не к добру все это, – мрачно возразил Раинульф. – Тут все забились по домам. Если они так испугались нас, то и напасть могут.

– Боишься?

– Если что-то случится, я вынужден буду сражаться, а это ничем хорошим не закончится.

Милан спешился.

– А я вот не согласен. Будь что будет! – Он привязал уздечку своего коня к опоре стропил и уселся на валун в тени.

Раинульф недовольно фыркнул, но тоже спрыгнул на землю.

– Хорошо, давай подождем, что будет.

Прошло чуть больше часа. Багровое солнце уже склонилось к закату, когда на улице вдруг появилась какая-то женщина. Милан не заметил, откуда она пришла. Незнакомка просто очутилась там, будто возникла из ниоткуда. Юноша знал истории о созданиях ночи, которые умели мгновенно перемещаться с места на место и на первый взгляд походили на людей.

Его ладонь легла на рукоять клинка, который ему отдал Раинульф. Милан не привык обращаться с коротким мечом и чувствовал себя не очень-то уверенно с этим оружием.

– Крестьянка? – тихо спросил лучник.

Он сидел, прислонившись спиной к колодцу, и до этого Милану казалось, что его товарищ спит.

– Можно спросить у нее…

Раинульф перехватил его руку:

– Пусть сама к нам подойдет.

– Она не кажется опасной, – прошептал юноша в ответ.

Раинульф, ничего не ответив, встал и опустил стрелу на тетиву.

В десяти шагах от колодца женщина остановилась, ее иссиня-черные волосы прядями падали на плечи. Незнакомка казалась уставшей и испуганной, под глазами пролегли темные круги.

– Вам нужно уходить отсюда, – настойчиво сказала она. – Он приходит на закате. И пожирает пастухов и путников.

Милан ушам своим не поверил.

– О ком ты говоришь?

Женщина бросила взгляд через плечо на поросшие лесом холмы, что виднелись на горизонте.

– О гриме, – прошептала она.

Раинульф удивился тому, что Милан сохранял спокойствие.

– Когда ты его видела?

Женщина опять оглянулась.

– Вчера. Грим погнался за Армано, и мы все слышали крики. Несколько мужчин бросились на помощь. Схватили вилы и топоры, но… – Женщина замолчала.

– Не бойся. – Милан взял ее за руки.

– Ты не понимаешь! – Голос женщины срывался. – Никто не может его остановить. Грим просто разбросал наших мужчин в стороны. Он огромный. Больше быка… – Всхлипнув, она указала на дом с другой стороны площади. – Там он набросился на Армано. Он…

– Кто такой Армано? – серьезно спросил Милан.

Женщина удивленно воззрилась на него. Затем повернулась к Раинульфу.

– Расскажи ему, – кивнул ей лучник. – Тут каждая подробность важна.

– Армано – пастух… Армано был пастухом, выпасал свиней. Грим его просто проглотил. И половина деревни это видела.

У Раинульфа в голове не укладывалось, как такое возможно. Грим погиб. Он сам застрелил чудовище, а потом еще и выпотрошил. Мертвее не бывает.

– Когда это произошло? – уточнил Милан.

– Вчера. Уже были сумерки… Он провел в деревне всю ночь, бродил у запертых дверей, принюхивался. Мы тут всю ночь не спали. И только перед рассветом грим ушел. – Женщина махнула рукой в сторону дороги. – Вон туда. На запад. Где леса самые густые.

– Это невозмо… – начал Раинульф, но Милан жестом прервал его.

– Вам обоим нужно уходить, – продолжила женщина. – Иначе грим вернется в деревню. Из-за вас! Он пожирает чужаков. Скачите на восток. У вас кони, чудовищу вас не догнать.

– Нет, мы поступим иначе. – Голос Милана звучал совершенно спокойно, будто юноша обсуждал с торговкой, сколько он должен заплатить за пару яблок. – Вам очень повезло… Как называется ваша деревня?

– Равануна.

– Равануна, – повторил Милан и посмотрел на своего спутника. – Это Раинульф, Стрела Роз. Герцогиня Фелиция прислала его. Мы уже слышали о том, что в этих краях завелся грим.

– Но я думала…

– Что герцогиня погибла? – Милан отмахнулся. – Забудь! Это ложь, которую распространяет верховный священник. Он хочет подорвать наш боевой дух. На самом деле Меч Роз – в лесах. Я видел ее всего пару дней назад. Собственно, мы должны были идти с ней в бой с наемниками. Но когда она узнала о гриме, то прислала нас сюда.

Раинульф нахмурился. Было в этом сыне верховного священника что-то жуткое. Лучник знал, что слова Милана – ложь, от начала и до конца. Он сам видел черный обуглившийся труп герцогини. И все равно ему хотелось верить Милану.