Я забыл умереть - Халил Рафати

Я мыл собак у Шерман, когда подкатил рослый дородный черный парень на «Роллс-Ройсе» и вошел в дверь. Я заговорил с ним, предположив, что это известный баскетболист или что-то в этом роде. Он расспросил меня о моей жизни. Я вкратце рассказал ему, что я пережил, объяснил, что снова навожу порядок в своей жизни, сказал, что мне нужна еще одна работа. Он взял бумагу, ручку, написал свой адрес и телефон и предложил встретиться на следующее утро.

Я не обманулся в своих ожиданиях. У него был хороший дом, но, когда он предложил мне зайти, я сразу обратил внимание, что помимо баскетбольных призов у него на полке стоит «Оскар». Рядом была статуэтка «Эмми» или «Тони» (не помню, какая именно) и несколько «Золотых глобусов».

— Вы — актер? — спросил я, смутившись.

— Да, сынок. Меня зовут Луис Госсетт-младший, и я актер.

— Ни фига себе! Так вы снимались в «Офицере и джентльмене»?[65]

— Да, сынок. Я играл в этом фильме и в нескольких других.

И тут он улыбнулся величественной улыбкой кинозвезды. Я чувствовал себя довольно бестолково.

Мы вошли внутрь, и он познакомил меня со своими собаками, с двумя большими черными лабрадор-ретриверами по кличкам Королевская Рыба и Просмоленные Башмаки. Я еще не знал, но эти собаки были моими ангелами. Сначала я боялся их, но они очень хорошо вели себя в присутствии хозяина. Он показал мне, где еда и поводки, и предложил работу. Я должен был приходить каждый день, кормить и выгуливать собак. Луис добавил, что на ближайший месяц дает мне пятьсот долларов авансом.

Я не мог в это поверить. Я не мог осознать, что он платит мне столько денег за кормление каких-то собак. Он ушел в комнату, принес чековую книжку, и, как только дверь за ним захлопнулась, собаки набросились на меня и за пару секунд прижали к земле. Они одержали надо мной верх без малейших усилий. Каждая из них весила как минимум по сорок пять килограммов. Прижав меня к земле, собаки вылизывали мое лицо, уши и волосы. Как только они услышали, что открывается дверь, собаки послушно расселись по своим местам. Я встал и принялся вытирать собачьи слюни со своего лица и шеи. Мистер Госсетт громко расхохотался.

— Я вижу, что собакам ты понравился.

Он протянул мне чек и вернулся обратно в свою комнату.

Когда я пришел на следующее утро, собаки сразу услышали, что я открываю ворота, и начали вилять хвостами и поскуливать от восторга. Как только открылись ворота, они опять прижали меня к земле и принялись вылизывать мое лицо. Они были счастливы видеть меня. Не важно, пользовался ли я одеколоном, были ли на мне модные джинсы, чистил я зубы или нет. Меня очень смешили собачьи повадки. А иногда меня так радовал их искренний восторг, что я плакал от умиления. Собаки очень хотели меня развеселить, и я был в полном восторге от них.

В первый день работы я был в такой плохой физической форме, что мог только прогуляться с ними до конца улицы и обратно. Там был пересыхающий ручей, который отделял дорогу от парка, — во время дождей ручей разливался и превращался в большую лужу. Завидев воду, Королевская Рыба и Просмоленные Башмаки разбежались и нырнули. Наверное, это свое купание они воспринимали как поездку в парк с аттракционами. Потом они выпрыгнули, сбили меня с ног, обдали брызгами и снова прыгнули в лужу. Это повторялось неоднократно, — и не было на свете более счастливых собак.

Иногда они бежали в парк, и мне оставалось только гнаться за ними. В итоге я стал сильнее и выносливее и уже не несся за ними, а бежал с ними ноздря в ноздрю. Вместе с ними я начал плавать в океане. Я понял вот что: не важно, что происходит в твоей жизни, — чтобы быть счастливым, достаточно просто прыгнуть в воду. Такое простое и правильное отношение к жизни. И всякий раз, когда я открывал ворота, они учили меня безусловной любви. А я в ней, надо сказать, очень нуждался.

Мистер Госсетт выказывал мне ту же любовь. Ему не нужен был человек, который выгуливал бы его собак. У него был штат помощников и домработниц. Он дал мне эту работу, так как хотел, чтобы я заработал честный доллар и был трезв. Эта любовь вернула меня к жизни, помогла встать и идти дальше, день за днем, как учили нас на семинарах программы «12 шагов».

Со временем я достаточно окреп и облазил с Королевской Рыбой и Просмоленными Башмаками весь Зума-каньон. Из дома Барона я переехал к моему спонсору Робби. Он не брал с меня плату, я просто мыл его машины и собак. Я спал в пустом крыле его дома — дом был таким большим, что его жена даже не знала, что я там живу.

Пьетра наняла меня инструктором буги-серфинга, я обучал ее детей, и она платила мне сорок долларов в час. Я устроился работать в ночную смену в медицинский центр «Ранчо Малибу» только потому, что выглядел довольно помятым, чтобы работать там днем.

Восемнадцатичасовой рабочий день проходил следующим образом. Я вставал в семь утра после ночной смены в медицинском центре «Ранчо Малибу» и ехал в дом мистера Госсетта кормить и выгуливать собак. Когда эта работа была сделана, я шел на пляж и учил детей буги-серфингу. Потом я ненадолго задремывал на песке под музыку диско, нырял в океан, смывал песок, ехал к Шерман и мыл собак, а потом возвращался в дом Робби и мыл его машину.

Я все время был занят, и это было важно. Я не только зарабатывал деньги. Я не допускал рецидива, усердно работал, моя депрессия и тревога были под контролем. Все изменилось, когда я отложил достаточно сбережений, чтобы съехать от Робби и снять номер в гостинице. Когда я снова остался один, мои старые неврозы дали о себе знать. После всех событий у меня началась затяжная, слабовыраженная паранойя, которую я не мог выносить. Я был уверен, что меня хотят убить. За ночь я пятнадцать раз вскакивал с кровати и проверял замок. Утром я вытаскивал всю еду из холодильника и проверял: не отравили ли ее ночью?

Я никому не рассказывал о моих страхах, даже Робби. У меня возникла навязчивая мысль, что после всего, что я натворил, меня разыскивает ФБР. А может, известный киноактер ищет мести, потому что я встречался с его дочерью и подсадил ее на наркотики.

Робби купил мне надувной матрас, и я уже не спал на полу, но однажды ночью я проснулся оттого, что мне показалось, что по мне ползают крысы.

Я зажег свет, но никого не было. Пусто.

Я потушил свет и улегся. Я услышал их опять, только на этот раз они шумели еще громче. Перед глазами вставали сцены из прошлого, когда я был бездомен, спал в аллеях под деревьями, по мне ползали крысы… Я был так напуган, что только крепче зажмурился и сделал вид, что все нормально.

Но потом я подскочил и заметался по комнате, вопя и чертыхаясь. Я выбежал из дома и позвонил Робби: «Они в матрасе! Они там!»

Он приехал гораздо быстрее, чем я мог предположить. Робби выпрыгнул из машины с фонарем в руках и поспешил в комнату. Он осмотрел все. Через несколько минут он вышел и печально посмотрел на меня. Ему было жаль меня.