Кен - Наталья Андреева

И вдруг, сама от себя этого не ожидая, спросила:

— Как вы думаете, я могу найти хорошую работу?

— А почему нет? — удивилась ее собеседница.

— Я нигде не училась.

— Ну, это не проблема. Знаете, а вы мне нравитесь. Редко встретишь такую откровенность. Это значит, что вы честны. Я вас возьму, пожалуй. Даже без образования. Рекомендации есть?

— Я его бывшая жена, — тихо сказала Ксения.

— Простите?

— Муромский. Это я ему звонила ночью.

Дама посмотрела на Ксению с интересом. Никакой ревности в ее взгляде не было. По-прежнему доброжелательность и легкая грусть.

— Черри, кажется? Что ж, отличная рекомендация. А он вас любит. Весьма странная любовь, если учесть, что он попал ко мне от Евгении. С рук на руки. Это правда, что ее убили? Впрочем, что я говорю! Не далее как сегодня весьма настойчивый господин интересовался моим знакомством с Евгенией Князевой. Мой муж начинал у ее отца, Николая Семеновича. И никакого криминала я здесь не вижу. Так что вы хотите?

Дама непринужденно закинула ногу на ногу, достала из пачки длинную сигарету, закурила. Ксения опять позавидовала ее манерам. Ох ты, как здорово держится! Ни капли раздражения или неуверенности в себе! Что на это сказать?

— Я хотела узнать, насколько у вас с ним серьезно.

— Вернуть его хотите? Милая моя, разве вы еще не поняли, что жизнь с вами — это не для него? Ему не любовь нужна, ему нужна опора.

— Он с вами часто встречается?

— Каждый день.

— Я имею в виду не работу.

— Послушайте, не вмешивайтесь вы в чужую налаженную жизнь. Хотите встречаться со своим бывшим мужем — встречайтесь. Любви хотите — любите. Только не надо ходить со своей личной жизнью по чужим кабинетам. Займитесь лучше делом. Поверьте, это очень помогает от любых семейных проблем.

— Значит, вы его не любите? И он действительно ищет другую работу?

— Работу? — удивилась дама. — Насколько я знаю, незадолго до смерти Евгении он упорно пытался наладить с ней связь.

— Не может быть! — жалобно вскрикнула Ксения. — Я бы об этом знала!

— И не было его в тот день, когда ее убили, на работе. Милиции я, конечно, об этом не сказала, как не сказала вообще ничего. У нас с мужем договоренность: я не вмешиваюсь в его личную жизнь, он не вмешивается в мою. Но это не значит, что наша с ним личная жизнь должна стать предметом обсуждения в суде. А насчет вашего бывшего мужа, имейте в виду. — И собеседница Ксении все так же спокойно и доброжелательно сказала: — Я вам его не отдам.

— Как это? — растерялась Ксения.

— А так. Я в него уже вложила слишком много денег. И мне приятно проводить с ним время. Именно с ним. А насчет того, что он ищет работу… Ваш бывший муж давно уже привык жить не по средствам. А привычка, знаете ли, это не просто вторая натура. А та, что берет первую в рабство. Это уже совершенно другой человек. И даже к любви, которую он к вам еще испытывает, все равно будет примешиваться выгода. Запомните это на всякий случай.

— Конечно, я это запомню. — Ксения поднялась со стула. — Но и вы запомните: тот, кто убил Женю, тоже долгое время был одной из ее игрушек. И он все-таки нашел, где у нее сердце. Правда, сделал это ножом. А вас не удивляет, почему он так точно в него попал?

И она увидела, как сидящая в кресле дама сильно побледнела.

Ксения сама не знала, зачем решила ему позвонить. Тому симпатичному нахалу, чья визитка нашлась в кармане куртки. Он ответил сразу же.

— Это звонит девушка, которая как-то приняла вас за Владимира Попова.

Нахал почему-то очень обрадовался.

— Замечательно! Так вы поняли свою ошибку? Я рад!

— Напрасно, потому что теперь я хочу узнать у вас номер телефона Владимира Попова.

— А размер его ботинок узнать не хотите? Или… Что, не сломался, да? После первого свидания так и не назначил второе? Надо признать, что у вас отвратительный вкус.

— У вас тоже.

— Вы себя так не любите?

Ксения промолчала. Разговор затягивался, и ей уже не нравился. После паузы и длинного вздоха нахал сказал:

— Но я знаю только его рабочий телефон. Он у нас общий.

— Меня устроит.

Записав номер, она тут же положила трубку. До Попова дозваниваться пришлось дольше. Его секретарша была упряма, как ослица. Она никак не желала докладывать шефу, что ему звонит Черри.

— Да вам-то какое дело? — разозлилась Ксения. — Если я скажу, что это госпожа Вишнякова, он подумаете с перепугу, что это звонит с рекламацией недовольный клиент.

Попов наконец ответил. Его голос в трубке Ксения узнала с трудом. Какой-то металлический скрежет царапнул мембрану:

— Говорите.

— Говорю. Я сегодня все рассказала следователю.

— Что все? — выдавил он.

— Про твоего папу. Про Сочи. Про то, что это ты ее убил. Я знаю!

— Че…

Ксения вдруг испугалась, прикрыла трубку рукой. Он что-то говорил, а Ксения не слышала ни единого слова. В трубке вдруг проскрежетало угрожающе:

— …со мной поговоришь… — услышала она просочившееся через отогнутый палец и отняла ладонь. — Ты все поняла?

— А я и не слушала!

— Я до тебя доберусь!

И тут Ксения поняла, что уже не до шуток. «Он придет меня убить, и его схватят», — подумала она. Никакого скрежета в телефонной трубке больше не было. За окном, словно желе, застывали сырые осенние сумерки. Еще немного, и оно загустеет совсем, украшенное свечками фонарей и яркими огнями рекламы. Но в подъезде, где живет Ксения, будет темно. Вчера сломался кодовый замок, и обрадованные бомжи тут же вывернули лампочку на первом этаже, возле лифта. Когда-то еще починят входную железную дверь? Ксения вздрогнула: «А кто это, интересно, его поймает?!» Она вдруг представила, как звонит следователю, как тот ее ругает, как все это долго тянется, а может, ее вообще не станут слушать. Или станут, но будет уже поздно. Надо же было родиться такой дурехой!

И она подумала: «Кому бы позвонить?»

Телефон в квартире бывшего мужа не отвечал. Конечно, Ксения первым делом кинулась искать защиты у того, у кого привыкла. Хоть с тех пор прошло уже несколько лет. А потом вдруг подумала: «Толку-то от него! Хорошо, что его нет дома». И тут же стала звонить Герману. Тогда, в кафе, он оставил ей номер телефона на той квартире, которую снял. Но этот номер тоже не отвечал.

«Да что же это такое! — подумала в отчаянии Ксения. — Кому же звонить?!»