Сказки темного города. Яд - Наталиса Ларий

– Ее никто не ждет. Она от фэйри сбежала, – вмешалась в разговор Нироль с деловым видом кивая головой.

София удивленно перевела на меня взгляд.

– Да, я бы была вам благодарна, если бы вы разрешили мне остаться у вас на ночь, – я пожала плечами, давая понять, что идти мне действительно некуда, а ночью искать того моряка с Синей звезды было страшновато.

– Конечно! Даже не обсуждается, – воскликнула женщина. – Сейчас только Нироль уложу спать, и вы мне расскажете, что с вами приключилось.

Я кивнула в знак согласия и когда женщина увела девочку в спальню, то подошла к окну и задумчиво посмотрела в него, все еще не вполне осознавая, правильно ли поступила, или нет. Спустя несколько минут вернулась София. Налив мне в чашку еще чая, она достала из своей котомки две душистых булочки, одну из которых разломала пополам и одну долю протянула мне.

– Ешьте. Вы голодны, наверное, – она улыбнулась такой доброй улыбкой, что я едва не разревелась, так мне хотелось увидеть кого-то рядом, кто мог бы помочь разобраться во всем. – Расскажете? – осторожно спросила она.

Я колебалась всего минуту, затем села за стол и взяв кусок булки в руки стала рассказывать о том, что со мной произошло, умолчав о той части, которая гласила, кто мои родители в данный момент. Когда я закончила, женщина лишь грустно улыбнулась и отпив из белоснежной чашки чай сказала:

–Да, быть должницей – дело не из приятных. На фабрике тоже много молодых парней и девушек трудится, выплачивая долги за полученное образование и крышу над головой. В основном все сироты, или те, кого, как и вас, родители оставили без поддержки. Девчонки некоторые побегают, побегают, да уходят в услужение к мужчинам-фэйри, некоторые даже на их земли уезжают. Я не осуждаю, но все же. Слишком уж падки многие из наших на те материальные блага, которые предлагают эти крылатые. Но это уже не в фэйри дело, а в нас. Иногда мне кажется, что они специально способствовали принятию таких законов о долгах, чтобы мы в зависимость от них попадали. Они очень проницательны и умеют играть на наших слабостях, страхах и прочем. Но это все равно лучше, чем быть под гнетом вервольфов. Я хоть и имела отношения с вервольфом, но ни в коей мере бы не хотела, чтобы мы попали в зависимость от них. Пусть уж лучше фэйри. Эти хотя бы многое делают для государства – школы строят, больницы, фабрики и прочее. Они трудяги и сами, этого у них не отнять, и от нас требую того же.

– Да уж…требуют. Но чтоб так, – кивнула я на забинтованную руку женщины.

– А кто нам виноват в том, что мы сами не пытаемся быть настолько сплоченными, чтобы никто, будь то фэйри, вервольфы, ведьмы или вампиры, никто не смог руководить нами. А так что? Каждый о своей тарелке печется и как итог – преклонили колени перед сильнейшими и радуемся. Да это все бог с ним. За деток-полукровок возьмутся скоро. Вот чего я боюсь на самом деле. Вопрос еще не решен, ждут одобрения графа фон Аргона, ведь все, что касается вервольфов, в его компетенции.

Услышав это, я даже жевать булку перестала и нахмурившись посмотрела на женщину.

– И что, это он решит, забирать вашу девочку у вас или нет? – наконец спросила я.

– Не только мою девочку. В столице много полукровок-детей, отцы у которых – вервольфы. И да, он решать будет, что с ними делать, – женщина опустила глаза, едва сдерживая слезы.

– Ну так, а вы обратитесь к королю с этим вопросом. Нельзя ведь так это оставлять. Что значит разлучать детей и родителей только потому, что один из них вервольф!?

– Да писали уже прошение королю. А тому-то что. Он одно только слово «вервольф» слышит и уже готов вырезать всех, не то что отправить отсюда восвояси. Шутка ли, с трона его убрать хотели.

– А почему без матерей отправить отсюда хотят? – недоумевая спросила я.

– Как наказание своего рода. За связь с недругом, – печально усмехнулась женщина. – А для меня он не был недругом. Это был мой любимый мужчина. И теперь, когда заберут девочку…мне не ради чего жить будет. Она одна у меня осталась. От первого брака у меня сын еще был. Я его к матери отправила была, пока с Нироль маленькой возилась. А мать недалеко от границы жила. Как-то ночью, говорят, эти кровопийцы вервольфовские на деревню напали…в общем деревня опустела. Пожилых-то всех выпили, а молодежь…никто не знает, что с ними стало. Или обратили, или кто его знает. Больше я своего мальчика не видела. А теперь вот и Нироль хотят забрать и туда отправить. А что ждать ее там будет? Полукровка в их глазах, да еще и без отца рядом…пропадет ведь. Ненавижу их всех, – по щекам Софии потекли слезы, которые она быстро смахнула и печально посмотрела в темное окно.

– Заберут…если заберут, – трясущимися руками помешивая чай сказала я, с ужасом переваривая все услышанное от женщины. – А сколько вы должны фабрике? – спросила я после непродолжительного молчания.

– Достаточно много по моим меркам, – отмахнулась она, явно не желая об этом говорить.

– Ясно, – я отодвинула пустую чашку в сторону, – вы покажете мне, где могу лечь спать? Жутко устала и завтра еще день, возможно, будет еще более тяжелый, чем сегодняшний.

– Да, конечно, – женщина засуетилась, провожая меня в небольшую комнатку, смежную со спальней Нироль.

Когда София, постелив мне постель, вышла из комнаты и тихонько прикрыла за собой дверь, я стянула с себя платье, вытащила из корсажа деньги, которые дал мне Ларгус, и подошла к окну. Оперевшись на подоконник, я задумчиво посмотрела в непроглядную ночную темноту и устало выдохнула. Какое-то странное чувство не давало мне покоя, словно то, что я собралась убегать отсюда было совсем не то, что было необходимо сделать. Навязчивая мысль назойливым мотыльком кружила в моей голове, мешая верить в то, что мое решение правильное. Думала я так же о том, что всего пара сантиметров толщиной стена отгораживала меня от тех, кто был в куда более бедственном положении, чем я. Маленькая девочка и ее мама, всеми силами пытающаяся вырастить свою дочку и до жути переживающая за ее будущее. Мне почему-то вспомнились грустные глаза моей матери, которая принимала тогда такое непростое решение, оставляя меня в пансионе. Но боролась ли мать за мое будущее тогда? Вряд ли. А вот София боролась. Мало того, она еще и потеряла по вине моего отца своего ребенка, а то, что именно он виноват в том, что сын Софии был невесть где…да и был ли, а может давно истлел где-то, иссушенный кем-то…может даже моим отцом или матерью. Смотря в темное окно, я вспомнила слова Драгана о том, что на границе часто воруют детей и что именно его фэйри препятствуют этому, расплачиваясь своими жизнями так же, как и он расплатился крыльями. Застонав, я улеглась на кровать, решив обо всем подумать утром на ясную голову, иначе просто сойду с ума от всего услышанного.

– Селена, Селена, проснись, – сквозь сон я почувствовала, как меня кто-то тормошит и открыв глаза увидела перед собой испуганную Софию.

– Что такое? – я села на кровати, пытаясь прийти в себя после сна.