Смерть коллекционера - Стивен Ван Дайн

В этот миг парадная дверь открылась и с грохотом закрылась, а Берк снизу крикнул сержанта. Вернулся детектив, посланный проверять алиби мистера Грасси. Фамилия этого детектива была Эмери, он служил в убойном отделе. Ему уже доводилось расследовать дела, вызывавшие интерес Вэнса[43]. Вот и теперь его отчет был краток и толков.

– Я допросил доктора Монтроза, того, который музейный работник. Грасси действительно приехал вчера к нему в пятом часу, и они отправились к Монтрозу домой, на Восемьдесят шестую восточную. Грасси остался ужинать и откланялся в восемь. Сказал, что к девяти ему надо быть в Маунт-Верноне – там у него встреча. Спрашивал, как добраться до вокзала.

Эмери достал записную книжку.

– От Монтроза я поехал в клуб «Крествью Кантри» и переговорил с официантом. Тот начал было запираться, но быстро одумался и позвал метрдотеля и швейцара. Обоим наш итальянец запомнился. Наверное, в связи с мисс Лейк. По их словам, Грасси появился в клубе примерно в одиннадцать. Мисс Лейк заранее заказала столик, однако сама приехала почти одновременно с Грасси. Вечеринка продолжалась до половины первого. Вот и все, сэр.

Хис пожевал губами, нахмурился:

– Совпадает с показаниями итальянца. Любопытно, где его носило с восьми до одиннадцати? Поди узнай.

– Грасси не сумел разобраться в нашей запутанной системе железнодорожного сообщения – если, конечно, не врет, – улыбнулся Вэнс. – А скажите, Эмери, доктор Монтроз не посвятил вас в тему своей беседы с синьором Грасси? Ведь не может быть, чтобы они четыре часа обсуждали способы добраться до Маунт-Вернона.

– Нет, сэр. – Эмери энергично затряс головой. – Монтроз только сказал, что один раз, во время ужина, Грасси вызывали к телефону.

Когда детектив вышел, Вэнс снял телефонную трубку и набрал домашний номер доктора Монтроза. Их разговор длился несколько минут. Потом Вэнс принялся бегать по комнате.

– Очень, очень странный был звонок. Доктор Монтроз утверждает, что Грасси вернулся от телефона расстроенный и подавленный. Больше ничего есть не стал, сразу засобирался уходить. Телефон у них в холле, рядом со столовой, и Монтроз поневоле слышал ответы Грасси. Монтроз говорит, Грасси отчаянно с кем-то спорил. И некое сообщение вывело его из себя, заставило даже угрожать собеседнику – я-де приму меры, это-де вам с рук не сойдет… Какие меры он имел в виду? И кто мог ему звонить? И чем именно так его расстроил? Кто вообще мог знать, что Грасси ужинает в доме доктора Монтроза? Точно не мисс Лейк – Грасси не стал бы угрожать женщине, а после мчаться в клуб ради танцев с нею. А Рид вообще вряд ли был посвящен в планы Грасси… Брисбен ему звонил? Или Арчер?

Темнело. Вэнс включил электричество, уселся и вдохнул сигаретный дым.

– Арчер… Да, пожалуй, это он и звонил… Сержант, вас не затруднит сходить за синьором Грасси?

Хис вышел, а Вэнс обратился к Маркхэму:

– Думаю, ссорились они из-за китайского фарфора. Едва ли что другое могло так взволновать Грасси.

Сержант привел итальянца, и Вэнс заговорил с ним без обиняков:

– Кто вчера во время ужина звонил вам в дом доктора Монтроза?

Грасси вздрогнул, затем дерзко взглянул на Вэнса:

– Это был личный звонок. И он касался моих личных дел.

Вэнс только вздохнул и с нарочитой неспешностью вытащил из кармана письмо Арчера Коу, подтверждающее его намерение продать Грасси китайский антиквариат. Не сводя глаз с итальянца, Вэнс медленно развернул письмо, расправил на коленях. Я тоже смотрел в упор на Грасси – и не мог не заметить, как он изменился в лице. Глаза округлились, взгляд застыл, щеки побледнели. Казалось, итальянец даже дышать почти перестал, словно находился в гипнотическом трансе.

– Вам звонил мистер Арчер Коу, не так ли, мистер Грасси? – ровным голосом спросил Вэнс.

Итальянец не шевельнулся и не издал ни звука.

– Полагаю, Арчер Коу пожалел о своем обещании продать вам китайский фарфор, столь милый его сердцу, – продолжал Вэнс. – Полагаю, Арчер по телефону сообщил вам об аннулировании сделки, к каковому решению пришел, медитируя над своими сокровищами. Полагаю также, что Арчер Коу опасался, как бы вы не похвастались своей удачей доктору Монтрозу, и поэтому стал звонить вам прямо в его дом.

Грасси по-прежнему не шевелился, однако все в его внешности и поведении выдавало правильность догадки Вэнса.

– Мне вполне понятны ваши чувства, мистер Грасси, – снова заговорил Вэнс, не меняя интонации. – В конце концов, сделка была заключена, у вас при себе имелось письменное подтверждение от самого владельца коллекции. И все-таки вам, мистер Грасси, не следовало угрожать Арчеру Коу. Вы погорячились. Неудивительно – это издержки южного темперамента.

– Ну и что, ну и погорячился! – вдруг вспыхнул итальянец. – Имею право! Я его неделю окучивал. Он цены задирает и задирает – а я только киваю. И вот вчера мы пришли к консенсусу. Арчер написал подтверждение, я телеграфировал в Италию – мол, порядок, уломал скрягу, встречайте с трофеями. А он на попятный пошел! Передумал, видите ли, продавать. Еще и мошенником меня обозвал. И вымогателем. Сам первый начал угрожать. Я, говорит, присягну, что вы меня вынудили написать письмо-подтверждение, что я его писал под дулом револьвера… – Негодующий Грасси потряс кулаками. – А вот как бы вы на такое отреагировали, мистер Вэнс? – Голос итальянца срывался на крик. – То-то же. Я стал угрожать в ответ. Сказал, что задействую все свои связи и заставлю его продать китайский фарфор согласно списку. Моя реакция была вполне оправданной!

– О, несомненно. В сложившихся обстоятельствах вы не могли отреагировать иначе, – кивнул Вэнс. – А что сказал мистер Коу в ответ на ваши угрозы?

– Что сказал Коу? – Итальянец шагнул к Вэнсу, зашептал ему на ухо: – Он сказал, что скорее собственными руками расколотит все вазы до единой, нежели продаст их мне.

Вэнс усмехнулся:

– Тогда понятно, почему вас так ошарашил вид осколков вазы дин-яо! Но мистер Коу не разбивал свою вазу. Акт вандализма был свершен убийцей. Печально, не правда ли?

С неохотой Вэнс поднялся на ноги, сложил по сгибам и вручил Грасси письмо-подтверждение Арчера Коу.

– Пусть письмо будет у вас. Полагаю, этот момент мы прояснили. Вы пока свободны, синьор Грасси.

Итальянец с минуту взирал на Вэнса, затем взял письмо, слегка поклонился и вышел из комнаты.

Маркхэм, внимательно слушавший разговор Вэнса и Грасси, тотчас подал голос:

– Все это очень и очень подозрительно, Вэнс. Грасси получает отказ от Арчера Коу – а ведь на карту поставлена его профессиональная репутация. Я не говорю уже о пресловутой южной гордости и горячей крови. Итак, разозленный Грасси исчезает на целых три часа – якобы сел не на тот поезд. А утром его обидчик Коу найден мертвым, причем убийство замаскировано под самоубийство.