Агенты Света и Тьмы - Саймон Грин

Сьюзи подошла ко мне вплотную, все-таки стараясь не прикасаться, и попыталась успокоить меня одним своим присутствием. Очень медленно красная дымка ярости начала рассеиваться у меня перед глазами. Мысли о семье всегда выводят меня из равновесия, а мысли о друзьях помогают справиться с раздражением.

— Забудь о нем, Джон, — успокаивала Сьюзи. — Поймаешь его в другой раз. Он не может прятаться от нас вечно. Только не от нас.

— Ну что ж, — заговорил Мерлин. — Мне пора. У тебя в сумке темный потир. Я чувствую его жуткую сущность и не могу находиться с ним рядом. Слишком много печальных воспоминаний… слишком велико искушение. Может, я и мертвый, но не глупый.

— Спасибо за помощь. — Я изо всех сил старался говорить спокойно. — Мы еще встретимся, наверняка.

— Да. Конечно. У нас есть незаконченное дельце с твоей матерью.

И он исчез, вернулся в свою древнюю могилу под винным погребом, прежде чем я сумел развить тему. Самоуверенный наглец всегда оставлял за собой последнее слово.

Реальность перекосилась и вздрогнула — и среди нас снова появился Алекс Морриси: он сидел, согнувшись, в центре пентаграммы, громко стонал и тряс головой. Потом понял, что у него в руке зажата бутылка виски, и начал пить прямо из горлышка. Чуть не захлебнулся, но не отказался от своего намерения выпить все до дна.

— Я должен был знать, что без него никак не обойдется, — мрачно заявил он. — Черт! Ненавижу, когда он появляется вот так. Теперь несколько дней у меня в голове будет сплошная вульгарная латынь и друидские песнопения.

Его вдруг начало трясти, он больше не мог сохранять спокойствие. Алекс посмотрел мне в глаза, и за его видимой бодростью я увидел обиду.

— Ну и гад же ты, Тейлор. Как ты мог так со мной поступить? Я думал, мы друзья.

— А мы и есть друзья, — возразил я. — Знаю, тебе пришлось туго. Мне очень жаль.

— Тебе всегда жаль, Джон. Но это не мешает тебе портить другим жизнь.

Я промолчал, потому что мне нечего было возразить. Конечно, он прав.

Алекс с трудом поднялся на ноги, я протянул руку, чтобы ему помочь, но он оттолкнул меня. Подбежали Бетти и Люси Колтрейн, подхватили хозяина и поддерживали до тех пор, пока тот не смог стоять сам.

Алекс посмотрел на мою сумку и замахнулся на нее бутылкой с виски.

— Это и есть он? То, ради чего ты рисковал моим рассудком и душой? Вытащи эту чертову штуковину, я хочу на нее посмотреть. Разве я не заслужил такого права?

— Лучше не надо, — попросил я. — Он — мерзкий. Ядовитый. Твои глаза могут сгнить, если будешь долго на него смотреть. Он темный, пагубный и развращает любого, кто берет его в руки.

Алекс презрительно скривил губы.

— Ты всегда напоминал мне чувствительную театральную героиню, Тейлор. Покажи. Я имею право видеть, за что страдал.

Я открыл сумку и вытащил медную чашу, осторожно держа за края. На ощупь она была горячей, но от прикосновения к ней у меня по телу побежали мурашки, как от холода. Возникло ощущение, что в баре появился еще один посетитель, очень старый и до боли знакомый. Некая часть меня хотела швырнуть чашу на пол, другая часть испытывала желание прижать ее к груди и никогда не отпускать. Алекс наклонился вперед, чтобы лучше видеть, но не попытался взять потир в руки. Впрочем, я бы ему и не дал.

— И это он? — удивился Алекс. — Я бы не подал в такой чашке даже самое дешевое вино.

— Тебе и не придется, — ответил я, стараясь говорить спокойно.

Я убрал потир обратно в сумку, от этого простого действия у меня на лбу выступил пот.

— Вещица отправится прямиком в Ватикан, а потом, надеюсь, потир надежно спрячут в безопасном месте до скончания веков.

— Это было бы слишком просто, — вмешался Уокер.

Мы все обернулись на его властный голос, раздавшийся от лестницы. Уокер, как всегда, выглядел типичным горожанином, вышедшим на обеденный перерыв. Спокойный, фальшивый, сознающий себя хозяином положения. Он посмотрел на кромешную тьму, которая расползалась от окон, но нисколько не удивился, словно видел такое каждый день. А может, и вправду видел. Это ведь Уокер.

Алекс нахмурился.

— Замечательно. Какого черта ты здесь делаешь? И как ты вошел?

— Я явился сюда, потому что так хотели ангелы, — непринужденно ответил Уокер.

Он подошел к нам и остановился у светящейся линии пентаграммы. Глянул на солонки и отвернулся, всем своим видом показывая, что видал работу и получше. Уокер умел многое показать одним взглядом или поднятой бровью. Он приподнял шляпу, приветствуя нас, и приятно улыбнулся.

— Ангелы вошли в контакт с властями и заключили с ними сделку, а власти послали меня, чтобы выполнить условия договора. И хотя этот бар неплохо защищен от всякого сброда, для меня его стены не преграда. Власти дали мне возможность заходить в любые места, когда я выполняю их указания. А сейчас они требуют Нечестивый Грааль. Они хотят передать его ангелам в обмен на… кое-какие услуги. И естественно, после этого будет положен конец насилию и разрушениям на Темной Стороне.

— А которым ангелам они хотят передать потир? — поинтересовался я.

Уокер пожал плечами и еще раз мило улыбнулся.

— Это еще обсуждается. Думаю, тем, которые больше заплатят. Но ведь тебя это не касается. Отдай Нечестивый Грааль, и мы снова заживем мирно и счастливо.

— Ты же знаешь, что требуешь невозможного, — возразил я. — Ангелам нельзя доверять темный потир, властям тоже. Вами движут отнюдь не интересы человечества. Думаешь, сможешь отобрать у меня Нечестивый Грааль? На сей раз ты без прикрытия. Ты готов столкнуться со мной лоб в лоб?

Уокер задумчиво смотрел на меня.

— Возможно. Мне бы не хотелось убивать тебя, но у меня есть приказ.

Сьюзи вдруг выскочила вперед, к самому краю пентаграммы, и в упор посмотрела на Уокера.

— Ты наслал на меня свою шавку. Эту гнусную Бель. Я могла погибнуть!

— Даже мне иногда приходится делать то, что велят, — ответил Уокер. — Каким бы неприятным ни казалось задание.

— Ты ведь можешь снова выкинуть нечто подобное, правда?

— Да. Мое положение не позволяет давать кому-либо поблажки.

— Тогда я пристрелю тебя на месте, — заявила Сьюзи голосом холодным, как лед, как сама смерть.

Уокер даже не вздрогнул.

— Ты умрешь, не успев нажать курок, Сьюзи. Я уже говорил тебе однажды: ты и представить себе не можешь, как надежно я защищен.

Я вышел вперед, встав между ним и Сьюзи.

— Послушай, Уокер… — Что-то в моем голосе заставило его тотчас посмотреть на меня. — Нам нужно кое-что обсудить. Ты должен был рассказать мне об этом еще много лет назад. У Коллекционера есть интересная информация о тех временах, когда вы трое — ты, мой отец и Коллекционер — были друзьями.