Секретарша для искушенного - Эл Найтингейл

Но, помня об ужине, он больше не пытался сблизиться во время рабочего дня. Хотя не упускал любой возможности коснуться меня, поцеловать украдкой или хлопнуть по попке, когда я приносила документы на подпись. Я испытывала смешанные чувства по этому поводу. С одной стороны мне было стыдно: секретарши, которые спят с руководителями, всегда казались мне женщинами несерьезными и чересчур доступными. Сейчас же я сама оказалась на этом непочетном месте. И вот что странно: не предпринимала ни малейшей попытки остановить это. К собственному ужасу осознавала, что мне нравятся эти заигрывания Виктора и его не завуалированные намеки. Мне доставляло радость повышенное внимание босса.

— Я вижу, как твои соски натягивают ткань блузки каждый раз, когда ты заходишь ко мне, — сообщил Виктор, красноречиво посматривая на предмет осуждения. — Скажи, как мне дождаться вечера, если ты ходишь здесь вся такая соблазнительная и манящая?

От его обжигающего взгляда моя грудь действительно напряглась. Но он вряд ли мог увидеть это через ткань лифчика и довольно плотной блузки.

— Не знала, что вы обладаете рентгеновским зрением, — пошутила я. — С моими сосками ничего такого не происходит.

— Разве? — взгляд Виктора переместился выше. Он взглянул мне в лицо и, усмехнувшись, протянул руки и жадно ощупал бедра. — А я уверен, что не только соски торчат, но и трусики намокли. Ты такая чувствительная, Кира…

Он потянул юбку вверх, и я не смогла его остановить. Руки ослабли и лежали вдоль боков податливыми лозами. Мои трусики действительно намокли от всех этих разговоров, взглядов, горячего дыхания Виктора.

— Что ты делаешь?.. — я всхлипнула, когда его указательный палец коснулся чувствительного местечка у меня между бедер. И в то же время захотелось прогнуться в спине, шире расставить ноги, облегчая ему доступ.

— Считай это авансом к сегодняшнему вечеру, — проговорил он, лаская мокрую от желания меня. — Видишь, я оказался прав, тебе тоже не терпится покончить с работой и заняться другими, более интересными вещами.

Его палец совершил круговое движение на моем возбужденном клиторе.

— Какими?.. — глупо спросила я, хватаясь за сильное плечо Виктора, чтобы не упасть.

— Сейчас я расскажу тебе.

Он склонился к моему плечу и стал подробно рассказывать, как станет любить меня вечером. При этом его ладонь все еще оставалась зажатой между моих бедер, а ловкие пальцы вытворяли там пируэты и фуэте, заставляя меня дрожать и тихо постанывать от наслаждения.

Когда я была уже близка к желанной разрядке, Виктор убрал руку и, опустив юбку, погладил полушария моей попки ласкающими движениями.

— А теперь вам стоит ответить на телефонный звонок, Кира Максимовна, — посоветовал босс.

Он поднес свои пальцы к носу и с наслаждением втянул мой запах, чуть ли не заурчав от удовольствия.

Телефон действительно надрывался и трезвонил уже несколько минут. Что и говорить, отвечать я шла на непослушных ногах, все еще пребывая в восхитительном состоянии полузабытья.

— Алло… Это приемная… Секретарь Виктора Валерьевича слушает.

Мой голос с чувственным придыханием определенно ввел звонившего в ступор и наверняка в заблуждение. Несмотря на вежливые слова, прозвучали они как эротическое сообщение из секса по телефону.

На том конце провода несколько минут длилось напряженное молчание. Потом кто-то натужно вздохнул.

А после положил трубку.

— Кто это был? — поинтересовался Виктор, входя в приемную.

— Не знаю, положили трубку, — сообщила я, все еще немного удивленная произошедшим. — Наверное, все дело в моем голосе… Ты дурно на меня влияешь, Вик.

— И это прекрасная новость, — сообщил он, лукаво улыбаясь. Снял с моего носа очки и небрежно уложил рядом со Славиком. — Тебе они больше не нужны.

— Очки или Славик? — поинтересовалась я тем же тоном. — Ты на него в обиде?

— Да нет, пусть растет, раз уж он тебе так нравится. А очки ни к чему, зрение у тебя отличное, а эти дуратские линзы закрывают твои чудесные глаза цвета платины. А когда ты возбуждаешься, они становятся темно-серыми, перламутровыми.

Не знала, что мой босс может быть романтиком.

— Ты нарушаешь свои же правила, Вик, — напомнила я. — Насколько помню, в контракте четко прописано, что секретарь не должен выглядеть привлекательно. Очки мне в этом сильно помогали.

— Вот именно, — легко согласился Виктор Тур и, проведя тыльной стороной ладони вдоль моей шеи, добавил: — Я создал правило, я же  его отменил.

— Когда?.. — завороженно поинтересовалась я.

— Только что, — сообщил он интимным шепотом.

Но как бы ни было нам хорошо вдвоем, работа вынуждала иногда расставаться. Виктор уехал на встречу, а я занялась разбором почты. Увлеклась письмом поставщика и не заметила, как в приемную вошел посетитель. Лишь когда кто-то коснулся плеча, вздрогнула и выронила из рук карандаш, которым делала пометки в ежедневнике.

Кира

— Геннадий Петрович? — удивленно произнесла я, признав посетителя.

Он как будто караулил, выжидал момент, когда Виктора не окажется рядом. Мне вдруг стало как-то не по себе. Лучше бы начальник отдела кадров по-прежнему не здоровался и не обращал внимания на мою скромную персону.

Хотя… Вдруг он пришел по делу?

— Вы что-то хотели? — я спрятала раздражение за вежливостью. — Виктора Валерьевича сейчас нет, но вы можете передать для него документы или сообщение через меня.

— Нет, я не к шефу, — проговорили мне заговорщическим тоном. Гена даже подмигнул, хотя это его действие больше напоминало нервный тик, чем заигрывание. — Я к вам, Кирочка.

— И по какому же поводу?

Меня внутренне передернуло. Я покосилась на дверь, но, как по закону подлости, больше никто не спешил войти в приемную.

— Вообще-то извиниться… Я наговорил вам много неприятного тогда, в парке.

Гена горестно вздохнул и принял покаянный вид. Такого я от него точно не ожидала. Скорее предполагала, что меня снова начнут шантажировать или нечто подобное.

— Вам не за что извиняться, Геннадий Петрович, — продолжила общаться любезным тоном, как и подобает секретарю. — Вы высказали свое мнение, я его услышала и сделала выводы. Все честно.

Он посмотрел на меня с укором и какой-то отеческой строгостью.

— Полагаю, вы сделали неверные выводы, Кирочка. Я тогда погорячился, брякнул, не подумав. Знал, что вы сильно привязаны к сестре, но не потрудился поберечь ваши чувства своим резким высказыванием. И еще раз прошу простить меня за это.

Я пожала плечами. Мнение Гены о Маше было мне нисколько не интересно.

— Если для вас это действительно важно, то ваши извинения приняты. Я не сержусь и не держу зла.