Неукротимый, как море - Уилбур Смит

За следующие полчаса они согласовали необходимые меры для перевозки пассажиров, самые слабые и пожилые из которых погибли при кораблекрушении. Левуазан со своей «Ла-Муэт» сможет взять на борт лишь сто двадцать человек. В настоящее время «Флотилия Кристи» вела переговоры о фрахтовке чартерного судна из Кейптауна, чтобы вывезти всех оставшихся в заливе Шеклтона. Сейчас этот чартер был уже не нужен, зато его стоимость войдет в требование Ника о выплате спасательного вознаграждения.

— Не смею больше отнимать время. — Рейли допил виски и встал. — У вас и без того много дел.

Миновало еще четверо суток, заполненных тяжелым трудом. Ник заглянул на «Золотой авантюрист», чтобы осмотреть пещероподобное машинное отделение, все в слепящих голубоватых вспышках электросварки: Бейкер заделывал пробоину стальными листами. И стармеху, и шкиперу этого показалось мало — утихомирились они лишь после установки дополнительных распорок и ребер жесткости из пиленого леса. Впереди ждал сложный переход сквозь «ревущие сороковые», и до того момента, когда «Авантюрист» окажется в безопасности доков Кейптауна, работу считать законченной нельзя.

Они сидели бок о бок в окружении маслянистых механизмов, провонявших антикоррозионными химреагентами, и пили кофе из термоса, сдобренный бундабергским ромом.

— Отведем этого красавца в дунканские доки, и ты станешь богатым человеком, — сказал Ник.

— Не впервой. Другое дело, что у меня деньги долго не залеживаются… да и самому куда вольготнее, с пустыми-то карманами. — Бейкер отхлебнул кофе, одобрительно хмыкнул и хитро прищурился. — Так что не волнуйся: лучший стармех мира никуда от тебя не денется.

Ник расхохотался. Бейкер попал в точку. Такого специалиста терять никак не хочется.

Шкипер оставил его и отправился изучать дифферент лайнера, тщательно примериваясь, чтобы найти наилучшие точки крепления буксирного каната, а затем, учтя поведение судна за последние дни, приказал Дэвиду Аллену слегка уменьшить осадку на нос.

После этого пришлось взяться за бункеровку «Колдуна» из топливных резервуаров лайнера, коль скоро путь предстоял неблизкий. Бермудский Бэч Уэки не давал телексу передышки, пересылая сообщения от страховщиков, Ллойда и штаб-квартиры «Флотилии Кристи». Дункан Александер уже пытался маневрировать, заходя то с одного угла, то с другого, чтобы договориться с Ником без — как он выражался — никому не нужных расходов на арбитраж.

— Передай ему, что я его без масла съем, — с мрачным удовлетворением ответил Ник. — И заодно напомни, что еще на посту председателя совета директоров я был против того, чтобы экономить на сторонней страховке нашего флота — так что сейчас пусть сам расхлебывает свою кашу…

Дни и ночи слились в единую мутную полосу, чему немало способствовал разбаланс светлой и темной частей суток в высоких широтах, так что Ник и сам порой не мог поверить ни своим чувствам, ни хронометру, когда, проработав восемнадцать часов подряд, он видел по-прежнему сияющее солнце, хотя стрелки указывали на глубокую ночь.

С другой стороны, не вполне реальной показалась и та минута, когда его офицеры, собравшись кругом стола в каюте капитана, отрапортовали о завершении всех работ: ремонт и подготовка к выходу в море, бункеровка топлива, посадка и размещение пассажиров, а также сотни прочих деталей, каждая из которых требовала внимания. Итак, «Колдун» был готов к тому, чтобы тянуть свою обузу через непредсказуемое море, за тысячи миль до самой южной оконечности Африки.

Ник передал по кругу сигарный ящик, а когда синеватые клубы дыма окутали каюту, позволил своим людям несколько минут насладиться сознанием умело выполненного дела.

— Всей команде отдыхать двадцать четыре часа, — объявил он, охваченный приступом щедрости. — Буксировка начинается в 8.00 в понедельник. Я рассчитываю на скорость в шесть узлов — другими словами, джентльмены, Кейптаун нас встретит через двадцать одни сутки.

Когда люди уже поднялись на выход, Дэвид Аллен задержался.

— Сэр, сегодня вечером в кают-компании намечен небольшой рождественский праздник, и мы бы очень хотели вас там видеть.

Кают-компания считалась своего рода клубом молодых командиров, в котором согласно морской традиции шкипер не состоял. Он мог зайти в это небольшое, обшитое деревом помещение лишь в качестве официального гостя. В то же время нельзя было сомневаться в искренности того тепла, с которым они приветствовали Ника. Даже Трог вылез из своей пещеры. При появлении капитана все встали и устроили настоящую овацию; было совершенно ясно, что джин пустили по рукам уже давно. Дэвид Аллен выступил с речью, которую, запинаясь, прочитал с клочка бумаги, тщетно пытаясь скрыть его в ладони. Речь эта была полна гипербол, клише и прилагательных в превосходной степени, и молодой старпом с облегчением перевел дух, когда все закончилось.

Затем появился Эйнджел с тортом, который специально испек по такому случаю. Глазурованное творение его рук формой напоминало корпус «Золотого авантюриста» и вполне могло сойти за скромное произведение искусства, причем на борту были выложены цифры «12 1/2». Все горячо зааплодировали. Эти двенадцать с половиной процентов обладали смыслом, от которого каждого потянуло расцвести в улыбке и одобрительно крякнуть.

От Ника потребовали сказать слово шкипера. Его стиль был легким и непринужденным. Не прошло и пары минут, как кругом все дрожало от восторженных воплей — чтобы привести людей в экстаз, хватило и мимолетного упоминания о той призовой сумме, которая будет им причитаться, едва «Золотой авантюрист» окажется в Кейптауне.

В углу кают-компании сидела Саманта, почти затерявшись среди молодых офицеров, которые считали своим долгом охватить девушку как можно более тесным кружком.

Саманта смеялась с таким неподдельным весельем, что Ник с трудом сдерживал позывы обернуться в ее сторону: настолько звонко и задорно переливался ее смех на фоне мужественно-хрипловатых шуток.

На ней было облегающее зеленое платье, и капитан ломал себе голову, пытаясь догадаться, откуда оно взялось. Далеко не сразу он вспомнил, что пассажирские каюты «Золотого авантюриста» не пострадали; более того, сегодняшним утром он заметил эту девушку рядом с Дэвидом Алленом на корме катера. Она явно возвращалась с лайнера, потому что у ее ног стоял внушительный чемодан. Стало быть, забирала свои вещи, хотя вполне могла остаться на борту «Авантюриста»… Ник был рад, что она поступила иначе.

Он завершил свою маленькую речь, упомянув всех командиров по имени и воздав должное каждому. Дэвид Аллен заставил взять очередной стакан с виски, а во вторую руку сунул неровно отхваченный кусок торта, после чего торопливо бросился назад, к тесной компании вокруг девушки. Ник, можно сказать, остался в полном одиночестве.

Он снисходительно наблюдал за неприкрытым соперничеством в попытках удостоиться ее внимания. Мужчины были выше Саманты, и Ник видел лишь макушку, увенчанную великолепной гривой золотисто-солнечных волос, которые в свете потолочных светильников вспыхивали искрами полированного драгоценного металла при каждом повороте или наклоне головы.