Тень Основателя - Алексей Глушановский

— Говори за себя, — брюнетка зло усмехнулась, — если бы Пресветлый с его кодлой имел возможность меня уничтожить, от меня бы давно и пепла не осталось! Но нет… морщатся и терпят! И терпеть будут… Ибо покуда есть Свет — должна быть и Тьма. И если некто объявляет себя Повелителем Света, то и Тьма не останется без своей Леди…

— А вот я, к сожалению, подобным иммунитетом похвастаться не могу… — мягко перебил ее Ульнар, — нынче я именно что покровитель рыбаков… Так что, может быть, все же рыбки?

— Ну, У-уля… — капризно протянула брюнетка, — мне же ску-учно… А когда я скучаю, меня так и тянет кому-нибудь напакостить! — Голос ее стал твердым и даже жестким, входя в сильное противоречие со смыслом произносимых фраз.

— Это шантаж? — слегка приподнимая бровь, поинтересовался мужчина.

— Ну что ты, братик! Это просто просьба развлечь скучающую девушку. Причем развлекать можно по-разному. Например, ты можешь разделить со мной ложе… — Брюнетка соблазнительно потянулась.

— Кха-кха-кха… — вновь подавившийся Ульнар сглотнул и быстро поинтересовался: — А какие еще есть варианты?

— Ну вот… — картинно пригорюнилась девушка, — никто меня не ценит, никто меня не любит… А ты знаешь, что у неудовлетворенных женщин стервозность и злобность резко возрастают?

— Да куда уж больше! — непроизвольно вырвалось у мужчины, который, видимо сообразив, что он произнес, немедленно схватил большой кусок рыбы и принялся старательно его пережевывать.

— Вкусно? — тут же совершенно невинным тоном поинтересовалась его гостья.

— А? Умф… Гм… Да! Я же бог рыболовов! У меня не бывает невкусной рыбы! — с трудом проглотив и в этот раз даже не подавившись, ответил тот.

— Да? Странно. Никогда не думала, что голова мерлонга вместе с чешуей и костями может быть таким деликатесным блюдом. Но это твое дело. А насчет развлечения… Раз уж ты так категорично отказываешься от предлагаемого тебе счастья… — девушка вновь потянулась и даже покрутилась на каблуках, демонстрируя себя со всех сторон, — то я расстроена. Да. Очень-очень расстроена. И грустить и плакать по своей печальной судьбе я намереваюсь на Орлейском мысе.

— А я-то тут при чем? — На лице бога-рыбака отразилось искреннее непонимание.

— Как при чем? — с искреннем недоумением в голосе переспросила Леди. — Если уж сама Я собираюсь плакать на мысе, то и все остальные тоже должны оплакивать мою участь. А потому шторм вдоль лаэрского берега, на всем протяжении Солнечного моря и атарийского побережья с заходом вплоть до реисского берега, должен быть не менее чем шестибалльным.

— Какой шторм, о чем ты? — в искреннем непонимании замотал головой Ульнар. — Я всего лишь рыболов. Рыбку там помочь поймать…

— Ты можешь не повторяться… милый… — Небольшое декольте обтягивающей одежды брюнетки, чем-то напоминающей костюм женщин-палачей времен упадка империи, внезапно резко расширилось. В таком виде ее наряд стал более похожим на пародию палаческого костюма, и по сию пору активно используемого работницами некоторых заведений, где клиентам доставлялись весьма специфические удовольствия. — Ничего страшного… если мне не может помочь бывший повелитель морей, то скромный рыболов тоже сможет меня развлечь… Даже лучше… — Она хищно облизнулась.

— Э-э-э… Так какой, говоришь, шторм тебе требуется? Семь баллов? И грозу, наверное, тоже?

— И ветер северо-восточный. Смотри, чтоб не менее десятидневья продолжительностью!

— Зачем тебе столько?! — только и смог ошарашенно поинтересоваться «скромный рыболов».

— Выплакаться вволю! — довольно улыбнулась брюнетка, исчезая в тени.

Плавание запомнилось мне плохо. Первые сутки я и вовсе провел в бессознательном состоянии. Раньше я не болел — спасибо предкам, если, конечно, не считать тех моментов, когда приходилось отлеживаться после очередных побоев. И, признаться, до сей поры был совершенно уверен, что болезни для меня практически не опасны. О, как я ошибался!

Все началось вскоре после нападения той психованной вампирши. До сих пор не могу понять, чего она хотела добиться. Нет, в глобальном-то плане все ясно: нуждалась она в хорошей порке и, получив ее, немедленно удалилась. Но все же… Не думаю, что получить по шее и продемонстрировать мне свои сиськи сквозь прорехи в одежде от моего меча и впрямь было ее настоящей целью.

Впрочем, не важно. Главное, до корабля мы добрались вовремя, и помех на нашем пути не возникло. Скорее всего, именно благодаря облекавшим меня в тот момент призрачным черным доспехам, которые, похоже, были очень даже знакомы служителям инквизиции. Причем знакомы с самой плохой стороны. Плохой настолько, что при моем появлении они разбегались, как тараканы при виде занесенной над ними тапочки, — быстро, все вдруг и в разные стороны!

Правда, вот боль в сердце… Чем дольше был на мне доспех, тем сильнее она становилась. Я еще смог продержаться, еще увидел, как мелькнули в отдалении Столбы Императора — последние из скал Лаорийской бухты, а затем, словно дождавшись момента, когда мы окажемся в безопасности, боль взялась за меня всерьез. Кажется, все же вначале исчез доспех и только потом я потерял сознание. Или наоборот? Какая, впрочем, разница!

Как сказала Лаура, в беспамятстве я провел почти трое суток. Все это время она была рядом. Кормила, поила и даже чистила… правда, судя по запашку, что я ощутил, едва очнулся, не очень-то качественно. Впрочем, и на том спасибо. Далеко не каждый может похвастаться, что из-под него целая графиня дерьмо выносила.

Это я так… ерничаю. Если честно — и впрямь крайне неудобно. И Лауре я очень благодарен.

Собственно, и вины-то ее в моем несколько обгажен… загрязненном состоянии особой не было. Трудно чистить и обмывать бессознательное тело во время семибалльного шторма. Собственно, даже и не бессознательное. По крайней мере, попытка помыться, которую я предпринял немедленно после возвращения в сознание, оказалась на редкость неудачной. Льешь воду на голову — а она попадает на стены и потолок. Льешь на ноги — попадает в глаза. Качка…

Так что в конце концов я просто вышел на палубу и, с трудом удерживаясь за леер, простоял там около десяти минут. Отмылся великолепно, заодно и одежда постиралась…

Правда, потом, после этого подвига, мне пришлось вновь еще на сутки улечься на койку. Но оно того стоило.

Впрочем, были у этого шторма и достоинства. По словам капитана, ветер был исключительно удачный, и разыгравшийся шторм нес нас почти точно к главному порту княжества Рейс. Лишь бы донес он нас в целом состоянии, а не в виде отдельных досочек и косточек!

Шторм длился почти десятидневье. Признаться честно, за это время я успел неоднократно смириться с мыслью о смерти в морской пучине и проклясть себя за глупейшую идею путешествия морем вместо тихого и безопасного пути по суше. Право, ну что какой-то там «князь», разбойники и инквизиция по сравнению с обезумевшей стихией? Также вознес молитвы всем богам по очереди и вразбивку — ну и что, что я в них не верю… а вдруг помогут? Увы. Боги молчали. Разве что во время искренней, хотя и несколько нецензурной молитвы, обращенной к Темной Леди, мне послышался тихий, но донельзя ехидный смешок. Но это, наверное, показалось…