Колибри - Кати Хиеккапелто

– Можно ли выходить на дневную прогулку?

Стук в окно. Анна вздрогнула.

– Повторюсь: прогулки в темное время суток, в особенности вблизи берега и на беговых дорожках, следует исключить, – произнесло радио.

Анна выключила его и открыла окно. Это Пейдар Челкин, смотрит на нее кровожадными глазами.

– Оставь моя семья в покой! – сказал он угрожающе.

– Не забывай, что ты разговариваешь с полицейским при исполнении, – сказала Анна, сжимая руль.

– Разве полиции нечего думать другое?

– В смысле?

– У твоя есть, куда идти сейчас! Твоя думать убийства! Уходи!

– Полиция занимается тем, чем положено.

– Оставь моя девочка в покое!

– Оставь сам, тогда и я смогу.

– Я не делать ничего неправильно! Иди думать убийца бегунов! Твоя есть думать другое!

– А ты, я погляжу, знаешь многое об убийствах!

– Я смотреть телевизор, там говорить.

– Ты только подумай, как удачно!

– Что ты сказала?

– А то, что раз подвернулись следствия по тяжким убийствам, ты думаешь, что мы не можем вести за тобой наблюдение.

– Полицейский есть дела поважнее нашей семьи.

– Для меня нет ничего важнее твоей семьи, – сказала Анна, завела машину и уехала.

Отец Бихар остался стоять возле дома, грозя ей кулаком. В зеркало Анна увидела, как тот кричит ей что-то вослед. Страшная мысль стучала у нее в голове.

Неужели Пейдар Челкин настолько сумасшедший?!

И тут же сообщение.

Анна сбавила скорость, заехала на автобусную остановку. На экране телефона мигал конвертик. Еще не прочитав, Анна знала, откуда пришло сообщение, точнее, не знала.

Сучья блядина! I wanna fuck u![34]

Послано с другого номера. Конечно, старый трюк профессиональных преступников – менять подключения и телефон, делая невозможным отслеживание абонента. «Только вот это сообщение я не удалю», – подумала Анна.

Домик Хелены Лааксо находится в Салойнене, между магазином, банком и баром, где-то в километре от дома Рийкки. Эта маленькая нервная женщина, прочитав новости в газете, тут же позвонила дежурному полицейскому и рассказала, что вечером 21 августа, когда она гуляла с собакой, видела, как в сторону беговой дорожки в Селькямяки проехала машина.

Хелена Лааксо встретила Анну и Сари в прихожей, провела их в гостиную и усадила в мягкие велюровые кресла. На придиванном столике стояли сваренный кофе, свежеиспеченные булочки и хлебцы. Щеки госпожи Лааксо пылали, когда она принесла молочник и ложечки, аккуратно разложила все это на подносе, убрала немного нервно локон поседевших волос, выпавший из небрежно завязанного пучка. Руки женщины дрожали от волнения.

Анна вдруг подумала, что сообщение об увиденной автомашине было всего лишь способом пожилой и одинокой женщины пригласить кого-нибудь к себе в гости, продемонстрировать свою нужность и важность хоть на секундочку. Казалось, что Сари думает в подобном же направлении, она поглядывала на Анну с сомневающимся видом. Когда женщина ушла за сахарницей, Сари шепнула, мол, вот и поглядим, что из всего этого получится. Анна смотрела на безделушки и фотографии на книжной полке: крестники и студенты, свадебные пары и детишки, наверное, внуки. Собака. Кстати, а где собака? Только сейчас Анна заметила, что в ногах не крутится никакой шавки, никто даже не лаял, когда они вошли внутрь.

– Значит, 21 августа вы выгуливали собаку, – начала Анна, когда госпожа Лааксо поставила сахарницу на стол.

Беспокойный взгляд хозяйки бегал по подносу, убеждаясь, что на нем стоит все что нужно.

– Я выгуливаю собаку каждый день, – сказала женщина так твердо, что первое представление о ней как сюсюкающей и неуверенной старушке тут же исчезло. Ее низкий сильный голос лучше подходил для другого тела – более молодого и крепкого.

Она остановилась и посмотрела на Сари озабоченно.

– Вкусный кофе, – поспешила сказать Сари.

И это было правдой. Хозяйка сварила крепкий черный кофе, во рту приятно защипало.

Госпожа Лааксо расслабилась и присела на диван.

– Вот и отлично! – сказала она удовлетворенно. – В магазине мне сказали, что аппарат идиотский, но никогда не знаешь. Себе я успела сварить всего несколько раз, вчера только купила.

– Вот как, у вас новая кофеварка? – спросила Анна.

– Да, такая с порционным кофе, Джордж Клуни его еще рекламирует. Ужасно дорогая, но получается прекрасный кофе. Налейте себе молока, если кажется слишком крепким. У меня пока только капсулы с крепким кофе. Надо бы сегодня заказать через интернет чуть послабее и без кофеина.

Довольная, что кофе получился, Хелена Лааксо разулыбалась, неуверенность как рукой сняло. «Вот тебе и первое впечатление», – подумала Анна.

– Да, насчет собаки, – сказала Лааксо и пронзительно свистнула. Послышалось царапание когтей по деревянному полу, и в гостиную ввалился огромный мастиф. Он улегся в ногах хозяйки, как будто гостей и не было. – Я приучила его, если придут гости, чтобы он не выходил из комнаты, пока его не позовут. Меня вечно раздражают псы, которые начинают уже в прихожей прыгать на гостей и лизать их в лицо. Гости же мои, а не его.

Маленькая женщина чесала за ухом здоровенную псину. От удовольствия та зажмурила глаза. С такой не страшно гулять одной, да еще и по лесу.

– Вы, наверное, хотите спросить про ту машину?

– Да, конечно, пожалуйста, опишите тот вечер в подробностях. Во сколько вы вышли из дома и по какому маршруту пошли гулять?

– Помню очень хорошо, хотя и не вчера это было. Я три дня занималась на поварских курсах нашего женского объединения при школе, и в те дни выгуливать Морру не всегда получалось, в смысле пописать я его, конечно, выводила, вокруг магазинов прогуливались. Решила, что как только освобожусь, так и отправимся на хорошую прогулку. В воскресенье вечером около семи мы пошли на берег, отсюда в пяти километрах. В восемь были на месте.

– То есть на беговую дорожку вы не пошли?

– Нет, мне больше нравится ходить на берег, там можно и пса отпустить побегать.

– Вы не помните: на дороге было много машин?

– Нет, там вообще никто не ездит. Видела только красную машину, она нас обогнала как раз около дома старика Рааппана. Запомнила ее хорошо, потому что из-под колеса выстрелил камень и попал мне в ногу.

– Как быстро она ехала?

– На мой взгляд, достаточно быстро.

– Думаете, машина ехала в сторону дорожки?