По головам - Джордж МакМаннан

– Игорек, ну ты даешь! Как прошло-то всё у тебя сегодня?

Кириллов Игорь пришивал нарукавный знак в форме ромба с гербом службы в виде щита и меча, а этот процесс всегда требовал внимания и точности: любое лишнее движение – и получалось, что либо пришито криво, либо образовывались предательские складки вокруг.

– Да брось уже подшиваться, – подключился Доментьев.

Максим, по примеру Сергея, отложил подшивку кителя:

– Всё равно уже криво получается.

Игорь отбросил в сторону китель с нитками и иголкой и, глубоко вздохнув, выругался:

– Твою!.. – получившееся весьма эмоционально.

– Не парься, Игорёк, – подбодрил Разумовский, – за неделю уж сделаешь шеврон. Ты лучше расскажи, как прошло всё?

– Да, нормально всё прошло, – неохотно ответил Кириллов.

– Что, – съязвил Максим, – всё так страшно?

Игорь включил свой сарказм.

– Ну, точно лучше всех тех, с кем встречался ты.

Разумовский прыснул со смеху.

– В общем, – продолжил Игорь, – симпатичная девчонка. В жизни как на фотках, смахивает чуток на татарку. В принципе, всё, как мне нравится. Высокая, фигурка стройная, грудь – маленькая и аккуратная, ножки – м-м-м. Замутить можно.

– Жахнул? – бросил Разумовский прямо в лоб по существу и настолько же беспардонно, насколько прямо.

Это его качество ни Кириллову, ни Доментьеву, конечно, неудобства не доставляло.

– Серёга, ты в своём репертуаре, – усмехнулся Максим.

– Нет, ну а что такого-то, – искренне удивился Разумовский, – вполне нормальное явление, если тёлка нравится. Чего сиськи мять? Что касается меня…

Игорь перебил набирающие философские обороты рассуждения товарища.

– Ты-то кобелек ещё известный. У тебя одна дорога – с девкой в койку, ни одной юбки мало-мальски красивой мимо себя не пропустишь.

– Да пошли вы! – Сергей демонстративно сел к друзьям спиной. Он, конечно, не обижался никогда, ну или почти никогда, но в любом случае не на лёгкий сарказм Игоря.

– Ну и что дальше? – подхватил начинание Сергея Максим.

– Посидели в кофейне на Манежной площади, выпили по чашке лате. Даже как-то поболтать особо не удалось, она всё время как заведённая по телефонам болтала. Потом проводил до дома, она снимает квартиру на «Кожуховской», у подруги. На прощанье в подъезде поцеловались, хотя она говорила, что не «такая – жду трамвая», – и подытожил, – в общем, завтра ужинаю у неё.

– Герой-любовник, – довольно усмехнулся Сергей, – как зовут-то принцессу в съёмной башне заточения?

– Наташа.

Дверь комнаты, скрипнув, открылась, и все трое обернулись.

В проёме показалась коротко стриженая голова командира группы Хемлёва Алексея.

– На завтра изменили расписание, – быстро протараторил он и тут же поспешил скрыться.

– Эй, – окликнул его Сергей, – пятигорский горец, куда погнал, как сайгак. Что за изменения-то?

Хемлёв недовольно поморщился.

– Сам точно не знаю. Второй парой будет вроде как лекция. С Центрального Аппарата тип, Архангельский, что ли фамилия».

– Ну что ты? – пробормотала Наташа и ласково провела ладошкой по небритой щеке Сергея, – не принимай всё так близко к сердцу.

Её лёгкое и нежное прикосновение вывело Разумовского из задумчивого состояния.

– Да нет, – улыбнулся он, – всё хорошо. С чего ты взяла, что я воспринял всё так, – он немного замялся, подбирая выражение, – тонко?

– Не знаю, – пожала плечами Наташа, – просто у тебя такой странный взгляд, напряженный, не знаю, как объяснить. Ну, примерно, как у загнанного охотниками дикого зверя. Если честно, он даже немного испугал меня.

Разумовский обнял Наташу и повалил на кровать.

– Р-р-р! – наигранно прорычал он, – сейчас этот горный зверь покажет тебе всю дикую природу.

И скрылся под одеялом.

– О! – только и воскликнула Наташа, откинувшись на подушки в блаженной улыбке, закусив от удовольствия нижнюю губу.

Разумовский, облачённый лишь в халат, шлёпая босыми ногами по дорогущему паркету, спустился на кухню, намереваясь приготовить себе бутерброд или два. После пары часов, проведённых в постели с Наташей, организм требовательно настаивал на пополнении сил, которые были с таким усердием потрачены на удовлетворение мужской похоти.

– Не спится?

Разумовский, напрягшийся от неожиданности, обернулся на звук. Не совсем трезвый Архангельский развалился на диване с бутылкой красного вина, чем вызвал у Сергея неподдельное удивление. Ведь майор всегда как внешне, так и внутренне представлялся ему невозмутимо-трезвым человеком, знающим, что и как делать, и которого просто никогда нельзя застать врасплох.

«Может сейчас нам явился настоящий майор с эмоциями искренними, а не показными», – размышлял Разумовский.

– Я думал, вы уехали, – ответил Разумовский.

– Ну, – Архангельский поднялся с дивана, – вот, решил остаться.

– Что-то не так? – спросил Разумовский, открывая холодильник и доставая оттуда продукты для приготовления планируемого бутерброда.

Архангельский соврал.

– Нет, всё нормально.

«Как желаешь!» – пожал плечами Серёга и принялся за резку колбасы.

– Через три дня, – после непродолжительной паузы начал Архангельский, – ты отбываешь в Москву, а дальше – в зависимости от указаний, которые ты там получишь.

Разумовский чего-чего, а такого поворота событий явно не ожидавший и ошарашенный новостью, чуть не порезался.

– Как?

– Указание поступило шифртелеграммой сегодня утром, – Архангельский положил перед Сергеем сложенный пополам листок бумаги.

Вытерев руки о халат, Разумовский развернул бумагу.

– Архангельскому. Лично. Совершенно секретно, – и, бормоча себе под нос, начал читать, – обеспечить прибытие «Р.» в Центр к 17 апреля для получения задания и последующего прохождения инструктажа.

Архангельский почти вплотную подошел к Разумовскому.

– Эй, – попытался встряхнуть он Сергея, – это должно было случиться. Как бы ты морально ни готовился к этому дню, никогда точно не знаешь, когда он придет. Часто даже опасаешься этого дня. Главное, помни всё то, чему мы тебя тут учили, и, возможно, в ответственный момент это спасёт жизнь тебе и твоим товарищам.