Влияние - Дуглас Престон

Поблагодарив ее, Форд направился к машине, сунул в рот молочный шарик и призадумался. В салоне он открыл бардачок, достал оттуда блокнот и вычеркнул из него Раунд-Понд.

Вот и все. Пойди туда, не знаю куда…

Эбби Стро принесла две порции жареных моллюсков в корзинках и пиццу «Маргарита» на столик, за которым сидела пара из Бостона.

— Что-нибудь еще? — поинтересовалась она, поставив перед ними еду с напитками.

Осмотрев свой бокал, дама раздраженно застучала по нему ноготками.

— Я же говорила — без соли. — У нее был сильный бостонский акцент.

— Прошу прощения. Сейчас поменяю. — Эбби подхватила бокал.

— И не вздумайте просто вытереть соль — я все равно ее почувствую, — предупредила женщина. — Приготовьте мне новый напиток.

— Разумеется.

Эбби уже собиралась отойти, как вступил мужчина.

— И это порция за четырнадцать долларов?

Эбби вернулась. Мужчина весил не меньше двухсот пятидесяти фунтов; на нем была трикотажная футболка, растянутая до немыслимых пределов, и зеленые мешковатые брюки; посреди лысины красовалась здоровенная оспина, а из ушей торчали пучки черных волос.

— Что-то не так?

— Четырнадцать баксов за десяток моллюсков? Это же обдираловка.

— Я положу вам еще.

Уже направившись на кухню, она услышала, как мужчина вновь громко заговорил, обращаясь к супруге:

— Ненавижу места, где привыкли наживаться на туристах.

— Мне надо еще моллюсков для пятого столика, — сказала Эбби, входя на кухню.

— Чем они недовольны?

— Просто положи еще.

Повар плюхнул на отдельную тарелку три крохотных моллюска.

— Еще.

— Хватит с них. Пошли они к…

— Я сказала «еще».

Повар добавил парочку.

— Мать их…

Эбби сама зачерпнула с полдюжины моллюсков и положила на тарелку.

— Эй, я тебе говорил: не подходи к моей плите…

— Пошел ты, Чарли. — Развернувшись, она вышла из кухни и направилась к столику. Уже уничтоживший свою порцию толстяк без промедления переключился на принесенную добавку.

— И еще соус тартар.

— Одну минуту.

Новый посетитель — высокий мужчина — усаживался за один из обслуживаемых ею столиков. По пути за тартаром она протянула ему меню.

— Кофе?

— Да, будьте добры.

Пока Эбби наливала кофе, до нее вновь донесся выделяющийся на общем фоне сварливый голос бостонца:

— Они считают, будто у нас куча денег, и просто ждут не дождутся, когда наконец наступит лето и повалят приезжие из Бостона.

Эбби отвлеклась буквально на долю секунды и перелила кофе.

— Ой, простите.

— Ничего страшного, — отозвался высокий мужчина. — Не беспокойтесь.

Она впервые посмотрела на него — резкие черты, большой нос с горбинкой, выдающаяся челюсть; худощавый, жилистый и загадочно-обаятельный. Когда он улыбался, его лицо менялось до неузнаваемости.

— Вы не забыли — соус тартар? — громко донеслось от соседнего столика.

Высокий понимающе подмигнул, одновременно кивнув.

— Да уж, лучше сначала займитесь их просьбой.

Поспешно удалившись, она тут же вернулась с соусом.

— Наконец-то. — Буквально выхватив у нее из рук приправу, мужчина принялся поливать еду.

Она вернулась к высокому с блокнотом наготове.

— Что будете заказывать?

— Будьте добры, сандвич с морским окунем.

— Что-нибудь из напитков, кроме кофе?

— Я бы выпил воды.

Она чуть помедлила, покосившись на «бостонский» столик — все ли там в порядке, — но те были заняты едой. Он заметил ее взгляд.

— Сожалею, что вам так достается.

— Ничего, ерунда.

— Вы здешняя?

Что-то в последнее время ей слишком часто задают подобные вопросы.

— Нет, — ответила она. — Я живу на полуострове.

— Ясно. — Он задумчиво кивнул. — В таком случае вы наверняка видели, как несколько месяцев назад там пролетел метеорит?

От неожиданного вопроса Эбби сразу насторожилась.

— Нет.

— Неужели не видели след? Не слышали грохот?

— Нет, абсолютно. — Почувствовав, что ответ мог показаться слишком эмоциональным, она продолжила, пытаясь несколько замаскировать свою реакцию: — Это метеор, а не метеорит.

— Все время путаю, — вновь улыбнулся мужчина.

— Какой-нибудь гарнир — салат, картофель? — поспешно спросила она.

— Нет, благодарю.

Приняв заказ, она заторопилась к паре из Бостона, уже заканчивавшей есть.

— Хотите еще чего-нибудь?

— А что — пора освобождать стол?

Вступила жена:

— Это просто беспардонно, когда тебя вот так пытаются вытолкать.

Она обошла другие свои столики и принесла высокому мужчине сандвич с окунем.

— Послушайте, а где наш счет? — донеслось с «бостонского» столика. — Вы что, не видите: мы уже закончили?

Она подошла к кассе, пробила чек и принесла им распечатку.

— Приятного дня.

Мужчина развернул счет.

— Какая обдираловка! — вновь возмутился он, демонстративно тыча в общую сумму, и отсчитал деньги, вывалив на стол кучу мелочи вперемешку с мятыми купюрами.

Высокий ушел чуть позже, оставив такие щедрые чаевые, что они с лихвой покрыли и скупость «бостонцев». Убирая за ним столик, Эбби невольно вспомнила его расспросы по поводу метеора. Мужчина был не лишен обаяния, но непрост. Очень непрост.

Уаймэн Форд проехал по Уискэссет-Бридж и остановился перед антикварным магазином. Поставив машину на «ручник», он откинулся на спинку сиденья и задумался. Что-то не складывалось, но пока он еще не определил, что именно. Разумеется, это связано со странным поведением девушки в ресторане и статьей в местной газете. Он взял эту газету, валявшуюся на пассажирском сиденье. Девушка из ресторана определенно одна из тех, что искали пиратские сокровища. Когда он поинтересовался у нее насчет метеорита, она вдруг занервничала. Почему? И интересно, многие ли местные официантки знают отличия между метеором и метеоритом?

Развернувшись, он поехал назад и уже через десять минут вновь входил в ресторан. Девушка по-прежнему деловито занималась своей работой, и он понаблюдал за ней от стойки управляющего, расположенной неподалеку от двери. Она, несомненно, являлась персонажем газетных статей — единственной афроамериканкой, которую ему довелось повстречать в штате Мэн. Короткие черные кудряшки обрамляли лицо с живыми темными глазами; высокая и стройная, спортивного телосложения. С ее лица не сходило насмешливо-ироничное выражение. Абсолютно без макияжа, она казалась потрясающе красивой. На вид чуть за двадцать.