Возмездие - Валерий Михайлович Гуминский

протеже, — улыбнулся в ответ цесаревич, как будто знал гораздо больше, чем было сказано сейчас. — Да, Алексей Изотович, вы с таким энтузиазмом опекаете барона, что уже многие открыто называют вас покровителем.

— Я и не думаю обижаться, — махнул рукой Балахнин. — Знаю, о чём за спиной шушукаются. Но хотелось бы услышать ваше мнение, государь-наследник.

— Что ж… — простучал пальцами по упругим подлокотникам Меньшиков. — Насчёт полукровок я обещаю поговорить с отцом. Без него невозможно влиять на Иерархов. Если он согласится с идеями вашего проекта, мы соберем Коллегию, чтобы выяснить их позицию по созданию младшего подразделения Академии. И только после озвучивания их позиции выработаем стратегию. Единственный недостаток проекта — нет цифр, доказательств, сплошные предположения, основанные на том, что Иерархи, якобы, и сами знают о проблеме. Да, они знают, но именно цифры и глубокий анализ проблемы заставит их шевелиться.

— Пробный камень, — признался князь. — Я сам понимаю, насколько сыроват проект. А начинать всё равно надо.

— Без спешки и оголтелости, — предупредил цесаревич. — И не так скоро. Сейчас у императора есть неотложные дела, поэтому наберитесь терпения.

— Конечно, Ваше императорское высочество, — кивнул Балахнин и встал, опытным взглядом определив, что аудиенция закончена. — Буду ждать, сколько потребуется.

— И, кстати, — щелкнул пальцами Владислав, — если я не ошибаюсь, скоро ежегодное собрание клуба «20»?

— Вы невероятно осведомлены, государь-наследник, — князь изобразил поклон.

— Пригласите меня в качестве почётного гостя? — улыбнулся Меньшиков.

— Конечно, Ваше Высочество, можете считать себя таковым с этой минуты.

— Прекрасно, Алексей Изотович. Всего вам доброго и хорошей дороги.

— Благодарю, — Балахнин вышел из беседки, и вместе с телохранителями направился через аккуратный и вылизанный лесок к машине, дожидавшейся его у дворцового крыльца.

Почему Меньшиков отказался составить ему компанию, князь понял сразу. На столике лежал телефон, по которому Владислав сейчас звонит отцу. Алексей Изотович был хорошим физиогномистом, поэтому легко прочитал желание наследника посоветоваться с отцом как можно быстрее. А это означало, что проект предоставлен своевременно. Кто-то же должен обратить внимание императора на проблему с Коллегией Иерархов. Но Балахнин, работая над планом прищучить зажравшихся магов-теоретиков, держал в голове будущее своего внука-бастарда. Именно ради него замышлялась просьба создать хоть какое-нибудь училище для таких же бедолаг. Там, хотя бы, ему не дадут потерять Дар. Там он будет чувствовать себя как дома среди себе подобных. А что будет дальше — покажет время.

Симбирск, август 2016 года

В этот раз отец предпочёл разговаривать по видеоканалу, отчего Велимиру сразу стало видно, насколько тот озабочен поступившей из Симбирска информацией, пусть и сидел в своем рабочем кресле в расслабленном состоянии. Вероятно, ничего страшного не случилось, но вопросы были.

— За глупые поступки отвечай сам, — отмахнулся князь Шереметев, когда сын вынужден был рассказать о происшествии в «Сфере». — Хочешь драться опускаясь до уровня плебеев — твоё дело. Всё равно никто не оценит сей подвиг. Меня другое заинтересовало: твои выводы по вмешательству казанских князей. Ты уверен, что тот человек говорил по-татарски?

— Ну, если только сможешь мне доказать, что в русском языке есть слово «житэр», то соглашусь с твоими сомнениями, — бесстрашно ответил Велимир, мысленно показав отцу «козу».

— Хитёр, живо, — начал перебирать варианты князь и тут же понял, что попал в логическую ловушку, подстроенную сыном. Сплюнул с досады. — Да что угодно мог сказать! Вдруг пьяный был, лыка не вязал?

— Нет, отец. Он на татарском брякнул, дескать, хватит.

— Зачем ему говорить на языке, который местная шпана вряд ли понимает? Даже если понимает, — исправился старший Шереметев, — то зачем?

— Чтобы намекнуть мне, кто он такой, — уверенно произнес княжич. — Это был сигнал или мне, или тебе через меня. Казанские о чем-то предупреждают или хотят встретиться. Догадываешься, зачем?

— Хм, а ты начинаешь улавливать тонкости взаимоотношений, сын, — уважительно покачал головой князь. — Если и в самом деле татарчонка использовали как гонца, то картина проясняется. Только странное какое-то послание. Ей-богу, как бойскауты во время своих игр.

— Не хочешь поделиться со мной?

— Помнишь, я тебе говорил о Кудашевых и Урусовых, которые грызутся между собой, чтобы контролировать перевозки по Волге? Так вот, несколько дней назад у меня в гостях побывал сам Тимур Кудашев — Глава, как-никак. Пришлось привечать, хотя знал, с какими претензиями он приехал.

— Не поубивали друг друга?

— Нет. Я пояснил свою позицию по Симбирску, попросил не волноваться. До конца сентября нужно закончить все работы и увеличить пропускную способность судов.

— Не успеем, — сразу же ответил Велимир. — Надо было утверждать, что до конца навигации ничего не выйдет, придётся идти на издержки.

— Хочешь выплачивать виру? — отец наклонился вперед, словно хотел вынырнуть из экрана. — Тогда я направлю представителей Кудашевых к тебе. Денег-то полно в карманах?

— А кто же тогда хочет со мной встретиться? — не сдавался Велимир, хотя перспектива, нарисованная отцом, пугала.

— Мне почём знать? — фыркнул князь. — Твоя версия имеет право на жизнь. Сиди, жди, когда к тебе гости заявятся. Не удивлюсь, если татарчонка послали Урусовы. Попытаются через тебя на Шереметевых давить.

— И что делать потом?

— Выслушаешь требование спокойно с чувством собственного достоинства, как и полагается высокородному, и по ситуации смотри. Если что-то серьёзное, не давай никаких обещаний сразу, звони мне. А если какая-то пустышка, сам разбирайся. Сумел же убедить Милославского насчет строительства яхт-клуба. Хвалю…

«Ну и жук этот Фёдор Егорович, — неприязненно подумал Велимир. — И зачем было докладывать отцу, когда ещё ничего не ясно? Надо поговорить со многими людьми, влияющими на решения земельного комитета, и уже потом выстраивать стратегию».

— Да просто подумал, горожанам будет интересно отдыхать на яхтах, на оборудованных пляжах, а не на загаженном берегу, — пожал плечами Велимир. Скупая похвала от Главы Рода тоже что-то да значила. — Мне же тут жить неизвестно сколько времени.

— Не прибедняйся, — ухмыльнулся отец. — Посмотрю на твои успехи, оценю перспективы, глядишь, годика через три-четыре найду тебе место поближе к столице.

— Четыре года? — приуныл Велимир. Не то чтобы ему не нравилось в Симбирске, но блеск Петербурга перевешивал все остальные преимущества провинции.

— Как у тебя дела с Анной? — деловито поинтересовался Шереметев-князь. — Продвигаются? Завоевываешь девичье сердце?

— Не