Порочный договор - Василина Лебедева

– И всё? – спросил Рустам, когда Лика замолчала, на что девушка пожала плечами:

– Я наверно ей не нравлюсь.

Рустам притянул девушку к себе, поменяв тему разговора, спросил:

– Устала? – после того как Милолика кивнула, разрешил: – Можешь пойти отдыхать. Только в мою спальню. Ты слышала?

Ещё раз кивнув, Лика, натянуто улыбнувшись, направилась в сторону лестницы.

Коридоры, переход и Лика в странной апатии зашла в спальню Рустама. Бросила рассеянный взгляд на кровать и, не включая свет, подошла к окну, за которым в свете жёлтых фонарей мелькала снежная россыпь.

Сумбур мыслей, воспоминаний, от которых сжималось сердце. Прикрыв глаза, тряхнула головой: «Ну да, куда мне до него? Кто я такая, чтобы подходить ему как пара? Да и дурость это! Неужели его мать не знает про договор? А если знает – к чему тогда сказала мне?»

Выводя пальцем узоры на стекле, зажмурилась, когда в комнату вошёл Рустам и включил свет. Не оборачиваясь, Милолика, обхватив себя руками, наблюдала за его отражением в окне – вот он прошёл к кровати, скинул пиджак, смотря на неё также через отражение, медленно расстегнул и снял рубашку и только после этого подошёл. Лике в этот момент безумно захотелось, чтобы он притянул её к себе, просто обнял и побаюкал, успокаивая, окутывая теплом и заботой. Захотелось его участия, но Рустам всё так же молча смотрел на неё через отражение.

Не выдержав, девушка отвела взгляд и, наклонившись к окну, подышала на него. Пальчиком нарисовала елочку.

– У нас в семье, – тихо начала Милолика, – Новый год никогда не праздновали с размахом. Нет, был, конечно, праздничный стол, но не более. А вот на Рождество… – она, сглотнув, прикрыла глаза на мгновение, сама не понимая – зачем рассказывает ему свои воспоминания, зачем открывается перед ним, но упрямо продолжила: – Вот на Рождество был праздник. Мы с Надюшей заранее складывали подарки родителям под ёлку, были угощения, вкусности и такая тёплая, уютная атмосфера в доме, с поздравлениями. А утром мы бежали к ёлке, чтобы распаковать свои подарки. Это было… – Лика, закрыв глаза, улыбнулась, вспомнив слова мамы, когда она обняла её в последнее их Рождество: «Скоро ты встретишь свою любовь, выйдешь замуж, а я буду каждый день молиться, чтобы всё у тебя с супругом сложилось, чтобы любовь у вас была чистой, яркой, долгой!»

Резко обернувшись, Лика спонтанно обняла Рустама, а когда он, замерев, не ответил, отстранилась. Не поднимая глаз, подрагивающими руками дотронулась до его груди, провела ладонями к плечам и, встав на носочки, поцеловала в подбородок, выше уже не дотянулась. Ей сейчас хотелось передать ему ту нежность, любовь, что плескалась в её сердце.

Рустам, застыв, чувствовал, как Милолику трясёт от волнения, от нерешительности и этот её поцелуй в подбородок выбил почву из-под ног мужчины. Она, до этого ни разу не проявлявшая инициативы, сейчас робко провела ладошками по его груди, заставив его, прикрыв глаза, окунуться в эти странные, но безумно приятные моменты неведомой ранее искренней нежности. Не двигаясь, наполнялся той трогательностью, что она сейчас дарила ему своими лёгкими, неуверенными поцелуями в шею, ключицу.

Именно сейчас Рустам понял, что давно уже желал, ждал этого момента – когда она сама потянется к нему, захочет прикоснуться, потянется за лаской.

Легкий всхлип, и Лика, не выдержав того, что Рустам застыл каменным изваянием, не отвечая ей, отстранилась. Опустив голову, уже хотела сделать шаг назад, как он, обхватив её за талию, приподняв подбородок, наклонился. Лика, прикрыв глаза, ожидала от него обычного – властного поцелуя, но Рустам лишь мягко коснулся её губ. Так нежно, невесомо, что она едва не расплакалась от бури эмоций, что сейчас взметнулась в её душе.

Мягко, аккуратно провёл языком по её губам и, прихватив нижнюю, втянул, пососал и только потом скользнул внутрь, лаская, сплетаясь с её язычком. С каждой секундой их сердца бились быстрее, дыхания не хватало и вот Рустам, отодвинувшись, начал медленно обнажать девушку. Целуя каждый кусочек кожи оголяющейся от платья, заставлял её трепетать, зажмуривать глаза от испытываемых чувственных эмоций.

В эту ночь у них всё было томно и до головокружения пылко. Ласки, поцелуи, их тела гармонично стремились друг другу, сплелись в одно целое и ярчайший обоюдный оргазм – всё отличалось от того, что было прежде. Стоило им отдышаться, как Рустам притянул девушку к себе и, уложив её голову к себе на плечо, тихо прошептал: «Спи».

Уже на краю сна, в её сознании вспыхнула счастливым светлячком мысль, что теперь она знает, каково это – заниматься любовью.

– Лика, просыпайся.

Девушка распахнула глаза и пару раз моргнула, чтобы сфокусировать взгляд на смотрящего на неё Рустаме.

– Доброе утро, – губы сами собой растянулись в счастливой улыбке, на которую мужчина не ответил.

Рустам, сидя на постели, всё так же задумчиво смотрел на сонную девушку, потом резко встал:

– Вставай. Я тебя провожу в твою комнату.

Лика пару раз моргнула и сказанное, наконец, дошло до неё, улыбка сразу исчезла, а в только что сияющих глазах потух огонёк. Сглотнув противный ком в горле от подступившей удручённости, старательно скрывая эмоции, девушка схватила протянутый Рустамом халат.

Завязывая пояс, отметила, что Рустам одет, а за окном совсем темно. В голове крутилось множество вопросов – «Почему он так холоден, ведь ещё несколько часов назад я чувствовала его нежность! Спал ли он сам? Почему так рано меня поднял, а может, передумал и ему неприятно моё присутствие, и он меня просто выпроваживает?» – но ни один из них она не задала.

– Я тебя провожу до твоей комнаты, – Рустам направился в сторону двери, но, не открыв её, остановился, вновь посмотрел на Милолику странным для девушки взглядом. – Как соберёшься – спускайся вниз, тебя уже ждёт машина, водитель, охранник. Ты же хотела провести время с сёстрами?

Лика натянуто улыбнулась:

– Хотела. Спасибо за возможность. Могу я поинтересоваться – сколько дней у меня есть?

Рустам, не отводя взгляда от лица девушки, чуть нахмурился:

– Тебе позвонят, когда необходимо будет вернуться. Пошли.

Гости уже разошлись и по коридорам сновали горничные, бросавшие украдкой взгляды в их сторону. Когда до комнаты Милолики осталась пара метров, Рустам, пожелав девушке хорошего отдыха, развернулся и ушёл.

Посмотрев тоскливо в спину уходящего мужчины, Лика, закусив губу, мышкой скользнула за дверь своей комнаты и, плотно прикрыв её, не включая свет, побежала в ванную. Предательские слёзы всё же сорвались, пока она ополаскивалась под душем. Рассердившись на себя, на свою доверчивость, открытость и на то, что вновь поверила Рустаму, Лика рьяно растёрла полотенцем кожу до красна и с воинственным настроем покинула ванную.

– Плевать! Не буду, вот не буду больше плакать из-за него! – шипела девушка, направляясь на ощупь в гардеробную. Включив в маленькой комнатке свет, быстро переоделась, заплела влажные волосы в тугую косу и, прихватив сумку с заранее собранными вещами, вышла в спальню. Осталось только забрать подарки для сестёр и спрятать куда-нибудь подальше подарок, который в порыве чувств она приготовила для Рустама.