Дети Безымянного - Брендон Сандерсон

и, пробежав несколько шагов, остановился. Как, во имя Авацины, он сумел проделать это, даже не споткнувшись? Тасенда оказалась не столь искусной наездницей и случайно подняла лошадь на дыбы, слишком сильно натянув поводья. Она соскользнула вниз, наполовину умышленно, наполовину вынужденно, и неловко плюхнулась на мягкую землю.

Злобогрыз появился последним, его лошадь плелась мелкой рысью. Он сошёл на землю, тихо ворча о том, как он ненавидит ездить верхом — хотя бедное животное явно натерпелось куда больше. Но это не помешало ему по примеру остальных пуститься вскачь при виде светящейся шеренги призраков, показавшейся из леса.

Вместо того, чтобы приблизиться, шептуны рассредоточились, образовав кольцо вокруг прогалины.  Мы в ловушке, промелькнуло в голове у Тасенды. Неужели я привела всех на верную смерть?

Давриел без колебаний отпустил лошадей. Возможно, он понимал, что после такой изнурительной скачки они не смогут дальше нести на себе седоков.

Беднягам очень повезёт, если они сумеют пережить эту ночь.

Как и нам, подумала Тасенда.

Злобогрыз пошёл первым, обнажив меч и внимательно осматриваясь по сторонам. За ним следовал Давриел, потом — мисс Хайуотер с их единственным оставшимся фонарём.

В коридоре было темно и пусто — но прямо у входа лежало два трупа. Церковные стражи пали там же, где стояли, с выпученными глазами и приоткрытыми ртами, застывшими в безмолвном крике. Они выглядели точь-в-точь как первые жертвы шептунов, обнаруженные в деревне.

Давриел кивком головы указал направо, и Злобогрыз свернул туда — ступая на удивление бесшумно для своей внушительной комплекции. Мисс Хайуотер стянула с подоконника несколько свечных огарков и подожгла их от фонаря. Тасенда взяла один, хотя его дрожащий тусклый свет в любой миг грозил погаснуть.

Они миновали ещё несколько тел, — молодые служки, монахи-послушники, — но большую часть местных обитателей нападение, по-видимому, застигло в их постелях. Биение сердца громом отдавалось в ушах Тасенды, а медленное продвижение после столь спешного прибытия лишь усиливало её тревогу. Бросив взгляд в окно, она увидела, что гейсты подошли к самому приорату, окружив его плотным сжимающимся кольцом.

Злобогрыз дошёл до места, где стены до сих пор были покрыты зловещими письменами Давриела, и приоткрыл дверь в келью приорессы. Тело старой женщины лежало на полу, прислонившись к столу — окоченевшее, как и все остальные.

Давриел выругался себе под нос. — Было бы проще, если бы за всем этим действительно стояла она, — сказал он, — ведь я уже высосал её силу.

Тасенда поёжилась, осматривая потемневший коридор. Быть может, не укради Давриел у приорессы её способности, солдаты сумели бы отбиться?

— Что дальше? — поинтересовалась мисс Хайуотер.

Словно в ответ на её вопрос всё здание охватил слабый гул, проникающий сквозь камни. Что-то в нём... в этом звуке крылась мелодия. Словно… словно часть знакомой Тасенде песни...

— Вниз, — скомандовал Давриел, направляясь обратно к лестнице, ведущей в катакомбы. Они достигли каменных ступеней, дыры, уходящей в недра земли. Отсюда её очертания напоминали пасть духа, искривлённую воплем.

— Я осмотрел Зеленштайн вскоре после того, как прибыл сюда, — сказал Давриел, спускаясь по ступеням. — Я опознал наложенные на него чары, но не ощутил в нём того источника силы, что вы описывали, мисс Ферласен. И всё же, полагаю, вы можете быть в определённой степени правы. Сущность Топи искала в вас носителя после того, как упрочнение церкви начало угрожать ей.

Но, поскольку рождение близнецов разделило её пополам, Сущность утратила целостность и не смогла с вами общаться. Однако Сущности умеют влиять на чувства людей — что само по себе уже может объяснять, почему вы временами слепнете. Возможно, так она пытается — увы, безуспешно — завладеть вашим зрением, чтобы установить с вами контакт. Но у меня нет версий, почему слепота наступает с такой регулярностью.

— Откуда ты столько об этом знаешь? — с подозрением спросила Тасенда.

— Скажем так — мне самому доводилось сталкиваться с подобными обстоятельствами, — ответил он. — Я…, — он замолчал и замер на лестнице, склонив голову. Тасенда взглянула на потолок, поверх голов демонов.

Шёпот.

Она услышала, как наверху эхом разносится шёпот, тихий, но вездесущий. Гейсты вошли в приорат.

Давриел продолжил спуск, и Тасенда поспешила за ним, подняв свечку и ладонью заслоняя её от встречного потока воздуха.

— Сейчас нам следует сосредоточиться на твоих талантах, — вновь заговорил Давриел. — Несмотря на изрядную долю суеверной чепухи, в ваших историях о Безымянном Ангеле, вероятно, всё же есть зерно истины. Я могу лишь предполагать, что упустил что-то важное касательно этого камня.

Они вошли в катакомбы, и Давриел открыл дверь, не нуждаясь в подсказке, куда следует нажимать. Он свернул направо, следуя извилистым путём к залу с Зеленштайном. Вскоре Тасенда разглядела впереди его мерцающие стены и потолок, освещавшие им дорогу.

Они достигли зала, где на своём постаменте покоился невредимый камень. В задней части комнаты, не сводя глаз с разноцветных завихрений в камне, сидела молодая девушка с золотистыми волосами и бледной кожей.

Виллия.

ГЛАВА XVII. УНИСОН

Виллия.

Она была жива.

Тасенда хотела было броситься в комнату и заключить сестру в объятья, но Давриел крепко схватил её за плечо. И… с Виллией творилось что-то неладное. То, как она сияла изнутри, исходящая от неё сила, которую ощущала Тасенда. Она не была гейстом.

Она... она была той, кто ими командовал.

— Виллия, — взмолилась Тасенда. — Что же ты наделала?

Виллия встала — на ней был белый погребальный саван. — Знаешь, это ведь они отправили меня сюда. Сторожить Зеленштайн — одно из заданий, которое они дают новым послушникам. Я настояла на том, чтобы выполнять его днём, потому что мне не хотелось оставаться в этом царстве мёртвых во власти кромешного мрака. Тебе ведь знаком этот мрак, не правда ли, Тасенда?

Виллия уставилась на зыбкий свет камня. — Он говорил со мной, — прошептала она. — Рассказывал мне о моей силе, о нашей силе. Силе, способной развеять мрак. Мне просто нужно было собрать её воедино. Разыскать другие кусочки, разбросанные среди жителей Подступов. В каждом таился крохотный осколок…

Её сладкий голос был таким родным, но его кровожадный оттенок заставил Тасенду ужаснуться. — Виллия, — прошептала она. — Что ты сделала с нашими родителями?

Виллия наконец-то взглянула на неё. И она могла видеть. Как, ведь ночь ещё не прошла? Впервые в жизни Тасенда смотрела сестре в глаза, и Виллия смотрела на неё в ответ.

— Я не