Музыка и мода XX века. От субкультуры к массовости - Юлия Евгеньевна Музалевская

а партнеры отстраненными друг от друга. Для прежних танцев годились длинные пышные платья, высокие прически, для новых – короткие, невесомые, позволяющие стремительно исполнять чарльстон, фокстрот и блэк боттом. Танцы позволяли поддерживать модную стройность фигуры, следовать идеалу «женщины-мальчика», что тоже проводило разделительную черту между поколениями, как и эпатаж – основное правило поведения поколения молодых в 1920-е годы, отличавшее их от поколения предыдущего, воспитанного в духе викторианской морали. Демонстративное курение относилось к одному из способов эпатажа. «Что касается аксессуаров, то важна была не стоимость, а шокирующий эффект. Поэтому бесконечно длинный мундштук, который мог быть так провоцирующе двусмыслен, пользовался еще большим успехом, чем безумно длинная нить жемчуга, причем совсем необязательно настоящего»[226].

Образ новой женщины периода 20-х годов прошлого столетия чрезвычайно противоречив. С одной стороны, он тяготеет к мужскому, но с другой – остается верен вечной женственности (рис. 2). Упрощенность силуэта, незаметность груди, узость бедер, короткая стрижка – все эти приемы создавали андрогинность облика, но обильный макияж, более похожий на грим, маникюр, открытые ноги и руки, а в вечерних нарядах и спины – «кричали» о женской сути.

Рис. 2. Платье в стиле ар-деко 1920-х гг.

URL: https://zen.yandex.ru/media/costumer/ lulu-kak-kcintessenciia – fleppera-iz- 1920h-5ff 89368d1 a90641caca5596 (дата обращения: 06.04.2021)

Очевидно, что как только в женском облике появляются черты, сближающие его с мужским полом, парадоксальным образом появляются и новые отличия, не позволяющие торжествовать унисексуальности.

Рис. 3. Танцовщица Жозефина Бейкер в сценическом костюме, 1920-е гг. URL: https://homsk.com/begemot/ zhozefina-beyker-golaya – pravednitsa (дата обращения: 06.04.2021)

Можно сказать, тело женщины периода а-ля гарсон тяготеет к андрогинности, олицетворяющей образ юности. Однако костюм еще не приобрел тех форм и черт выразительности, которые бы усилили его сходство с мужским. В повседневном стиле женщины использовали одежду, заимствованную из мужского гардероба, а также спортивную, которая, в свою очередь, ранее относилась только к мужской. Так, в повседневный обиход вошли свитера, на блузках появились высокие, застегивающиеся на шее воротнички, на шее завязывались небольшие галстуки. И даже манжеты блуз застегивались на запонки.

Молодость начиная с периода 20-х годов становится доминирующей в обществе возрастной категорией, возникает своеобразный культ молодости. Внешние его проявления привлекают своеобразием, яркостью, но содержательная основа явления не однозначна.

Идеал обновленного женского «облика юности» воспевает Жозефина Бейкер, чернокожая американская певица и танцовщица 1920-х годов (рис. 3). Ее феерические выступления в юбочке из бананов, когда она танцевала модный танец чарльстон, обратили взоры европейской публики к афроамериканской культуре. Загорелое тело стало одной из главных составляющих нового идеала красоты, резко отличавшегося от прежних идеалов с «аристократической бледностью» кожи. Телесная белизна считалась неоспоримым атрибутом красоты, обладание которой было доступно лишь тем слоям общества, которым не было необходимости работать. Работа на открытом воздухе, которой занимались женщины и мужчины неимущего класса, неизбежно приводила к загару. Так приобретенный загорелый цвет тела служил демаркационной линией раздела классов. XX век изменил условия труда, повлекшие за собой и перемены в образе жизни. Теперь работа происходит в основном в закрытых помещениях, и загар ассоциируется не столько с трудом, сколько с отдыхом на курортах, доступ к которым имеют представители имущего класса. На Западе красоту загорелой кожи ввела в моду Габриэль Шанель в 1922 году. Женщины зрелого возраста не могли отказаться от казавшегося им незыблемого правила белизны кожи, тем более что в этом их поддерживал знаменитый кутюрье Поль Пуаре – авторитет того времени в области моды.

Предсказанная еще в 1930-е годы Хосе Ортега-и-Гассетом (в произведении «Восстание масс») опасность «массового человека» имеет непосредственное отношение к означенному явлению. Он афористично назвал такого человека – «самодовольный недоросль», интуитивно предсказав появление ранее неизвестного «культа молодости». Ортега относился к поколению, стеснявшемуся казаться молодым; уважая зрелость и мудрость, его ровесники стремились выглядеть солидными. Предсказания выдающегося мыслителя сбылись. Остались в прошлом революции, пали диктатуры, а курс на омоложение общества продолжает «набирать обороты». Контркультура и сексуальная революция 1960-х годов придали процессу широкомасштабность.

Почему Хосе Ортега предупреждал о негативных последствиях этого процесса, казавшегося прогрессивным? Опасность виделась ему в том, что инертность и безликость массового человека проявляется интенсивнее в силу незрелости, которая свойственна мыслям и чувствам юного возраста.

3.2 От костюма зут и хипстеров 1940-х годов к современным хипстерам[227]

Вторая мировая война поделила десятилетие 1940-х на две части – военную и послевоенную. Это повлияло на все стороны жизни и в том числе на костюм. Военное время вносило свои поправки в требования к одежде. Все внутренние ресурсы стран были направлены на реализацию нужд фронта. В условиях ограниченности ресурсов во всех воюющих странах был введен режим экономии. Гражданам Европы и США предлагались экономичные варианты одежды, с минимальным расходом ткани, кроме того, предусматривалась возможность, комбинируя, сшить из старого новое. И у мужчин, и у женщин по тем же причинам укоротилась длина одежды, произошел отказ от манжет, отворотов, накладных карманов.

В Англии план «Утилиты» ввел нормы расхода тканей и сопутствующих материалов для производства одежды, которые швейные предприятия должны были неукоснительно выполнять. Подобные ограничения в стремлении помочь фронту ввели и США.

Необходимость сокращения расходов тканей в связи с трудностями войны вызывала протест у цветной части американцев. Созданный ими альтернативный наряд зут имел вид традиционного мужского костюма, увеличенного на несколько размеров: пиджак, достигающий коленей, с огромными плечевыми накладками и широкими лацканами, и брюки на подтяжках с завышенной линией талии и глубокими складками, заложенными на поясе (рис. 4). Дополняли образ длинная массивная «золотая» цепь, спускавшаяся от талии до коленей ниже полы пиджака, ботинки из кожи двух цветов и шляпа с широкими полями. Широким, свободным костюмом зут афроамериканцы подчеркивали нежелание мириться с политическими условиями, диктовавшими необходимость ограничения материалов на производство одежды и вместе с тем отказ участвовать в жизни белого населения. Своим необычным, протестным видом они старались продемонстрировать незаинтересованность в проблемах страны и лишениях, связанных с военным временем. Зуты позволяли себе роскошествовать, тогда как основное население бедствовало в стремлении помочь фронту.

Рис. 4. Эстрадный исполнитель в костюме зут, 1940-е гг. URL: https//www.vintag.es/2015/11 /zoot-suit-trousers- 1940s-mens-fashion.html (дата обращения: 06.04.2021)

Французская версия зут получила название зазу. «Оно появилось от рефрена французского напева Джонни Нессеса в хите “за зоу зоу за”, но, по другой версии, оно могло возникнуть от хита Кеба Калловейса: “заз зу заз”»[228].

Те же корни имеют и художественные образы музыкантов – хипстеров, появившихся