Тайна серебряной принцессы - Natallisha

мужчина, вошедший в кабинет, мельком окинул взглядом помещение, и, скользнув по лицу Залецкого, едва нахмурился.  -Ребров Евгений Васильевич? – отрывисто уточнил вошедший, переводя взор на следователя.  -Совершенно верно, только вы кто такой? И на каком основании врываетесь посреди процедуры дознания? - эти слова сорвались с его губ, помимо воли.  -На том основании, что вы задержали человека, забыв оформить процедуру официально и без предъявления обвинения, - вполне любезно пояснил незнакомец, но в его глазах стыли штормовые волны.  -О ком идет речь? – машинально спросил Ребров, в глубине души, зная ответ на свой вопрос.  -Собственно говоря, о господине Залецком, - буравя его пристальным взглядом, проронил мужчина.  -Сергей Константинович, - поднимаясь с места, Евгений Васильевич надеялся, что правильно запомнил имя и отчество из показанных ему документов, - тут какое-то недоразумение. Кирилл Залецкий задержан вполне обоснованно. При нем обнаружен кристаллический порошок белого цвета, завтра у меня будут окончательные выводы экспертизы. По предварительным данным, это синтетическое вещество, сильного токсического действия.  Произнесенное имя заставило Кирилла внимательней взглянуть на человека, предоставившего ему небольшую передышку, а может быть…, но пока, то была лишь надежда.  -Вот ваше заключение, - вытащив из папки, которую до этого момента держал в руках, два скрепленных листа печатного текста, Серж передал бумаги следователю.  Пробежав их глазами, Ребров сделался белее воротничка собственной рубашки, борясь с желанием смять заключение задрожавшими пальцами.  -Этого не может быть, - глухо пробормотал он.  -Хотите сказать, что сомневаетесь в квалификации вашего же эксперта? – чуть приподняв бровь, поинтересовался Сергей.  -Нет, но… - следователь замолчал, осознав, что едва не сморозил глупость.  -Все ошибаются, Евгений Васильевич, и вы, не исключение, - начиная терять терпение, отозвался Паладин, хоть на интонации это никак не отразилось.  -Хорошо, мы обязательно выясним, что произошло на самом деле и выявим виновных, - наконец проговорил он.  -В таком случае, господин Залецкий может быть свободен.  Непонятно было спрашивал этот странный человек или утверждал, Ребров выбрал последнее. А еще он понял, что Кирилл ускользает из его рук и ему этого точно не простят.  -Разумеется, но не прямо сейчас, нужно соблюсти необходимые формальности, - начал, было, он.  Резко приближаясь к столу, Серж поравнялся с собеседником, и, понизив тон, произнес:  -А не стоило соблюсти формальности, предоставив задержанному право на звонок или позволить ему связаться с собственным адвокатом, как вас и просили. Может быть, утверждены новые правила содержания под стражей, позволяющие использовать наручники вне допросов. И также разрешающие осуществлять их по ночам. Думаю, отделу собственной безопасности не понадобиться много времени, чтобы разобраться в этих тонкостях и в политике презумпции невиновности, заодно.  Вся тирада, произнесенная абсолютно ровным тоном, не оставляла сомнений в серьезности намерений этого, так некстати возникшего поборника справедливости. По кивку Реброва, охранник снял с тоже поднявшегося Кирилла оковы и быстро вышел за дверь. Спустя пару минут, он вернулся с изъятыми при задержании вещами и журналом, в котором требовалось расписаться. Следователь наблюдал за всей этой процедурой с высшей степени безразличным лицом и даже соизволил сдержанно извиниться, как того требовал протокол.  Пропустив Залецкого вперед, Савицкий, не оборачиваясь, вышел следом. Спустя несколько минут, они оказались на улице, погруженной в приятную весеннюю истому. Как оказалось, действительно наступил вечер. Бархатная темнота, растворенная в мягком свете фонарей, ложилась на землю шелковым покрывалом. Откуда-то издалека слышались смех, звонкие голоса и бренчание гитары. Город, окутанный свежестью приближающейся ночи, жил своей жизнью. Жизнью, которую можно было так легко потерять, которая за минуту могла измениться, в которой требовалось ценить каждое мгновенье.  -Спасибо вам, - пожимая руку Сержа, негромко произнес Кирилл.  -Извините, что не удалось быстрее, - мягко отозвался Паладин.  -Честно сказать, я не надеялся на такой финал этой истории, - признался молодой человек, вдыхая терпкую прохладу, разлитую в воздухе.  -Спасибо, что продержались. К сожалению, добиваться своего здесь умеют лучше, чем следовать закону, - бросая на Залецкого обеспокоенный взгляд, ответил Савицкий.  -Что было нужно Реброву, по крайней мере, понятно, - в голосе Кирилла, помимо воли, скользнула тревожная грусть, - не ясно только для чего. Но сейчас не это главное.  Вынимая из кармана только что возвращенный мобильник, он хотел было набрать номер жены, когда почувствовал прикосновение Сержа к плечу и проследил направление его взгляда. Женщина, вышедшая из припаркованного рядом автомобиля, застыла, будто не решаясь двинуться с места. Каштановые локоны трепал ветер, и Аня благодарила темноту, скрывающую ее отчаянный страх. «Он больше никогда не захочет к тебе прикоснуться», - прозвучал в ушах жестокий самоуверенный голос. Но Кириллу было достаточно сделать один шаг вперед, чтобы сердце стало сильнее наваждения. Крепко обнимая мужа, она ощущала ответное объятье, почти не слыша нежных слов, что он шептал пытаясь ее успокоить. Все вокруг перестало существовать, все, кроме самых желанных рук, в теплоте которых растворялись ее боль и недавнее отчаянье.  Машина Сержа неспешно катила по дороге, в направлении, которое немного удивило Кирилла, но в принципе ему было все равно куда ехать. Единственным имеющим значение, оставалась доверчиво прижимающаяся к нему женщина, в глазах которой еще стояли слезы. Тема привез их в яхтенный порт «Терийоки», где на причале готовилась к отплытию парусная красавица, тем не менее, оборудованная двигателем на случай отсутствия ветра. Маша занималась подготовкой этой прогулки по Финскому заливу, вдоль берегов Золотого пляжа, почти весь день. Выбирала арендуемую яхту, обсуждала с поваром, официантами и командой тонкости отдыха, едва не забыв послать за вещами Кирилла в отель и самой заехать к Аниной маме, чтобы ее не напугать. Конечно, летней романтики в это время года ожидать не приходилось, но купание и валяние на песке никто и не планировал. Такой способ досуга служил лишь одной цели, помочь молодым людям прийти в себя после сложного испытания. Особенно Марию тревожила Аня, не стоило ей пока возвращаться в отель, чтобы не бередить сердце ненужными воспоминаниями. А в глубине души, беспокоила реакция Залецкого на провокацию Игната. Порой, мужчины, в этом плане, проявляли предсказуемый эгоизм. Но первый же взгляд на Кирилла показал, что он явно не из большинства. Маша, безошибочно точно, узнавала эту нежность, таящуюся в глубине серых, с легкими дождинками глаз. Тревогу и желание защитить женщину, держащую его за руку. Пока, она с мужем занялась организацией ужина, Аня с Кириллом отправились в свою