Бокал шампанского - Рекс Стаут

– Но почему это обязательно должно быть делом рук Лэдлоу? Вы сами сочинили историю о его связи с Фэйт Ашер?

– Ничего я не сочинял. Вполне естественно, что я не терял Фэйт из вида. Поймите меня правильно – я присматривал за нею, хотя близок с ней не был. Я дважды видел их вместе, а кроме того, она была с ним в его машине в тот день, когда он уезжал в Канаду. О том, что он ездил именно в Канаду, мне стало известно от одного его приятеля, которому он прислал оттуда открытку. Как видите, мне не нужно было ничего придумывать.

– Вы, конечно, понимаете, мистер Бэйн, что все ваши утверждения сейчас вызывают сомнение. Даже предполагая, что вам было известно об интимных отношениях между Лэдлоу и мисс Ашер, почему у вас возникло мнение, что именно он убил ее? Разве она чем-то грозила ему?

– Этого я не знаю. Если у него была причина для того, чтобы убить ее, она мне неизвестна. Однако на том ужине он был единственным человеком, который имел определенное отношение к ней.

– Неправда. Вы тоже имели.

– Черт возьми, но меня же там не было!

– Верно, но любой из присутствовавших тоже может утверждать, что у него не было даже возможности для свершения преступления. Судя по тому, что мне рассказывали, никто из присутствовавших не мог отравить шампанскою мисс Ашер с уверенностью, что именно к ней попадет бокал с ядом. Из всех причастных к делу только вы один имели повод, и не маленький, желать ее смерти. Возможность увеличить свой годовой доход на двадцать семь или даже больше тысяч, свободных от налогообложения, весьма соблазнительна. На вашем месте я, пожалуй, согласился бы на любую альтернативу, чтобы избежать огласки содержания этого соглашения перед окружным прокурором.

– Я тоже и только поэтому слушаю вас.

– Далее. Вы знали, что мисс Ашер носит с собой пузырек с ядом?

– Мне об этом говорили, но сам я никогда не видел, – без колебаний сразу же ответил Бэйн. – Мне рассказала об этом ее мать, а потом о том же самом как-то упоминала миссис Ирвин из «Приюта Грантэма».

– Вы знали, что это был за яд?

– Нет.

– Миссис Ашер сама решила скрыться в отеле под чужой фамилией, или вы так рекомендовали ей?

– Ни то, ни другое… то есть я не помню. Она позвонила мне в четверг… нет, в среду, и мы решили, что ей следует на время исчезнуть. Не помню, кто из нас первым предложил это.

– А кто из вас предложил встретиться сегодня вечером?

– Она. Как я уже говорил, она позвонила мне сегодня утром.

– Что ей было нужно?

– Она хотела знать, как я намереваюсь поступить с выплатой ей денег после смерти Фэйт, так как по соглашению это было предоставлено на мое усмотрение. Я ответил, что пока буду продолжать переводить ей ее половину.

– Расходовала ли она хотя бы часть посылаемых вами средств для помощи дочери?

– Думаю, что нет, во всяком случае в течение последних четырех-пяти лет, но не по своей вине. Фэйт наотрез отказалась брать от нее деньги и жить вместе с ней. Они не могли ужиться. Миссис Ашер женщина очень… своеобразная. Фэйт ушла из дома, когда ей было шестнадцать лет, и больше года мы даже не знали, где она, а когда я, наконец, нашел ее, она работала официанткой в ресторане.

– Но вы продолжали выплачивать миссис Ашер ее половину полностью?

– Да.

– Обусловлено ли соглашением, что эти ценные бумаги находятся в вашем распоряжении без какого-либо контроля?

– Конечно!

– Проверялась ли когда-либо их сохранность и наличность?

– Разумеется, нет. Да и кто мог это проверять?

– Пока не знаю. Будете ли вы возражать, если их проверит рекомендованный мной бухгалтер-ревизор?

– Да, буду. Бумаги принадлежат мне, и, пока я выплачиваю миссис Ашер ее долю, я ни перед кем не отчитываюсь.

– Я должен ознакомиться с соглашением. – Вульф поджал губы, медленно покачал головой и продолжал: – Мистер Грантэм тщетно пытался сохранить свой секрет и после смерти. Он сделал все, чтобы вы и миссис Ашер не могли обмануть друг друга, но оказался не в состоянии предусмотреть, что вы объединитесь, чтобы нарушить его волю… Нет, нет, я должен ознакомиться с соглашением. Пока что нам еще следует выяснить несколько деталей. Вы заявили мистеру Гудвину, что выбор вами мисс Ашер для приглашения на вечеринку был случайным, но такое объяснение теперь уже не годится. Почему вы рекомендовали пригласить ее?

– Я знал, что такой вопрос последует! – воскликнул Бэйн.

– В таком случае вы располагали достаточным временем, чтобы придумать ответ.

– Ничего мне придумывать не нужно. Просто я оказался форменным идиотом. Получив рекомендательный список от миссис Ирвин, в котором была Фэйт… да, да, ее фамилия значилась там… мне показалось забавной мысль о том, что Фэйт будет гостьей в доме моей тетушки. Вы знаете, ведь миссис Робильотти мне не родная тетка. Моя мать была сестрой Альберта Грантэма. Согласитесь сами, как было бы восхитительно увидеть Фэйт за столом моей тетушки! Ну, а потом…

Бэйн умолк.

– Что потом? – напомнил ему Вульф.

– Ну, а потом у меня появилась другая мысль – пригласить также Лэдлоу. Теперь я понимаю, что вел себя по-дурацки, но тут уж ничего не поделаешь… Конечно, миссис Робильотти могла вычеркнуть Фэйт из списка гостей и сказать миссис Ирвин… Нет, нет, я хочу сказать, что невозможно было предвидеть, как поступит Фэйт. Она могла отказаться от приглашения… Короче говоря, я посоветовал тете пригласить Лэдлоу, и она приняла мой совет.

– Мисс Ашер знала, что ее отцом был Альберт Грантэм?

– Что вы! Нет, конечно. Она думала, что ее отцом был некто Ашер, умерший до ее рождения.

– Было ли ей известно, что ее мать получает средства к существованию от вас?

– Нет. Я думаю… Нет, не думаю, а знаю. Фэйт полагала, что ее мать получает средства к существованию от своих бывших любовников, и поэтому ушла от нее. Так вот, рекомендовав пригласить Фэйт и Лэдлоу на званый ужин, я перепугался, так как подумал, что это может быть чревато неприятностями. Увидев Лэдлоу, Фэйт может демонстративно уйти или сделать что-нибудь похуже. Я решил поэтому не ходить, а вместо себя рекомендовать кого-нибудь другого. Первые четверо или пятеро знакомых, к которым я обратился, оказались занятыми, и я вспомнил об Арчи Гудвине.

Вульф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и принялся работать губами, надувая их и втягивая… Рано или поздно, но в процессе расследования он всегда прибегал к этому, и мне давно следовало бы начертать табличку «ГЕНИЙ ЗА РАБОТОЙ» и поставить шефу на письменный стол, когда он приступает к губной гимнастике. Обычно я имею некоторое представление о том, над чем размышляет гений, но сейчас даже предположить ничего не мог. Он расчистил кое-какие дебри – выяснил, кто настучал прокурору на Лэдлоу и как Фэйт и Лэдлоу оказались приглашенными на прием. Однако из обстоятельств, действительно имеющих значение, ему удалось узнать только имя человека, располагающего серьезным мотивом для убийства Фэйт Ашер, но этот человек – Бэйн, как он неоднократно подчеркивал, даже не был на званом ужине. Конечно, над этим, возможно, ломал себе голову гений, пытаясь придумать, уж не с помощью ли дистанционного управления Бэйн мог отравить шампанское, но я не был в этом уверен.