Уйти, чтобы вернуться - Марк Леви

Гордясь своим подвигом и радуясь возвращению к прежней привычке, он пустился бежать по аллее Ривер-парка.

На мгновение он прервал бег, любуясь тем, как на другом берегу, в Хобокене, гаснет свет. Он обожал это зрелище, напоминавшее ему о детстве. Когда он жил в Покипси, отец рано будил его по утрам в субботу. Они завтракали вдвоем на кухне, потом отец сажал его за руль и толкал «датсун», чтобы не разбудить мать шумом мотора. Как он скучал по родителям! На улице Эндрю, знавший наизусть все манипуляции, включал вторую передачу, отпускал педаль сцепления и, прислушиваясь к покашливанию мотора, слегка надавливал на акселератор. Отец, учивший его вождению, позволял ему проехать по мосту через Гудзон, потом они сворачивали на Оукс-роуд и останавливались у реки. С их наблюдательного пункта было хорошо видно, как гаснут огни Покипси. Отец Эндрю всякий раз встречал этот момент аплодисментами, как аплодируют завершению фейерверка.

Дождавшись, пока погаснут огни Джерси-Сити, Эндрю стряхнул с себя воспоминания и побежал дальше.

А потом, инстинктивно оглянувшись, он издали узнал знакомый силуэт. Он прищурился. К нему приближался Фредди Олсон, прятавший правую руку в нагрудном кармане фуфайки. Эндрю сразу почувствовал опасность. О том, чтобы встретить Фредди лицом к лицу или попытаться его урезонить, не стоило и думать: он знал, что противник успеет нанести ему смертельный удар еще до того, как он откроет рот. Выход был один — припустить изо всех сил. На бегу он в панике оглядывался, прикидывая расстояние, отделявшее его от Олсона. Как Эндрю ни напрягал силы, оторваться от преследователя не удавалось. Не иначе, тот нюхнул изрядную дозу своей дури. Как справиться с психом, с утра до вечера сидящим на кокаине?

Впереди степенно перебирала ногами небольшая группа бегунов. Догнать их значило бы спастись: прилюдно Фредди на него не нападет. Оставалось преодолеть в рывке метров пятьдесят, это было реально, хотя Эндрю уже задыхался. Он умолял Всевышнего дать ему силы. 9 июля еще не наступило, его ждала важная миссия в Аргентине, столько еще оставалось сказать Вэлери, он не хотел умирать уже сейчас, вообще не хотел умирать… До бегунов оставалось каких-то двадцать метров, но Фредди неумолимо его настигал.

«Поднажми, прошу тебя! — обратился Эндрю к самому себе. — Давай же!»

Внезапно он ощутил невероятно болезненный укол, и ему показалось, что у него лопнула поясница. Он издал вопль. Женщина в группе бегунов впереди услышала его крик, оглянулась, нашла его глазами. У Эндрю перестало биться сердце: это была Вэлери, она безмятежно улыбалась, наблюдая, как он расстается с жизнью. Он рухнул на асфальт, и свет померк.

* * *

Открыв глаза, Эндрю обнаружил, что лежит вытянувшись на длинных носилках и дрожит всем телом. Его страдания усугублял холод пластмассы. Зазвучал усиленный динамиком голос: ему будут делать томографию, это недолго, ему нельзя двигаться.

Как двинуться, если ты связан по рукам и ногам? Оставалось унять сердцебиение, ослабить этот гулкий стук, разносящийся по белой палате. Осмотреть палату он не успел: носилки сами собой заползли внутрь большого цилиндра, и у него появилось ощущение, будто он замурован живьем в саркофаге новейших времен. Откуда-то доносилось глухое гудение, какие-то пугающие удары. Голос из динамика звучал, наоборот, ласково: все отлично, бояться нечего, обследование совершенно безболезненное и скоро завершится.

Звуки стихли, носилки опять пришли в движение, Эндрю постепенно перенесся из темноты на свет. Санитар переложил его на койку на колесиках. Лицо санитара было Эндрю знакомо, где-то он его уже видел. Сосредоточившись, он пришел к заключению, что это Сэм, ассистент Вэлери в ее ветеринарной лечебнице. Значит, он бредит, накачанный какими-то препаратами…

Ему все-таки хотелось задать санитару один вопрос, но тот завез его в отдельную палату, улыбнулся и исчез.

«Что это за больница?» — гадал Эндрю. Впрочем, не важно, главное, что он пережил нападение и опознал покушавшегося. Раны заживут, и он вернется к обычной жизни. Мерзавец Фредди Олсон проведет ближайшие лет десять за решеткой — это наименьший срок за преднамеренное покушение на убийство.

Эндрю не мог себе простить, что так наивно поддался на его выдумки. Олсон наверняка сообразил, что Эндрю что-то заподозрил, и решил поторопиться. Раньше Эндрю думал, что придется отложить отъезд в Аргентину, но теперь располагал доказательством, что ход событий можно изменить — удалось же ему спасти свою жизнь!

В дверь палаты постучали. Вошел детектив Пильгес в сопровождении очаровательной женщины в белой блузке.

— Примите мои извинения, Стилмен. Я потерпел поражение, а он сделал что хотел. Я поставил не на ту лошадь, постарел, утратил прежний нюх.

Эндрю хотелось его подбодрить, но он был еще слишком слаб, чтобы говорить.

— Узнав, что с вами стряслось, я вылетел первым же самолетом. Я привез с собой знакомую-нейрохирурга, о которой столько вам рассказывал. Познакомьтесь, доктор Клайн.

— Лорен. — Она протянула Эндрю руку.

Он вспомнил ее имя, Пильгес называл его однажды за ужином. Забавно, каждый раз, задумываясь о походе к врачу, он силился его вспомнить, но никак не мог.

Лорен смерила ему пульс, проверила зрачки и вынула ручку — какую-то странную, с крохотной лампочкой вместо пера.

— Следите глазами за светом, мистер Стилмен. — И она стала водить ручкой слева направо и обратно. Потом убрала ее в карман блузки и сделала несколько шагов назад.

— Олсон… — выдавил Эндрю, превозмогая слабость.

— Знаю, — вздохнул Пильгес. — Мы говорили с ним в редакции. Сначала он пытался все отрицать, но ваш друг Саймон загнал его в угол, рассказав об оружейном магазине, и он сознался. Увы, я не во всем был неправ: ваша жена была его сообщницей. Тут я предпочел бы ошибиться…

— Вэлери?! Но почему?

— Я уже вам говорил, что есть две основные категории преступлений. В девяноста процентах случаев убийцей оказывается близкий человек. Ваш коллега рассказал ей, что вы полюбили другую и собираетесь отменить свадьбу. Такого унижения она не вынесла. Мы задержали ее прямо на работе. Там вокруг столько полицейских, что она не оказала сопротивления.

Эндрю стало так горько, что расхотелось жить.

К нему приблизилась женщина-нейрохирург:

— Результаты сканирования мозга в норме, нет ни повреждений, ни опухоли. Хорошая новость!

— Но мне холодно, адская боль в спине… — пробормотал Эндрю.

— Знаю, температура вашего тела так низка, что мы с коллегами приходим к одинаковому заключению: вы мертвы, мистер Стилмен, вы умерли. Этот озноб продлится недолго, скоро ваше сознание угаснет.

— Мне очень жаль, Стилмен, ужасно жаль, что я не справился, — повторил детектив Пильгес. — Сейчас мы с Лорен сходим пообедать, а потом вернемся и проводим вас в морг. В такой момент мы не оставим вас одного. В любом случае, пускай наше с вами знакомство вышло коротким, я счастлив, что оно произошло.