Дропкат реальности, или магия блефа - Надежда Мамаева

Еще несколько клинов погони, и Эрден возблагодарил небеса. След беглянки стал почти осязаем. Хотя на улицах попадались в основном зеваки от сорванцов до сморчков (исключительно мужского полу, многие изрядно навеселе), это ничуть не заботило мужчину. Он чуял, что Вассария где-то рядом. Когда распахнулись двери одного примечательного заведения и голос по-старушечьи проворчал:

– Слышал выражение: «Бегу – значит живу»? Поэтому, чтобы выжить, сейчас нам с тобой надо убежать!

Эрден с облегчением выдохнул. Однако его радость не разделила рыжеволосая фьерра, составлявшая компанию той, за кем он так усердно гнался. Рослая девица, зло выплюнув: «Еще один!» без обиняков двинула локтем дознавателю под ребра и собиралась уже добить ударом в челюсть, когда Васса повисла у нее на руке, гаркнув так, что дрессировщики собак пришли бы в экстаз:

– Фу! Свой!

Эрден, видевший всю гамму чувств, промелькнувших при этом коротком «фу» на лице фьеррины, мог только теряться в догадках. Что же ту больше оскорбило: обращение к ней, как к собаке, то, что ей не дали завершить задуманное, или то, что ей командуют.

Хриплое мужское:

– Какой свой? – из уст рыжухи расставило все точки над рунами для Эрдена.

– Илас, а тебе идет! – первое, что он смог выдать после того, как его ребра ощутили все прелести ближнего знакомства с локтем Бертрана.

И за данный комментарий чуть не схлопотал повторно. Васса же при этом не смогла сдержать улыбки, словно была соавтором комментария.

– Давайте не здесь и не сейчас. Нужно убираться, и побыстрее. – Эрден вмиг стал собранным. – Предлагаю зайти в ближайший трактир и там уже все обсудить без лишних глаз и ушей, – и кивнул на вывеску, маячившую через пяток домов от того места, где они стояли.

Молчаливые кивки. Васса и Илас ускорили шаг в указанном Эрденом направлении. Дознаватель, видя такое рвение, лишь покачал головой. В пару шагов нагнав «дам» и улыбаясь с видом светского повесы, произнес, склонившись к рыжеволосой фьеррине, с той интонацией, с которой принято расточать сахарные комплименты:

– И куда понеслись? Мы честные и добропорядочные, степенные граждане, гуляем вот в праздник, а не пытаемся удрать.

Илас, заскрипев зубами, совету внял. Замедлил шаг, выпрямил спину так, что ее можно было использовать вместо линейки. Васса, которая краем уха тоже слышала замечание Эрдена, сгорбилась и засеменила, с удвоенным усердием отыгрывая роль компаньонки.

Дойдя до означенного трактира, дознаватель недовольно скривился с видом покупателя, которому ушлая торговка навяливает по дешевке явно тухлое мясо, обозрел вход и вынес вердикт:

– Не этот, пойдем дальше.

Васса начала закипать: еще один благородный на ее голову. Мало ей Иласа! Но вслух ничего не сказала. Упомянутый Илас тоже не выказал восторга от такого решения незваного спутника, лишь сжал кулаки покрепче. Отойдя чуть дальше, дознаватель все же счел должным пояснить:

– Слишком пьяно там сегодня, нарвемся, едва войдем.

О том, что компаньонка с фьерриной сегодня уже пару раз нарвались, ни Васса ни Илас упоминать не стали.

– О, а вот это то, что надо! – воскликнул воодушевленный Эрден, указывая на вывеску. Небольшую, некогда розовую, а ныне приятного оттенка свиньи, искупавшейся в луже, с кучею завитушек и рунами, гласящими: «Затейница Зи-Зи».

Илас, увидев ее, хмыкнул и растянул рот в чисто мужской ухмылке. Васса, подозревавшая о назначении сего заведения, обеспокоенно произнесла, характерно охая:

– А благородный герр уверен, что это подходящее заведение для моей крошки Урсулы? Она как-никак ДЕВИЦА.

Последнее замечание заставило сползти ухмылку с лица Иласа, ибо представшие перед ними апартаменты были увеселительными номерами, которые герры (и не только они) снимали для встреч определенного рода, и делового в тех встречах было мало.

– Абсолютно!

– Тогда поставлю вопрос по-другому: а старуха-компаньонка на этих встречах не покажется для стороннего наблюдателя третьей лишней?

Эрден ничтоже сумняшеся выдал:

– А будем считать, что я – герр с богатой, затейливой и слегка извращенной фантазией, люблю опытных фьерр, а компаньонка… – при этом дознаватель в упор посмотрел на рыжую, чтобы не было вопросов, кого и чьей компаньонкой он в данном контексте считает. – Может, я предпочитаю удовлетворять свои потребности при свидетелях.

Илас оценил степень затейливости и скривился.

Эрден же, проигнорировав такую оценку, распахнул перед Урсулой и ее компаньонкой дверь и широким жестом пригласил войти внутрь.

Женщина с лицом, под которым за слоем румян и пудры невозможно было разглядеть возраст (лишь определить примерные его границы: от двадцати до пятидесяти), профессионально приветливо улыбнулась вошедшим. Чепец как символ семейной добродетели замужних фьерр дико смотрелся в компании смелого декольте и ярко-алой помады. Надо полагать, это и была та самая затейница Зи-Зи.

– Мне и дамам нумер до завтра, – без лишних предисловий произнес Эрден и пустил в полет золотой.

Монета была ловко поймана и отквартирована в декольте. Взамен дознавателю был вручен ключ с устной инструкцией, как найти дверь, которую оный отпирает. Кивок головой, и Эрден, взяв под ручки обеих дам, поднялся на второй этаж.

Оказавшись в нумере, дознаватель первым делом выглянул в окно, словно уже разрабатывал план экстренной эвакуации из комнаты. Удовлетворенно кивнув, он повернулся к спутникам, на угрюмых лицах которых читался очевидный вопрос.

– Просто это последнее место, где вас будут искать храмовники.

Вассу подобное объяснение вполне устроило, и она с усталым вздохом опустилась на кровать. К слову, данный предмет интерьера больше напоминал по размерам пуховую лужайку, чем пристанище Молиты-сновидицы.

Кряхтя (на этот раз взаправду), девушка расстегнула под заинтересованным взглядом Эрдена несколько пуговиц на своем платье и начала отстегивать горб. Илас же с видом оскобленной добродетели стоял в центре комнаты, не спеша что-либо предпринимать. Видя, что блондин решил поработать соляным столбом, Эрден негромко, так, чтобы слышали только присутствующие в комнате, обратился к нему:

– Располагайся! И вам, и мне нужно не только многое обсудить, но и элементарно отдохнуть.

Видя, что Илас все еще медлит, дознаватель подначил его:

– Или ты настолько вошел в роль девицы, что стесняешься? А может, мешает то обстоятельство, что у тебя нет сменного платья?

Плотину прорвало. Блондин молча стремительно приблизился к дознавателю с намерением поработать цирюльником и выбить наглецу парочку зубов. Его и так до жути раздражал этот женский наряд, который он и терпел-то по одной жизненно важной необходимости, но когда этот… зараза стал еще над ним и насмехаться…

Эрден был готов к такой реакции на свою провокацию, поэтому, быстро откинувшись на кровать, на краю которой сидел, перекувыркнулся через голову и оказался на другом конце пуховой лужайки.