Систематическое богословие - Луи Беркхоф

нередко говорится об одном имени Бога: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно» (Исх. 20:7); «Господи, Боже наш! как величественно имя Твое по всей земле!» (Пс. 8:2); «Как имя Твое, Боже, так и хвала Твоя до концов земли» (Пс. 47:11); «У Израиля велико имя Его» (Пс. 75:2); «Имя Господа — крепкая башня: убегает в нее праведник — и безопасен» (Прит. 18:11). В таких случаях «имя» обозначает полноту проявления Бога в отношениях со Своим народом, то есть Его личность. Таким образом, понятие имени становится синонимичным понятию самого Бога. Такое употребление стало возможным из-за того, что в восточной культуре имя никогда не воспринималось сугубо в качестве обращения, а считалось выражением природы обозначаемого предмета. Знать имя человека означало иметь власть над ним. Жрецы призывали имена различных божеств, чтобы получить власть над ними. Таким образом, в общем смысле, имя Бога — это Его откровение о себе. Имя — это обозначение Бога не в глубинах Его бытия, а в Его самораскрытии в отношениях с человеком. Для нас одно общее имя Бога разделяется на множество имен, выражающих многогранное бытие Бога. Именно благодаря тому, что Бог явил себя в Своем имени (лат. nomen editum), мы можем называть Его этим именем в разных формах (лат. nomina indita). Имена Бога изобрел не человек. Они происходят от самого Бога, хотя и взяты из человеческого языка, а значит, основаны на человеческом, земном опыте. Эти имена антропоморфичны, и возможность их использования свидетельствует о снисхождении Бога к человеку.

Для человеческой мысли имена Бога представляют сложность. Бог непостижим, Он бесконечно превознесен над всем временным, но в Своих именах Бог нисходит к ограниченному творению и становится похожим на человека. С одной стороны, мы не можем дать Ему имя. С другой стороны, у Него много имен. Как это объяснить? На каком основании эти имена применимы к бесконечному и непостижимому Богу? Необходимо иметь в виду, что эти имена придуманы не человеком, что они не являются выражением человеческого озарения о бытии Бога. Это Бог дал имена вместе с удостоверением, что через них в какой-то степени явлено божественное бытие. Такое явление Бога в именах возможно благодаря тому, что мир и все, что в нем, было создано с целью стать Божьим откровением. Благодаря тому, что Непостижимый явил Себя в Своем творении, человек смог называть Его, как он называет любое творение. Чтобы дать возможность человеку познать Его, Бог должен был снизойти до уровня человека, подстроиться под ограниченное и конечное человеческое сознание и заговорить человеческим языком. И если, как полагают некоторые богословы, называние Бога антропоморфичными именами означает ограничение Бога, то еще большим ограничением является откровение через сотворение. В таком случае мир не раскрывает Бога, а скрывает Его; человек тогда не может иметь отношений с Богом, он полностью несовместим с Ним. И нам не остается ничего, кроме безнадежного агностицизма.

Исходя из сказанного об имени Бога в широком смысле, можно утверждать, что к именам Бога следует отнести не только эпитеты, которыми Бог обозначает себя как независимое личностное Существо и которые мы используем в обращении к Нему, но также и качества Бога, причем не только качества божественного бытия, но и качества, отделяющие лица Троицы. Герман Бавинк проводит разделение имен Бога на основании указанного широкого смысла «имени». Он различает nomina propria (лат. ‘имена собственные’), nomina essentialia (лат. ‘имена сущности’, то есть качества) и nomina personalia (лат. ‘личные имена’, например Отец, Сын и Святой Дух). В этой главе мы ограничимся обсуждением первой категории.

Б. Ветхозаветные имена Бога и их значения

1. Эль, Элохим, Элион. Самое простое имя, под которым упоминается Бог в Ветхом Завете, это имя «Эль», произошедшее от слова «уль» и означающее либо первенство, либо господство, либо силу и мощь. Имя «Элохим» (в ед. ч. «Элоа») вероятно происходит от того же корня либо от «ала», что значит «быть пораженным страхом». Таким образом, оно называет Бога сильным и могущественным, внушающим страх. Это имя редко встречается в единственном числе, за исключением поэтических книг. Множественное число выполняет функцию усиления, и, таким образом, слово означает полноту силы. Имя «Элион» происходит от «ала» (подниматься, возвышаться) и рисует Бога высоко превознесенным (Быт. 14:19, 20; Чис. 24:16; Ис. 14:14). Особенно часто это имя употребляется в поэзии. Эти имена нельзя назвать nomina propria в строгом смысле слова, потому что этими же именами назывались идолы (Пс. 94:3; 95:5), люди (Быт. 33:10; Исх. 7:1), правители (Суд. 5:8; Исх. 21:6; 22:8–10; Пс. 81:2).

2. Адонай. По значению это имя схоже с предыдущими. Оно происходит либо от слова «дун» («дин»), либо «адан» — оба слова означают суд, владычество. Таким образом, это имя указывает, что Бог — всемогущий Владыка. Все в мире подчинено Ему, а человек — раб и слуга перед Ним. В более ранние времена народ израильский, обращаясь к Богу, обычно пользовался этим именем. Позже его вытеснило имя Иегова (Яхве). Все перечисленные выше имена описывают Бога высоким и превознесенным, трансцендентным Богом. Имена, упомянутые ниже, указывают на тот факт, что это превознесенное Существо снизошло до того, чтобы вступить в отношения со своим творением.

3. Шаддай, Эль-Шаддай. Имя «Шаддай» происходит от слова «шадад» (властвовать) и означает, что Бог обладает всякой властью на земле и на небе. Другие видят корень этого имени в слове «шад» (господин). Между этим именем и именем Элохим, именем Бога творения и природы, есть одно серьезное отличие: Бог Эль-Шаддай подчиняет все силы природы и направляет их на содействие Своей божественной благодати. Это имя подчеркивает величие Бога, величие, не внушающее страх и ужас, а дающее благословение и утешение. Под этим именем Бог явился Аврааму, отцу верующих (см. Исх. 6:2–3).

4. Яхве, Яхве Саваоф (Цеваот). Под именем Яхве, постепенно вытеснившим из употребления выше упомянутые имена, Господь являл Себя как Бога благодати. Это имя всегда считалось самым священным и характерным именем Бога, именем, которое боялись даже произнести. Евреи суеверно страшились произносить это имя, потому что они читали Лев. 24:16 следующим образом: «Произносящий имя Яхве должен умереть». Поэтому, читая Писание, они заменяли это имя на «Адонай» или «Элохим». Масореты, оставив согласные оригинального имени, добавляли гласные из других имен, в основном из имени Адонай. Истинное происхождение имени, а также его изначальное произношение и значение по большей части утрачены. Пятикнижие связывает имя с еврейским глаголом «хайа» — быть (Исх. 3:13, 14). На основании этого отрывка мы можем предположить, что это имя произошло от архаичного варианта упомянутого глагола «хава». Что касается формы глагола, ее можно считать имперфектом третьего лица породы кал или хифил (более вероятно, что это порода кал). Значение этого слова объясняется в Исх. 3:14, где оно переводится как «Сущий» или «Я есмь, кто Я есмь» или «Я буду кто Я буду». В этом истолковании имя указывает на неизменность Бога. В то же время это неизменность не столько Его сущности, сколько отношений со Своим народом. Это имя несет в себе уверенность, что для современников Моисея Бог остается тем же, кем был для их отцов — Авраама, Исаака и Иакова. Оно подчеркивает верность Бога завету и является Его самым главным именем собственным (Исх. 15:3; Пс. 82:19; Ос. 12:6; Ис. 42:8), поэтому не может быть именем никого другого, кроме Бога Израилева. Исключительность имени проявляется в том, что оно никогда не употребляется