Можно помереть со смеху - Эрл Стенли Гарднер

Когда он выходил оттуда, я сказал ему:

— Мне тоже нужно сделать пару звонков. Он не возражал.

Прежде всего я позвонил в Бэннинг тому газетчику, которыйраньше снабдил меня полезной информацией.

— Позвоните в вашу редакцию в Сан-Бернардино, — сказал яему. — Пусть они немедленно «покроют» офис шерифа. А вам стоило бы сейчас жеприехать в Юкку и послоняться здесь: возможно, кое-что узнаете.

— Что именно?

— Кое-что важное.

— Стоящее того, чтобы ночью пускаться в путешествие?

— Первоклассный материал, — сказал я. — Без сомнений звонитев Сан-Бернардино, и пусть репортер «покрывает» офис шерифа без промедления.

Повесив трубку, я тут же позвонил в отель «Дортмут». Мне повезло:Корнинг оказался в своем номере. Я сказал ему:

— Это Дональд Лэм. Я нашел миссис Велс.

— Да-да, — всполошился он. — Где вы сейчас находитесь, Лэм?

— В данный момент я звоню из городка под названием Юкка.

— Какого черта вас занесло туда?

— Здесь расположен ближайший телефон.

— Вы сказали, что нашли миссис Велс?

— Да.

— Где?

— Думаю, вам известно, что участок земли, принадлежащийАарону Бедфорду, находится к западу от Юкки.

— Предположим…

— Так вот, она на этом участке.

— Какого черта она там делает?

— И тем не менее, — сказал я.

— Слушайте, Лэм. Я не вчера родился. Мне известно, что выподцепили ее еще сегодня утром. Что за дурацкая идея уехать с ней в пустыню иоттуда сообщать мне, что вы нашли ее?

— Когда вы сюда приедете, а вам все объясню.

— Но я не собираюсь ехать ночью.

— Дело ваше, — сказал я. — Но я выполнил условия нашегодоговора и сообщил вам местонахождение той, кого вы ищите.

— Проклятье! — закричал он. — Вы могли привезти ее ко мне вномер отеля «Дортмут» через двадцать минут после того, как я подписалобязательство выплатить вам за эту работу две тысячи долларов. Вы…

— Вам хочется спорить? Или вам хочется увидеть миссис Велс?

— Я хочу видеть ее.

— Тогда немедленно приезжайте сюда, — сказал я и повесилтрубку.

Вернувшись к машине, я застал Ванду и Селлерса за оживленнымразговором.

— Что будем делать теперь? — спросил я.

— Теперь можно перекусить, — улыбнулся Селлерс.

В маленьком ресторанчике, открытом до глубокой ночи,подавали вкусное мясо с жареной картошкой по-французски. Селлерс выпил тричашки кофе и завел разговор с Вандой, которая, несмотря на то что боялась его,пыталась все же обольстительно улыбаться. Но с тем же успехом она моглавоздействовать своими чарами на морозильный шкаф.

Закончив ужин, мы вернулись на участок земли в пустыне.Возле хижины Селлерс остановил машину, выключил мотор и погасил фары. В темнотевозник луч от фонарика — это шел Джерри.

— Все в порядке? — спросил он.

— Все в порядке, — ответил Селлерс. — Берите мою машину ипоезжайте в Юкку. Поешьте, а главное, выпейте побольше кофе. Когда в Юккуприедут все остальные, вы как гид проводите их сюда.

— Понятно, — согласился Джерри и добавил: — Но у этогопроклятого фонаря садятся батарейки.

— Я привез из Юкки новые батарейки и несколько фонарей, —успокоил его Селлерс.

Джерри сел в машину, и она исчезла в темноте.

Побродив по окрестностям, я разыскал поваленное бревно,принес несколько охапок сухой полыни, корней каких-то кустарников и разжегкостер. Языки огня осветили таинственную декорацию окружающего мира, его бликии тени, жестокое, задумчивое лицо Селлерса, Ванду Уоррен, полную страха,тревоги и предчувствий от того, что в данной ситуации единственное оружие,которое всегда приносило ей победу, оказалось непригодным. Она лежала на песке,время от времени меняя положение тела. Растерянная манекенщица поворачиваласьто на один бок, то на другой, то опиралась на локоть, то ложилась на живот иподкладывала руки под подбородок — и во всех ее позах свет костра высвечивалсоблазнительную округлость ее фигуры. Но Селлерс ни разу не взглянул нарыжеволосую красавицу, которая тем не менее неустанно продолжала свои попытки.В дело пошла даже обнаженная плоть ее прелестных ножек. Однако быстрый взглядСеллерса показал обманчивость ее надежд, и Ванда скромным, целомудренным жестомвновь прикрыла юбкой свои ноги. Она чувствовала себя деревянным истуканом.

Раз или два Ванда бросала на меня жалкий, трогательный,душераздирающий взгляд, на который я отвечал улыбкой симпатии и безнадежности.

Мне часто приходилось отправляться на поиски топлива длякостра. Над головой сияли звезды. Огонь создавал совсем небольшую зону тепла,вне которой находилась холодная промозглость ночной пустыни. Мы вынуждены быливстать на ноги и без конца поворачиваться к огню то лицом, то замерзшей спиной,а я вновь и вновь должен был подбрасывать и подбрасывать спасительному коструего горючую пищу.

Наконец в темноте пустыни появились лучи автомобильных фар,которые танцевали при подъемах и спусках на пыльной проселочной дороге. Колоннаиз четырех машин, впереди которой двигался ведомый Джерри наш автомобиль,въехала на участок и остановилась у костра.

Хорошо подготовленные люди быстро и скоординировано началиразгрузку: они вынесли прожекторы и установили над колодцем треножник, накотором укрепили лебедку с привязанным к канатам куском брезента.

Я в очередной раз отправился на поиски дров, но в это времяк нам прибыл еще один автомобиль. Из него выскочил фотограф и тут же началослеплять всех подряд вспышками специальной лампы. За ним вылез корреспондент,с которым я познакомился в Бэннинге, и подошел ко мне, чтобы поздороваться.

Возле лебедки кипела работа, кто-то из прибывших спустился вколодец и обменивался с людьми, оставшимися наверху, репликами и приказами.Наконец подготовка была закончена, и по сигналу снизу, поднимая на поверхностьземли какой-то груз, заработала лебедка. Потом из ямы появился брезент, изкоторого торчал угол одеяла.

Мои часы показывали полночь. Вся операция прошла так быстрои гладко, что трудно было представить, как много надо было предвидеть деталей икак много надо было потратить сил, чтобы добиться успеха.

В этот момент издалека послышался шум мотора, вспыхнул светфар, и на дороге показалась еще одна машина. Она приближалась к нам на малойскорости.