Порочный договор - Василина Лебедева

Всё заканчивается с последним толчком и их обоюдным ярким, взрывным оргазмом. Милолика закрывается в себе как в иллюзорной ракушке, внутренне отстраняется и каждый раз сбегает пока он принимает душ. А Рустам заставляет себя покинуть девушку, оставляя её в постели, но больше ни разу не сказал ей, чтобы она ушла к себе. И то, что она сама не воспользовалась извечной женской уловкой замешкаться, одеваясь, чтобы дать ему шанс задержать её – его тоже безумно раздражает.

Неосознанно Рустам своё мрачное настроение начал выплёскивать на подчинённых, что не ускользнуло от внимания дяди:

– Что происходит, Рустам? Зачем Валентину обидел, накричал на неё? – приподнял удивлённо брови Артур Каримович, заходя в кабинет к племяннику и столкнувшись в дверях с поникшей женщиной, главой отдела по персоналу.

– С чего ты взял, что я на неё накричал? – недовольно дёрнул плечом Рустам, вставая и подходя к окну.

– Ну не накричал, но… Ай, – махнул рукой Амирханов старший, садясь в кресло, – не о том разговор. Ты в последнее время слишком напряжённый, вот и интересуюсь.

– Конец года, всего лишь, – отмахнулся Рустам и, поворачиваясь, перевел тему: – У меня на новогоднем приёме будет Изотов.

Артур Каримович даже выпрямился в кресле от удивления:

– Неужели смог уговорить его?

– Нет, но пригласил. Сначала он отказался, но после того как я ему сообщил, что у меня так же будут Ворохов и Саргасов, согласился приехать.

– Ворохов же претендует на участок возле водохранилища, – нахмурился пожилой мужчина, на что Рустам кивнул:

– Как и я, да. Но он уже давно работает с Изотовым, так что по-другому мне этого старого лиса было не заманить.

Ещё некоторое время мужчины обсуждали дела и Артур Каримович, в итоге довольно потирая ладони, покинул кабинет племянника, а вот Рустам нашёл оправдание своему тревожному состоянию: «Главное чтобы Милолика естественно отыграла отведённую ей роль на предстоящем празднестве, не прокололась, не выдала себя своим отстранённым поведением!»

***

До конца года осталась неделя. Весь персонал прислуги в доме Рустама был взбудоражен, озабочен предстоящим приёмом. Уже несколько лет подряд Новый год праздновали в доме с размахом. На приёме присутствовало множество высокопоставленных гостей, воротил бизнеса не только их региона и некоторые из них оставались в доме на несколько дней.

Милолика же с тревогой ожидала праздника. Людмилку по решению Рустама было велено на время отправить к Надежде в пансионат, а Лика могла только мечтать провести эти дни с сёстрами. С тяжёлым сердцем она проводила Милу, передав опеку над ней приставленной горничной – Наталье, а после совершенно не знала, как заполнить растущую пустоту в груди.

Пребывание в обществе Рустама для Лики стало испытанием. Она была постоянно напряжена, не могла сосредоточиться на учёбе, не говоря уже про то, чтобы рисовать – всё валилось из рук. Лика уже давно призналась себе, что влюбилась в него. И осознание этого не принесло девушке радости.

«Только договор! – напоминала себе в который раз, с трудом сдерживаясь, чтобы не бросить в его сторону взгляд, заставляя себя вспоминать ту брюнетку: – Днём с ней расслабляется, ночью со мной. И как сил-то хватает?» – горько усмехалась Лика. Понимала – не имеет права ревновать, но одно дело разум, а другое дело сердце, которое сбивалось с ритма, болезненно, до слёз, до немого крика сжималось от ревности, от понимания, что не любима, от их странных и неправильных отношений.

Но, какое бы разочарование и боль она не испытывала – стоило Рустаму коснуться её, начать ласкать, как сразу тело отзывалось, вспыхивало ответным страстным сиянием. Девушка никогда в жизни не хитрившая, даже не задумывалась, что можно попробовать сыграть на влечении Рустама к её телу, стать отстранённой с ним и холодной. Она открыто, искренне отвечала на его ласки, отдавала ему себя. Только после, её настигало разочарование и хотелось выть в подушку от осознания, что она для него всего лишь та, которая его ублажает, по сути, просто любовница.

Большая ёлка в гостиной, украшения по всему дому, которые продумал специально нанятый дизайнер, а теплоты и наступающего праздника Милолика не чувствовала. Всё было слишком помпезно, вычурно и фальшиво.

В дом за три дня до празднования начали съезжаться гости, и в последние ночи Рустам её не звал, засиживаясь с ними. Занятия в ВУЗе закончились, и Милолика, не зная – куда себя приткнуть, часто отсиживалась у себя в комнате. Все были заняты делами. А Лика чувствовала себя ужасно одиноко, и только ежедневное общение с сёстрами по телефону не давало ей впасть в уныние.

Каждый день приходилось натягивать улыбку, изо всех сил стараться выглядеть счастливой среди чужих людей на завтраках, обедах и ужинах, где она в качестве невесты Амирханова обязана была присутствовать.

Рустам видел, что небесная лазурь глаз Милолики потухла, за неестественной улыбкой сквозит печаль и понимал – он теряет контроль над ситуацией. Поэтому в канун Нового года перед сном пришёл в комнату Милолики.

Девушка лежала на кровати, смотрела какой-то фильм и, когда вошёл Рустам, медленно встала, отводя от него глаза. Ему хотелось встряхнуть её, спросить – что происходит, но боясь напугать её своим напором и тем самым усугубить положение, прошёл к креслу, сел и старательно мягким голосом поинтересовался:

– Расскажи мне – что тебя тревожит?

Услышав вопрос, Лика изумлённо посмотрела на мужчину и сдержала нервный смех: «И он ещё спрашивает! – взметнулось у неё мысленное возмущение, но сразу осадила себя: – А разве мне кто-нибудь обещал любовь? Ведь в договоре нет ни слова о заботе и поддержке! Разве я имею право обижаться и жаловаться, особенно после всей его помощи!» Опустив глаза, только качнула головой:

– Наверно обычная хандра.

Рустам вздохнул, помассировал переносицу. Он знал – что сейчас мог бы утешить её в своём стиле, но его ждали гости, с которыми он сегодня хотел обсудить ряд деловых вопросов, а потому предложил:

– Давай договоримся так – ты постараешься встряхнуться, завтра я выделю тебе водителя, проедешься по магазинам. Выберешь подарки сёстрам, и если всё удачно сложится – после Нового года поедешь к ним в пансионат на пару, тройку дней.

Лика опешила, изумлённо распахнула глаза и, вскочив, подбежала к уже поднявшемуся на ноги Рустаму. В порыве чувств обняла его, но сразу отшатнулась. Прижав кулачки к груди, вскинула глаза, в которых плескалась радость и благодарность.

– Спасибо, – тихо сорвалось с губ девушки.

На мгновение Рустам позволил себе утонуть в её васильковом взгляде. С трудом удержал желание прижать малышку к себе и зацеловать до умопомрачения. Рвано выдохнув, Рустам мотнул головой, направляясь к выходу, и лишь у двери обернулся. Его губ коснулась улыбка, от которой у Милолики защемило сердце.

– Вот и договорились, и знаешь… – замолкнув, обвёл её взглядом: – хочу, чтобы ты завтра на праздновании блистала не только своей красотой, но и счастливой улыбкой.