Диана Спенсер - Виктория Балашова

Сфотографировать себя позволил тогда лишь один пациент, и то со спины. На фотографии улыбающаяся Диана крепко пожимает молодому человеку руку. Считалось, что ее поступок помог преодолеть истерию, сопутствовавшую распространению болезни и открытию первых отделений по лечению подобных больных. В больнице установлена памятная доска, подтверждающая визит принцессы в связи с открытием первой палаты по лечению больных СПИДом. В газетах появились заголовки, которые отличались от тех, что обычно сопровождали деятельность Дианы: «Диана ломает барьер страха», «Диана сотрясает миф о СПИДе». «В тот момент, когда Диана пожала руки больным СПИДом, она уничтожила миф, которым была окутана смертельная болезнь, — писали газеты. — Вчера она встретилась с девятью пациентами во время посещения первой палаты для больных СПИДом и была настроена показать, что эта болезнь не передается через обычный социальный контакт». Визит Дианы продлился на 15 минут дольше положенного, но ее некому было торопить. Сотрудники отметили, что Диана была в курсе многих фактов, касавшихся СПИДа, и очень переживала по поводу разгоревшейся в обществе истерии.

В той же статье упоминались еще два события как постфактум к изложенной информации. Во-первых, целый ряд бизнесменов выступили с предложением внести изменения в законодательство, позволяя работодателям увольнять сотрудников, заболевших СПИДом. На этом фоне визит Дианы казался еще более важным. Во-вторых, читателей информировали, что принц Чарльз опять полетел на отдых в одном самолете со своими сыновьями, что вызвало обеспокоенность в обществе (наследнику трона положено лететь отдельно от следующих после него по очереди престолонаследников, чтобы в случае гибели одного из них остались в живых остальные). Ожидалось, что принцесса Диана присоединится к семье позже.

На следующий день Диана посетила очередное запланированное для нее мероприятие: парад в Королевской военной академии. Здесь она замещала саму королеву, что принято в королевской семье — посылать от своего имени другого человека. На Диане был белоснежный костюм, украшенный золотыми галунами на манер парадной военной формы. Шляпка, клатч и туфли — под стать костюму белого цвета. Но появление принцессы вызвало противоречивые отзывы как участников парада, так и журналистов. «Глупый наряд Ди, словно для принцессы из игрушечного города, превратил важный день в фарс», — написала одна из газет; «Daily Record» вторила, назвав Диану «игрушечным солдатиком» и призвав ее, «наконец, вырасти».

Когда Диана проходила вдоль выстроившихся в ряд солдат и офицеров, она краснела и с трудом сдерживала смех. Тут же вспомнились те времена, когда она молоденькой девушкой хихикала, заигрывая с Чарльзом. Но здесь момент для смеха был неподходящим. «Во время церемонии нервничающая Диана сильно покраснела, пока произносила двухминутную речь (некоторые газеты писали, что речь длилась даже меньше — всего полторы минуты), а в конце вздохнула с облегчением, закатила глаза к небу и явственно было слышно „фуф“. Нескольким молодым офицерам она сказала: „Хотя я являюсь почетным командиром Королевского Хэмпширского полка, меня трудно назвать военным экспертом“».

Поведение и наряд Дианы посчитали несоответствующими случаю. Но ведь в принцессе видели будущую королеву, а не просто человека, по случаю заменившего ныне правящую Елизавету. Когда Диана вспоминала эти годы, она писала, что поумнела, что произносила речи и даже участвовала в их написании. Тут следует отметить — и это видно на всех официальных мероприятиях, — что трансформация Дианы произойдет позже. Ее краткая речь на параде считается первым публичным выступлением, притом неудачным. До этого Диана, даже если посещала мероприятия одна, не выступала, а лишь обменивалась незначительными фразами с собравшимися на встречу людьми. Подобные визиты носили не такой важный характер и в основном касались благотворительности. На официальных встречах Диана всегда присутствовала вместе с Чарльзом, который и произносил речи.

В двадцатых числах апреля принц и принцесса отправились в Испанию с визитом, который, по выражению журналистов, проходил в «расслабленной» атмосфере. Сопровождали пару в течение четырех дней дочери испанского короля Елена и Кристина. При встрече вместо рукопожатия Диане пришлось обмениваться с инфантами поцелуями в щеку, что ее слегка сбило с толку. Наряды Дианы продолжали поражать публику уже не столько красотой и элегантностью, сколько интересными деталями, заметно выделявшими ее на фоне остальных особ. Во время показа мод в Мадриде, например, на ней был пиджак, расшитый золотыми нитями на манер того, что она надевала на парад. После показа мод Чарльза и Диану повели в знаменитый музей Прадо, где принц с явным удовольствием рассматривал картины, а принцесса ходила с инфантой Кристиной за ним, явно скучая. Как отметил журналист: «Принцесса, как известно, не является фанатом музеев».

В Испании Диана, как ни странно, снова выглядела застенчивой девушкой. Ей оказывали теплый прием, но она все время смотрела в пол, изредка поднимая глаза на окружавших ее людей. С Чарльзом они вообще не общались. Отчасти ситуацию им облегчили инфанты: они так до конца визита и «делили» английскую чету — Елена сопровождала Чарльза, а чуть поодаль шли Кристина с Дианой. Диана себя называла интровертом, и так оно и было. Поэтому оправдать ее застенчивость после без малого шести лет непрерывных визитов в разные страны можно лишь тем, что ей пришлось постоянно общаться с малознакомой испанкой.

В мае Чарльз и Диана впервые посетили Каннский кинофестиваль. Чарльза французские журналисты мило на французский манер называли «Шарль». Французы тепло приветствовали пару, выкрикивая имя Дианы. «Она такая же красивая, как на фотографиях», — делилась с репортерами радостная публика. Но у Дианы к тому моменту настроение не переменилось. Скорее, наоборот. И на то были веские причины. В Каннах Чарльз сообщил ей о гибели Барри Мэннеки. Барри погиб вечером 15 мая, в тот же день, когда Диана прибыла на фестиваль.

Принцесса считала, что Барри убили по указанию королевской семьи, но это обвинение, очевидно, не имеет под собой никакой почвы. Интересно и то, как Диана вспоминает момент, когда Чарльз сообщил ей о смерти Мэннеки: «Это было в машине, мы с принцем ехали в аэропорт, я как всегда нервничала перед появлением перед толпой и множеством журналистов. И вдруг Чарльз с ехидной усмешкой поведал мне, что Мэннеки попал в автокатастрофу! Муж знал об этом давно, но сообщил в самый неподходящий момент, он просто издевался надо мной! Чарльзу было приятно наблюдать за моими страданиями. Мало того, Чарльз знал, что мы давным-давно не виделись с Барри, что все прошло, можно бы и вообще промолчать, но принцу доставило удовольствие наблюдать мои попытки сдержать слезы».

Чарльз в описании Дианы предстает сущим монстром, но задумаемся, а не «приукрасила» ли опять принцесса действительность. Барри погиб в десять вечера 15 мая. А в Канны Чарльз и Диана прибыли днем того же 15-го числа. Новости, показанные тогда же по французскому телевидению, исключают ошибку. Диана выглядела на экране понуро, но, видимо, такое у нее весной было настроение. Лишь на открытии палаты для больных СПИДом и на параде она была вполне довольна жизнью, а уже в Испании ее настроение поменялось. Вечером в Каннах во Дворце фестиваля Чарльз произнес речь по-французски, в которой поздравил публику с сорокалетним юбилеем фестиваля и поблагодарил за теплый прием. Он тоже выглядел грустным. Разлад в семье становилось скрывать все сложнее и сложнее. Причиной же грусти Дианы не может быть смерть Барри — в тот момент он был еще жив и только мчался навстречу своей гибели.