Рыжая на откуп - Рин Рууд

— У тебя все плечи в засосах.

— Это плохо? — спрашиваю и вскидываю бровь.

— Наверное.

Задумываюсь. Источник, все же, изменил меня. Мыслительные процессы текут иначе — я не понимаю смущения и удивления Сюзи, однако я помню, как еще несколько дней назад стыдилась, например, голых коленок.

— Все было по любви, — оправдываюсь я, но мои слова для соседки неубедительны, и добавляю. — По большой любви.

Сюзи молчит. И слышу в ее сердце ревность и обиду. Возвращаюсь и присаживаюсь рядышком, вглядываясь в утомленное долгой поездкой лицо и удивляюсь тому, почему я раньше не замечала, что Сюзи такая красивая. Почему она до сих пор не нашла кавалера? В нее же можно влюбиться с первого взгляда. Касаюсь девичьих губ в легком поцелуе, и кто-то с недовольным ворчанием меня оттаскивает в сторону.

— Рыжая, — Карн кидает в меня халатом. — Не успела проснуться, а уже липнешь к подруге!

— Ничего страшного не случилось, — смущенно отвечает покрасневшая до кончиков ушей Сюзи.

— Вот видишь! — бурчу и недовольно облачаюсь в халат.

— Кто-то меня за чары осуждал, — шипит в лицо Божество. — А сама? Она же гетеро!

— Может, би? — я выглядываю с надеждой из-за плеча Карна и смотрю на Сюзи, которая испуганно хлопает ресничками.

— Иди завтракать, — парень разворачивает меня за плечи и толкает вперед. — Оставь соседку в покое.

Когда Карн закрывает за нами дверь, слышу тихое и неуверенное “Может, и би”. Оглядываюсь на Божество, но тот качает головой. Вот же собственник рогатый! Бессердечный болван! Оставить в одиночестве растерянную Сюзи, чье сердце нуждается в любви.

На кухне нас ждут Агатес и Первый, который подскакивает со стула и кидается ко мне. Юноша заглядывает в глаза, осматривает кулон на шее и поворачивается к мрачному полуголому, в одних мятых штанах, Агатесу:

— Нехорошо.

— А я о чем?

— Но если Источник так решил…

— Она человек, — зло отвечает Карн и усаживает меня за стол и ставит передо мной тарелку с овсянкой, от которой несет немного горелым. — Ешь.

Кидаю опасливый взгляд на Чубу, который сидит черным пятном на потолке и перевожу взор на Карна:

— Руками?

Агатес сует ложку, и я приступаю к завтраку. Худшей овсянки я в жизни не ела. С трудом сглатываю горьковато-солоноватую и склизкую субстанцию и передергиваю плечиками. Поднимаюсь, достаю из ящика бутылочку оливкового масла и щедро лью в миску, чтобы хоть как-то улучшить вкус. Пробую, но кулинарный шедевр стал ко всему прочему еще и жирным.

— Если остальные Ноа не примут ее, — печально говорит Первый, — тогда я соглашусь на твой план, Колдун.

— Какой план? — я с подозрением смотрю на Агатеса.

— Вытащить из тебя Ноа, чтобы его поглотил Первый. Ему будет это под силу. Ты права, Рыжая, надежда и любовь всегда рука об руку ходят, — тот вздыхает и трет лоб. — Так будет правильно.

— Я уверен, — юноша садится рядом и берет меня за руку, — все согласятся, что ты замечательная. Мой голос будет за тебя.

— Ноа! — рявкает Карн. — Ты должен быть против!

— Нет, не должен, — улыбается Первый, приглаживая мои волосы. — Наконец-то, среди нас появилась девочка, а то одни мужики да мужики. Никакого разнообразия.

Юноша тянется ко мне губами, и нас сердито распихивает Карн, когда улавливает мое намерение ответить взаимностью:

— Так, разошлись по разным углам.

— Ревнует, — охает Первый, поднимая взгляд на Божество. — Но ты же понимаешь, что Ноа никому не принадлежат.

— Она не Ноа, она Венди! — клокочет Карн. — Венди! И ею должна остаться.

— Но Источник посчитал иначе.

— Источник породил вас, потому что я спал! — Карн хватает Первого за шиворот и тащит прочь. — Но вы, мать вашу, меня разозлили. Больше никаких Ноа! Ни молодых, ни старых! Ни хороших, ни плохих. Охамели совсем!

— Надо же, до тебя дошла вся серьезность происходящего, — Агатес гремит грязной посудой в раковине. — Спустя столько веков.

— Завали пасть, — огрызается Божество. — Ты тоже виноват. Мог бы придумать, как меня разбудить! Станцевал бы с бубнами!

— Я тебе не шаман.

— Шаман! Колдун! Какая разница! — возмущенно восклицает Карн и толкает Первого в коридор.

— До встречи, — влюбленно шепчет юноша, прежде чем исчезнуть в тенях.

— До встречи, — томно прощаюсь я и глупо улыбаюсь.

— Я тоже не вижу разницы между колдунами и шаманами, — стрекочет Чуба с потолка.

— Заткнись, — Агатес сжимает переносицу.

Поднимаю лицо к демону и прищуриваюсь. Он падает на стол, вскакивает на восемь лапок и невозмутимо ползет к тарелке с овсянкой:

— Сегодня ночью я превзошел сам себя, Колдун, и сотворил нечто прекрасное. Тянет на лет сто точно.

— А поподробнее? — Агатес вопросительно изгибает бровь.

— Грезы, полные эротизма и романтики, — скрипит паук и ныряет в остатки каши. — Я понял, чего не хватает дамам. Пафоса и красивых мужиков.

Агатес пытливо смотрит на меня:

— У него получилось создать сновидение без кишков и крови?

— Кишков не было, но была гора человеческих сердец, — нехотя отвечаю я.

— Это символ любви, — чавкает Чуба. — И сложная метафора, которую сразу не понять.

— Минус десять лет, — фыркает Агатес.

— Изверг, — Чуба кувыркается в каше.

— Это воспитательный процесс, — Колдун хватает миску с демоном и ставит ее под напор воды. Льет сверху средства для мытья посуды. — Я не говорил, что будет легко.

На кухню заглядывает всполошенная Сюзи, пробегает взором по голой спине Агатеса, и молча закрывает дверь, смутившись от моей улыбки.

— Слушай, — заговорщически шепчу я. — У тебя нет друзей… Одиноких плохишей, но в хорошем смысле?

Колдун недоуменно оглядывается, вытирая руки о полотенце, и подходит ко мне:

— Твоя соседка в силах сама себе найти мужика.

— Но почему бы ей не помочь?

— Помоги мне лучше вот с этим, — Агатес расстегивает ширинку, приспускает штаны и беспардонно вываливает полуэрегированный член в тот самый момент, когда на кухне вновь появляется Сюзи, которая решает выпить водички.

— О, Господи! — взвизгивает она, вжимаясь в косяк.

— Нет, милая, ты ошиблась, — сердито отзывается Агатес, и я торопливо натягиваю штаны и прячу его хозяйство в ширинку.

С глупым хихиканьем прижимаюсь щекой к его животу, примиряюще приобнимая. Нелепая и смешная ситуация, которая так впечатлила Сюзи, что ее мысли бегают в голове истеричными муравьями. Наконец, она берет себя в руки, вышагивает к раковине, тянется к стакану, и в этот самый момент из пены выпрыгивает Чуба. Визг, бокал летит в сторону, паук восторженно стрекочет, поднимая лапки, и Сюзи заваливается назад, теряя сознание от ужаса. К ней кидается Агатес, ловит и осторожно кладет на пол, хмуро глянув на демона: