Влияние - Дуглас Престон

Эбби почувствовала, как крупная слеза, скользнув по щеке, упала в тарелку. За ней — еще одна. И еще.

— Папа, прости меня… за все.

Она почувствовала, как его грубая ладонь нашла и нежно сжала ее руку.

— Да, конечно.

Она уронила голову, и слезы потекли градом, обильно поливая лежавший на тарелке чизбургер. Спустя какое-то время отец отпустил ее руку и, встав из-за стола, сел возле печки в свое старое кресло и раскрыл «Линкольн каунти ньюс».

Эбби убрала со стола, выбросила недоеденные чизбургеры и, помыв посуду, поставила ее на сушильную панель возле раковины. В свое время отец поговаривал о посудомоечной машине, но, судя по всему, теперь эта покупка откладывалась на весьма неопределенное время.

Да, размышляла Эбби, ощущая некую отстраненность, сумела же она испоганить жизнь своему отцу.

— Вы на месте, — сообщил раздавшийся из Джи-пи-эс бесстрастный женский голос. Припарковавшись на замызганной автостоянке возле местного универмага, Уаймэн Форд вылез из машины и осмотрелся. Перед магазином тянулось поле, поросшее готовыми вот-вот распуститься люпинами. На холме позади него по обеим сторонам улицы стояли церкви — коричневая конгрегационалистская и белая методистская. Вдоль дороги тянулся ряд дощатых домиков с покосившимся продуктовым магазинчиком.

Собственно, это и был весь город.

Форд полез в свой блокнот. Города Нью-Харбор, Пемаквид, Чамберлен и Мусконгус были уже вычеркнуты, оставался лишь один — Раунд-Понд.

Дорога шла за универсам и упиралась в залив. Позади картинки сосен виднелась гавань с рыбацкими судами и полоска океана.

В универсаме галдели дети, покупавшие дешевые карамельки. Он прошелся по магазину, оглядывая ассортимент — конфеты, открытки, ножи, модели судов, игрушки, куклы, воздушные змеи, компакт-диски с записями местных ансамблей, календари, газеты с журналами; Форд словно оказался в собственном детстве.

Он взял «Линкольн каунти ньюс» и встал в очередь за детьми. Через несколько минут те с бумажными пакетами в руках шумно высыпали на улицу. За прилавком стояла, по-видимому, старшеклассница. Улыбнувшись, он положил перед ней газету.

— Пожалуй, я бы купил каких-нибудь конфет.

Она кивнула.

— Будьте добры… так… «Комету» — давно я таких не пробовал, — несколько молочных шариков, «сладкую веревку» и мятную пастилку.

Она собрала его ассорти в пакет и положила на газету.

— Два доллара десять центов.

Порывшись в карманах, он вынул бумажник.

— Я слышал, тут пару месяцев назад метеорит пролетел.

— Было дело, — ответила девушка.

Он стал просматривать купюры в бумажнике.

— Видели?

— Видела свет из окна. Его все видели. А потом — гром. Как гроза. Когда люди вышли на улицу, по небу тянулся яркий след.

— А сам метеорит никто не находил?

— Нет, он в море улетел.

— А откуда же это известно?

— Все газеты писали.

Форд кивнул, вынимая из кошелька деньги.

— А залив — там?

— За магазином — направо, а дальше прямо, и упретесь в причалы.

— А свежего лобстера где-нибудь можно купить?

— В коопе.

Он забрал конфеты с газетой и вернулся к машине. Сунув «Комету» в рот, он бросил взгляд на первую полосу «Линкольн каунти ньюс» — там красовался заголовок: НА ЗАТОНУВШЕМ КАТЕРЕ НАЙДЕНЫ ТЕЛО И ОРУЖИЕ. Статья сопровождалась нечеткой фотографией судна береговой охраны, команда которого баграми поднимала труп на борт. Пробежав глазами статью, он заинтересовался. Перевернул страницу и увидел снимок двух девушек, на которых было совершено нападение, школьное фото самого нападавшего и несколько снимков поднятого и поставленного в сухой док катера. Это стало в Раунд-Понде событием — разбой в открытом море с покушением на убийство и затонувшее судно. Да еще и упоминание о легендарных сокровищах. Это раздразнило его профессиональное любопытство: история изобиловала нестыковками, требующими разъяснений.

Перевернув еще одну страницу, он узнал о корпоративном ужине в «Сисайд грэйндж», о жалобах по поводу нового светофора и о солдате, вернувшемся с Ближнего Востока. Он просмотрел сводку полицейских сообщений, критическую статью о плохой посещаемости заседаний школьного совета, объявления о продаже недвижимости и трудоустройстве и письма читателей.

Удовлетворенный полученными о городе представлениями, Форд свернул газету. Один их тихих рыбацких городишек Новой Англии — невероятно живописных и экономически отсталых. Однажды ненасытные девелоперы запустят сюда свои когти, и все кончится. Хотелось надеяться, что такой день никогда не наступит.

Он завел машину и направился к заливу. И почти сразу же увидел рыбацкий кооп, пирсы, прибрежный ресторанчик и суда в гавани. В воздухе витал характерный солено-рыбный запах.

Припарковавшись, он подошел к коопу — деревянной хибаре на пирсе, с распахнутыми дощатыми дверками и наполненными водой жбанами с кишмя кишащими в них лобстерами. Цены были мелом написаны на черной доске. В окошке показался лысый мужик в оранжевых болотных сапогах.

— Что-нибудь хотите?

— Вы здесь рыбачите?

— Я — нет, моя дочь — да. А я продаю.

В глубине сарая Форд увидел молодую женщину, готовившую лобстеров.

— А вы видели метеорит?

— Нет, я лег спать.

— А она? Мне интересно узнать.

Он повернулся.

— Марта, тут человек интересуется, видела ли ты метеорит.

Та подошла, на ходу вытирая руки.

— Конечно. Прямо над нами пролетел. Я в окно видела, когда посуду мыла.

— И куда он полетел?

— Мимо Лаудз-Айленда в море.

Форд протянул руку.

— Уаймэн Форд.

Женщина ответила рукопожатием.

— Марта Мэлоун.

— Я рассчитывал найти этот метеорит. Я ученый.

— Говорят, он в океан упал.

— А вы ловчиха лобстеров?

Она рассмеялась.

— Вы явно нездешний. Я рыбачка, занимаюсь промыслом лобстеров.

— Вопрос вот какой. — Форд решил перейти прямо к делу. — В ту ночь на океане был полный штиль. И во время падения метеорологический буй Го Муус не зафиксировал ни малейшего волнения. Как это объяснить?

— Море большое, мистер Форд. Он мог упасть в сотне миль от берега.

— А вы не знаете, говорил ли здесь кто-нибудь, что видел кратер или поваленные деревья?

Она покачала головой.