Взаперти - Анна Пляка

Кажется, недосып дает о себе знать. Когда под ноги подворачивается котенок, вздрагиваю, словно проснувшись. Глажу лоснящуюся шерсть, доливаю воду в миску. Кормить Проблему после недавнего финта определенно рано. На седьмом этаже тем временем произносят «ключевое слово». Бет обращается ко мне при всех:

– Винни нужно поставить капельницу. Судя по следам, у него уже очень слабые вены, нельзя делать уколы каждый час.

Вздыхаю. Все задирают головы, и я понимаю, что успел включить микрофон. Черт. Я даже не знаю, что ей отвечать! Хотя почему? У меня есть капельница, я покупал для хирургического кабинета, но так и не использовал, – всем хватает наркоза, который они получают во время похищения.

Дать ее просто так, без условий? Миротворец саркастически поднимает бровь, интересуясь, серьезно ли я об этом подумал. Верно, мы не можем стать настолько милосердными, нас просто перестанут принимать всерьез.

– Еще одна пара пройдет тест, и вы получите капельницу.

Бет смотрит в камеру так внимательно, словно по ней читает выражение моего лица. Благодарит без улыбки, оборачивается к Элу:

– Идем?

Верно, она видела бокс изнутри и уверена, что его можно пройти даже с одной рукой. Эл медлит всего миг, но этого хватает, чтобы, словно проснувшись, вскочила Рика.

– Я хочу!

Бет качает головой, объясняет:

– Мы уже разделялись с братом. В первый раз его наказали, во второй он сломал руку. Я не хочу проверять, что будет в третий.

Не могу удержаться, ухмылка Миротворца кривит губы, слова рвутся с языка, и я говорю, поддавшись его злому желанию:

– Наконец-то ты поняла! Он – твоя пара, я выбрал так. И вы будете этому следовать.

Улыбаюсь самому себе. Я не включал микрофон, меня слышал только котенок. Сейчас это кажется правильным.

Бет говорит с Элом, тот прикусывает губу, с одной стороны, уверенный, что надо идти, с другой – боясь подвести сестру.

Рика оглядывается, спрашивает Элли:

– Пошли?

Та вскидывает брови:

– А Мори с кем тогда пойдет? С Бемби?

– Они найдут общий язык, – отмахивается Рика. – Недавно пугали тут всех своими криминально-психологическими теориями!

Как будто она сама не делает то же самое, только в письменном виде.

– Спорим, не найдут? – Элли кладет подбородок на сложенные ладони. – Из Мори ведомый, как из меня домохозяйка, видно же.

Рика кривится, словно ей скормили лимон.

– Тут все сговорились, что ли? – Мори пожимает плечами, отводя взгляд. Рика возмущается: – И это он у нас не ведомый! Я тогда кто?!

Фыркает в ладонь Элли, чуть улыбается Бет – Рика встряхивает остальных, даже не желая того. Недавно такую роль выполняла Элли.

Эл наконец кивает, но поздно – Рика, у которой мнение меняется даже быстрей, чем настроение, хватает Мори за руку, корчит рожу:

– Ну, Мэри, примешь мою руку и сердце? Раз уж все решили нас поженить! Пошли! – Тянет кузена за собой, не замечая, как замирает его лицо, когда он поспешно заталкивает под маску вспыхнувшее многообразие эмоций. – Ну вот какого хрена? – спрашивает уже на лестнице. – Этот тест вообще можно проходить по несколько раз с разными людьми. Нервные все…

– Опытные, – поправляет Мори, пропуская напарницу вперед. Запомнил, как ее перекашивает от одной мысли о том, что она может оказаться ведомой.

Инструкция во второй раз. Рика внезапно комментирует:

– Жмот. Это я насчет капельницы.

Мори смотрит осуждающе: говорить подобное, стоя в боксе, не лучшая идея. Впрочем, они и без наказаний получат свои удары током.

С первыми тремя вопросами справляются легко, хоть Рика и шутит сначала про семейное положение:

– Я Мэри только что предложение сделала, считается?

Автоматика юмора не понимает, Мори, которого она бьет током, тем более. Рика передергивает плечами, бурчит:

– Не женат.

Подпираю щеку кулаком, зачитывая вторую часть инструкции. Нет, они интересная пара, и Винни в спальне заслуживает внимания, и шепчущиеся Бет с Элом, и Элли, которая дремлет, раскинув руки по спинке дивана. Но я очень устал.

В боксе тишина, напряжение такое густое, что можно резать ножом.

– Ничего не хочешь спросить? – осторожно уточняет Мори.

– Ну да, ты-то обо мне все знаешь! – Рика фыркает, закатив глаза, отворачивается, как обиженный ребенок.

Мори молча следует ее примеру. Скоро они об этом пожалеют, но у меня нет желания ни злорадствовать, ни подсказывать. Когда пройдут тест и я передам Бет капельницу, нужно лечь спать. И молиться, чтобы я никому не понадобился до завтра.

– В тринадцати, – говорит Рика, едва взглянув на включившийся экран. Усмехнувшись, добавляет: – Выиграл девять.

Мори хмурится – ответить на вопрос «в скольких делах Эмори выступал государственным обвинителем» можно, только если внимательно следить за этими делами. Он, конечно, не станет спрашивать кузину, откуда ей все известно, но запомнит и, может быть, расслабится хоть немного. Они следили друг за другом одновременно, разница только в способах.

Его собственный вопрос, впрочем, еще интересней и не про факты.

– Чтобы не видеть меня, – ровно отвечает Мори. После короткой паузы добавляет: – И всю семью.

Медлю, но засчитываю ответ. Без уточнения было бы правильней, но отметить ошибку сейчас – значит совершенно их запутать.

Любимая музыка Мори не изменилась со старшей школы, прозвище придумала сама Рика, так что она отвечает бегло. Мори тоже говорит уверенно:

– Ей нравится запах дыма.

Ошибка. Рика ежится, трет пятку. Ее кузен удивленно оглядывается, вчитывается в вопрос. Лицо меняется так, словно он хочет хлопнуть себя по лбу. Курить она начала не по этой причине.

– Социальное давление, – исправляется Мори. Поясняет: – «Хорошие девочки не курят». Значит, Рика должна была начать.

Они стоят спиной друг к другу, словно каждый говорит с посторонним, а второй подслушивает сплетни о себе. Рика криво ухмыляется, читая: «Подводил ли Эмори когда-нибудь кого-нибудь?»

– Да, – хмыкает, – меня. А в смысле опозданий или не сделанного дела – нет конечно, он же пай-мальчик!

Столько яда, что можно отравиться самой и отравить кузена.

Мори вздыхает глубоко, перечитывая вопрос «Почему у Эрики нет друзей?». Он стал осторожней, но отвечает почти без колебаний:

– Она сама держит людей на расстоянии. Тот, кто пытается сблизиться, тут же становится мишенью для подначек и болезненных уколов. Никто не выдерживает.

Кроме самого Мори. Я улыбаюсь, а он меняется в лице, читая следующий вопрос. Говорит резко: