Боги не дремлют - Сергей Шхиян

— Это ужасно, то, что ты говоришь, — сжимаясь на лавке в комок, воскликнула Матильда. — Какому извергу могло такое придти в голову?

— Понятия не имею, — задумчиво ответил я. — Самое удивительное, было даже не то, как подействовало вино, а то, что ты рвалась именно в ловушку. Я не представляю, как такое можно сделать. Ладно, общее опьянение, потеря памяти. Здесь же все много сложнее.

— А что это был за человек, который меня, как ты говоришь, звал за собой?

— Ты его описала как идеального героя-любовника, этакий ласковый, добрый кумир, — объяснил я, но Матильда не очень поняла, что я имею в виду, такие понятия еще не были в обиходе.

— Ничего не могу вспомнить, — растеряно сказала она, — помню, только как пришла сюда, и мы разговаривали о бедном Викторе… Как ты думаешь, зачем они это делают?

Вопрос был хороший, но, к сожалению, не ко мне. Даже террористов, как-то можно понять, они стараются привлечь к себе внимание и страхом навязать остальным свое представление о «правильной» жизни. А вот зачем люди убивают просто так, совершенно незнакомых, случайных людей безо всякой, даже иллюзорной цели, объяснить невозможно.

— Может быть, здешние хозяева ненавидят все живое или таким способом защищают свою собственность, — все-таки ответил я. — Поживем — увидим, я постараюсь с этим разобраться.

— Ты хочешь здесь остаться? — удивилась она. — После того, что случилось?

— Не знаю, чего я хочу, — подумав, признался я. — Если ты боишься остаться, можно и уйти, только сначала сожжем здесь все, чтобы больше никто не пострадал. С другой стороны, мы теперь знаем, как тут все происходит, значит, не безоружны…

Честно говоря, уходить отсюда, до конца не разобравшись с неведомыми душегубами, мне очень не хотелось. И не только потому, что потом будет досаждать чувство, что мы струсили и проиграли, интересно было понять, каким образом неведомым злодеям так конкретно, «химическим путем», удается диктовать свою волю. Получалось, что у них здесь в вино подмешено «высокоточное» психотропное оружие.

— Можно, конечно и уйти, — продолжил я, — пусть они продолжают губить людей…

— Но если мы здесь все сожжем…

— Они опять отстроятся… нет, мне кажется, разбираться со всем этим нужно от начала до конца.

Матильда задумалась, осмотрела во что превратилось ее тело.

— Разберемся, — с мстительной злостью, сказала она, ладонями стирая грязь с лица, — а пока пойдем мыться.

— Ты иди первой, я после тебя.

— Почему не вместе? — удивилась Матильда. — Я тебе стала противна?

— Кто их знает, может быть здесь и веники отравленные. Если мы здесь останемся, нам придется все делать по очереди. Один должен постоянно страховать другого.

— Что должен делать? — не поняла она.

— Наблюдать друг за другом и, если нужно, помогать.

Такое объяснение Матильду удовлетворило, и она отправилась мыться. Я задумался, что нам делать дальше. Решил, что сначала нужно закрыть яму, чтобы «случайно» в нее не свалиться. После этого обыскать дом и службы, может быть, здесь отыщется что-нибудь интересное…

К ночи Матильда окончательно пришла в себя. Она даже смогла вспомнить многое из того, что с ней происходило. По ее словам, ощущения были совершенно неземные. Ей казалось, что она парит в воздухе и испытывает небывалое наслаждение. Хорошие, между прочим, у нее могли получиться последние минуты жизни: бездна счастья и сразу пустота.

Мы долго обсуждали наши дальнейшие действия. Как ни странно, но уходить отсюда она больше не хотела.

Не знаю почему, то ли горела жаждой мщения, то ли надеялась еще раз встретить своего супергероя. Мне спрашивать ее об этом было неловко, а она сама не сочла нужным делиться «сокровенным».

Спать мы устроились в одной из комнат второго этажа. Я на всякий случай приготовил оружие, запер все двери и даже подготовил запасной выход через окно, что называется, на всякий пожарный случай. Комната, которую мы облюбовали, была небольшой с одной широкой кроватью, так что легли мы вместе.

После пережитого стресса Матильда была не такая как обычно, тихая и задумчивая. Смотрела на меня темными, сумеречными глазами и, казалось, постоянно о чем-то сосредоточено думала. Я понял шансов на «незабываемую ночь любви» у меня нет, и старался зря не распаляться. Мы улеглись каждый на своей половине постели, и она сразу же закрыла глаза.

Я полежал, разглядывая низкий, нависающий потолок, попробовал расслабиться и заснуть. Но сон не приходил, наверное потому, что все-таки не смог преодолеть внутреннее напряжение. Скоро лежать наскучило, я встал, поглядел в темное окно, потом поправил фитилек свечи и снова прилег. Матильда неслышно дышала, то ли спала, то ли притворялась. Время было относительно раннее, начало одиннадцатого, но без телевизора, света, книг занять себя было совершенно нечем. У каждого времени есть свои преимущества. Начало девятнадцатого века было уютно, не так кровожадно, как средние века, менее прагматично, чем следующие, но в нем явно недоставало развлечений.

В доме было тихо, разве что иногда слышались негромкие скрипы, звуки вполне обычные в деревянном доме, да иногда подхваченный порывом ветра дождь ударял по оконному стеклу. Я согрелся под одеялом, и совсем было собрался задуть свечу, как вдруг внизу, в зале, раздался звон колокольчика. Был он тихим и нежным, как будто там играли дети или включили музыкальную шкатулку.

Я посмотрел на Матильду, она лежала, свернувшись в клубок и закрыв голову одеялом. Звон, между тем, не замолкал, но и не приближался. Я решил встать и пойти посмотреть, что происходит в зале, но не успел. Откуда-то, мне показалось прямо из стены, вышла девушка в белой длинной рубашке и прошла мимо кровати. Не больше и не меньше! В тусклом свете рассмотреть ее в подробностях я не мог, только отметил, что она какая-то полупрозрачная, с тонкой шеей и светящейся кожей. Короче говоря, настоящее, классическое привидение!

Вечер становился интересным! Обычно, при таких необычных явлениях, люди цепенеют. Но все кругом и так было достаточно необычно, чуть больше, чуть меньше, для меня уже не имело значения. Пусть это звучит как хвастовство, но никакого страха я в тот момент не испытал, скорее всего, оттого, что был внутренне подготовлен к чему-то подобному. Может быть, даже по-настоящему страшному.

А так девушка и девушка, не старуха же смерть с косой! И вообще, я склоняюсь к мнению, что все наши реакции на окружающее зависят от нашего же к нему отношения.

Девушка миновала комнату, даже не повернув в нашу сторону голову. Я чтобы лучше ее рассмотреть приподнялся на подушке и ждал, что последует далее. Она подошла к противоположной темной стене и словно в нее вросла.

Несколько минут ничего не происходило, потом звон колокольчика стал слышен громче, похоже начал приближаться. Слышно было, как он медленно перемещается в нашем направлении, как будто тот, в чьей руке он звенит, шаг за шагом не спеша, преодолевает ступени.