Я (не) буду твоей - Инна Инфинити

— Только давай обойдемся без серьезных разговоров? — прошу. — Я не готова сейчас рассуждать о будущем.

Меньше всего мне хочется говорить о грядущей свадьбе и Марате. Хотя весь вид Смолова кричит о том, что он хочет это обсудить.

— Окей, — разочарованно соглашается. — Но ты же понимаешь, что однажды нам придется обсудить твою личную жизнь?

— Однажды когда-нибудь обсудим. И почему обязательно все нужно усложнять разговорами? — задаю риторический вопрос.

— Помнишь, как в нашу первую встречу в баре ты обвинила меня в том, что я потребительски отношусь к девушкам и что мне не нужны обязательства?

Витя переплетает наши пальцы и подносит к своим губам. Глядя на меня, несколько раз целует тыльную сторону моей ладони.

Сейчас даже стыдно вспоминать.

— Помню, — признаюсь, краснея.

— Так вот я хочу, чтобы ты знала: я не отношусь к тебе потребительски и я не боюсь обязательств.

Как тепло и приятно от его слов. Витя еще с таким чувством их произнес, как будто боится, что я могу не поверить.

— Ты самый лучший человек из всех, кого я знаю. Я очень рада, что встретила тебя. Ты мне нужен, — последнее признание срывается шепотом.

— А ты очень нужна мне.

На глазах выступают слезы. Между нами снова магия, только теперь не физическая, а духовная. Я опять чувствую невидимую связь между мною и Витей. Это так необычно. Ее нельзя увидеть или потрогать, но она точно есть.

— Поговорим о твоей сложной ситуации, когда ты будешь готова, — продолжает. — Только знай: я рядом, я не исчезну и я готов предстать перед твоим строгим отцом.

А вот теперь мне становится страшно. По телу пробегает неприятный холодок, в груди начинает шевелиться плохое предчувствие. Я даже боюсь представить, что может ждать Витю, если папа и, упаси Господи, Марат узнают о его существовании.

Нет, конечно, я не могу подвергать Витю такому риску. У моего отца с оппонентами разговор короткий. А у Керимовых так тем более. Достаточно знать, что у их заводов по производству металлопродукции никогда не было серьезных конкурентов. Вернее, периодически они появлялись, но очень быстро исчезали.

— Хорошо, — говорю, чтобы побыстрее закончить разговор. — Дай мне немного времени. Нужно собраться с мыслями и понять, как лучше действовать.

Витя согласно кивает.

— Пойдем в душ?

— Вместе? — не то удивляюсь, не то пугаюсь.

— Вместе, — снова целует тыльную сторону моей ладони.

Вот сейчас я вдруг смущаюсь. И хотя я прямо в данный момент лежу перед Смоловым полностью обнаженной, находиться с ним в одной душевой кабине почему-то стесняюсь.

— Пойдем, — решаю совершить еще один смелый поступок.

Витя подхватывает меня на руки и несет в ванную. Как только за нами закрываются двери душевой кабины, а сверху начинает литься горячая вода, Смолов прижимает меня к кафельной стенке и впивается в губы. Чувствовать на себе вес его тела — это нечто божественное. Я сразу ощущаю себя слабой и беззащитной под его надежным покровом.

Мы целуемся медленно, глубоко, долго, распаляя внутри новые желания. У Вити уже встал член, у меня внизу живота снова разливается приятная истома. Хотя на еще один половой акт я сейчас не решусь. Все-таки нужно сделать небольшой перерыв после первого раза.

Смолов спускается поцелуями к шее, затем к груди. Захватывает в рот сначала один сосок, потом второй. Тянусь к бутылке геля для душа и выливаю на руку. Затем начинаю размазывать по мужскому торсу. Медленно приближаюсь к члену. Отчего-то стесняюсь, но все же провожу по нему мыльными руками. А потом еще и еще, сдавливая чуть сильнее.

Дыхание Вити учащается.

— Не останавливайся, — просит, падая лбом мне на плечо.

Я немного растеряна. Это нормально, что у Вити так часто стоит член? Так и должно быть?

Я совсем мало знаю о мужских членах.

— Эм… — осмеливаюсь задать вопрос. — У тебя всегда так часто стоит?

— На тебя все время стоит. Как в баре встал, так больше и не падает.

Ну и откровение! Это шутка или правда? Льстит, черт побери. Пускай это не нежное признание в любви, а пошлость, но заставляет чувствовать себя особенной.

— Даша… — соприкасаемся лбами. — Ты будешь моей. Ты уже моя. Ты же не думаешь, что я тебя отпущу?

Витя как будто в полубреде находится. Словно пьяный. Чтобы остановить поток новых признаний, от которых мне поистине страшно, затыкаю ему рот поцелуем. Ускоряю движения рукой, дрочу быстрее, приближая Витин оргазм. Через пару минут член буквально взрывается в моей руке. Сперма летит мне на живот, каплями скатывается вниз вместе с водой.

Смолов дрожит. Я чувствую это. Его дрожь передается и мне. Пронизывает от головы до пят. Шумно дышим в унисон, тонем в новом поцелуе, растворяемся друг в друге.

Боже, как это прекрасно… Просто быть с этим мужчиной. Дарить ему удовольствие и получать такое же удовольствие от него. Целовать, обнимать… Просто знать, что он со мной, рядом. Знать, что он мой.

Мой ведь?

Он такие признания мне говорит. Пускай это не три слова «Я тебя люблю», но мне они и не нужны, чтобы понять, как Витя ко мне относится. Он влюблен в меня. Я не просто знаю это, я ощущаю каждой клеточкой своего тела, каждым миллиметром.

И я ведь тоже влюблена в него…

— Нет, мне тут не нравится, — категорично заявляет Римма Айдаровна. — Что это еще за обшарпанный кирпич?

— Это не обшарпанный кирпич, это стиль «лофт», — терпеливо объясняет свадебный организатор.

Нервы бедной девушки на исходе. Мои тоже. Мы второй день подряд ездим по площадкам и выбираем, где будет проходить свадьба. Римма Айдаровна отмела замок, в котором праздновали помолвку, а также несколько других подмосковных усадеб. Сегодня мы смотрим площадки в Москве. Посетили несколько отелей, теперь приехали в лофт-пространство.

— А мне нравится, — подаю голос.

На ум сразу идет модный лофт Вити. Сердце больно щемит. В глубине души понимаю: нужно что-то со всем этим делать. Но что? Остановить свадьбу? Сказать, что я не хочу замуж?

Боже… Это неминуемая смерть.

Остается надеяться, что Марат не приедет, и свадьбы не будет. Он, кстати, до сих пор в Аргентине. Может, ему не удастся договориться с университетом о защите диплома, и его оставят на второй год? Тогда свадьба отложится до следующей осени, а там, может, ситуация как-то разрешится сама собой…

Не хочу об этом думать.

— Даша, это безвкусица! — возмущается Римма Айдаровна. — У меня в детстве в селе сарай такой же был — с обшарпанными кирпичными стенами. Свадьба моего сына не пройдёт в таком месте, — категорично заявляет.