Я не предам тебя - Василина Лебедева

– Это так… неправильно! Я с ума сходила от терзаний! – делилась она с Аделью, на что та обиженно покачала головой:

– И ни словом ведь не обмолвилась!

– Да о чём ты? Это же так…

– Неправильно? – с улыбкой повторила Аделина слова Бэттины и когда та со вздохом кивнула, покачала головой: – Почему же нет? Вы оба люди прошедшие через долгую жизнь, многое повидавшие и если есть симпатия, зачем же отказываться от возможности обрести поддержку друг друга?

Аделина старательно избегала слова «любовь», потому что знала – Бэттина начнёт категорически опровергать её слова. Она и так с трудом признавала увлечение Биаджо:

– Адель, давай оставим этот разговор? Прошу тебя! Мне и так неловко, а уж обсуждать – тяжело мне пока.

– Хорошо, – согласилась Аделина. – Только просьба – не скрывай, пожалуйста, от меня свои переживания, ведь я доверяю тебе свои чувства, тайны. Хотелось бы знать, что мне ты также доверяешь.

Проговорив до поздней темени, Адель с Бэттиной, наконец, легли спать, но не успело светило взойти на горизонт, как Аделину уже будили.

Еле продрав глаза ото сна, она пыталась сопротивляться. Но прибывшая модистка, в буквальном смысле, вытянула её из-под лёгкого покрывала:

– Столько дел, столько событий! Как можно спать в такой прекрасный световик? – восклицала эта женщина,… нет! не женщина, а сгусток бурлящей энергии, который утащил Адель за ширму и вытряхнул из ночной сорочки.

– Да что же это такое?! – попыталась возмутиться Аделина, когда ей на глаза модистка уже завязывала обрывок какой-то ленты.

– Дорогая моя, я и так не в настроении! Так мало времени! И о чём вы до этого думали? Нормальные же люди заказывают наряды минимум за двадцать световиков! – каждое восклицание модистки сопровождалось действиями – Аделину раздели, и начали вновь одевать, а чтобы она заранее не увидела наряд и потребовалась лента на глаза.

Бурча себе под нос ругательства, модистка прямо на Аделине подгоняла платье по фигуре и что-то подшивала, что-то наоборот распарывала. Наконец аккуратно сняла его с молодой женщины, попутно отдавая распоряжение помощницам, чтобы вызвали дворецкого.

Адель, стоя за ширмой, еще не успела одеться, как из гостиной послышался голос мажордома, доложившего, что комната для швей готова, где они смогут спокойно доделать работу.

– Спокойно? – возмутилась модистка, поторапливая своих помощниц, которые собрав всё принесённое, звонко щебеча, выбегали из покоев Аделины. – Вы этот аврал можете назвать спокойной работой? – донеслось уже из коридора, и Аделина только хотела вздохнуть спокойно, но как оказалось рано – прибыл парикмахер и целитель корректировщик внешности.

Только спустя три импульса Адель наконец-то смогла поесть. Процедуры целителя преобразили её внешность настолько, что она сама не узнала себя в зеркале – кожа стала бархатной, подтянутой. Ни единой морщинки, на щеках играет лёгкий румянец, а брови скорректированы так, что теперь её серые глаза ярко выделялись на лице и казались просто огромными. Но больше всего поразило, что и шрамы сейчас были бледно-розовыми и не так сильно бросались в глаза.

– После нанесения краски на веки, губы и кожу лица, будет совершенно разительный результат! Дефекты кожи, – целитель тактично обошёл слово «шрамы», – фактически будут незаметны – вы будете выглядеть несравненно! – заверил её корректировщик, вызывая у Аделины вопрос: – «Куда уж лучше?» – Но сейчас нельзя – вас ожидает церемония, – сокрушённо покачал головой.

Аделина помнила, что на церемонию бракосочетания у глубиников, женщины должны идти в естественной, первозданной чистоте и запрещалось использовать любое подобие красок, что впрочем, её никак не смущало и не огорчало.

Время ещё не подошло к обеду, как ей принесли первый наряд для церемонии. Надев свободного кроя красное платье в пол, ей на голову накинули чёрную, прозрачную вуаль и в сопровождении Бэттины, которая держала Софи на руках, Аньезы и горничной, Аделина спустилась в холл, где её уже ожидал Леандор. Бросив на него взгляд, быстро отвела глаза – одет он был в красную свободную рубаху и свободного кроя штаны, так же как и она был босой.

Сухо поприветствовав друг друга, они оба безумно нервничая, направились к святилищу длинной процессией. Головной и главной фигурой был служитель храма, прибывший из столицы. Далее, под песнопения хоровых следовал Леандор в окружении мужчин, половину которых Аделина не знала, за ними в отдалении она в окружении женщин, среди которых тоже были незнакомые лица.

Сердце её готово было остановиться от волнения. Мысли горечи метались, портя торжественный момент. «Как же я когда-то мечтала об этом! Как же наивна была и верила в любовь! Верила ему!»

Леандор на этот световик возлагал большие надежды. Нет, он понимал, что ему предстоит ещё завоевать доверие Дели, приложить всё возможное, чтобы и у неё вспыхнули те же чувства, которые были между ними ранее. Но в глубине души теплился огонёк веры, что став его законной супругой, скорлупа её отчуждённости пойдёт трещинами.

Процессия остановилась перед входом в святилище. Первым, распахнув двери, вошёл жрец, затем Леандор и наконец, группа женщин подвела к входу Адель. Бросив взгляд внутрь, и не сдержавшись – лихорадочно сжала ткань платья, прежде чем переступить порог, погружаясь в прохладный полумрак святилища.

Незащищённую кожу ног сразу обжёг холод каменного пола. В святилище не было окон и на стенах горели факелы, от чего создавалась сакральная атмосфера, да и мечущиеся в пространстве тени добавляли таинству зловещей окраски.

Стараясь сдержать дрожь, Аделина прошла к алтарю, что здесь был представлен постаментом, по которому вились старинные письмена-руны. Сверху на нём стояла широкая каменная чаша с острыми рогатыми ручками, и на её дне что-то клубилось, словно тягучая, тёмная, антрацитовая жидкость испускала чёрный пар. Стоило ей подойти и встать рядом с Леандором, как жрец, указав ей снять вуаль, сразу начал церемонию. Адель замерла, от волнения кровь стучала в висках, поэтому фактически всю речь жреца она пропустила и очнулась только к моменту подписания договора.

По указанию жреца вытянула правую ладонь, в то время как Леан протянул левую. Жрец полоснул по центру каждой остриём ритуального клинка, и тоненькие ручейки крови полились в чащу. Перехватив ладонь Аделины, Леандор сжал её, переплетая пальцы, удерживая над чашей. И ей пришлось приложить усилия, чтобы не выдернуть свою руку, не освободиться.

До этого Аделина думала, подписывать договор будет, как и обычные документы, но оказалось это не так. Жрец достал пергамент, который Аделина уже успела изучить, зачерпнул маленьким черпаком из чаши собранную кровь, перемешанную с тягучей субстанцией, и плеснул жидкость на документ. Распахнув широко от удивления глаза, Адель увидела, как пергамент в одно мгновение вспыхнул чёрным пламенем, не причиняя вреда руке жреца, и осыпался пеплом в чашу.

– Тьма приняла договор! Герцог, герцогиня – тьма ждёт вас! – торжественно произнёс жрец, взмахом руки указывая назад, где сейчас Адель разглядела дверь в каменной стене.