Ленинградец - Александр Берг

А там моя любимая Варюша и Игорек, он меня уже узнает, хотя я очень мало провожу времени с сыном: работы много, а еще командировки. Взяв его на руки, прижался к нему и так застыл, а сзади меня обняла Варя. Вот оно, счастье, и надо ловить такие моменты и наслаждаться ими, так как они редки и проходят очень быстро.

26 октября 1938 года, Москва, Кремль

Вчера у Сталина было много дел, а потому он только сегодня вызвал к себе Павлова, чтобы тот отчитался перед ним о результатах испытаний колесной бронетехники. Вызов был на семь вечера.

Павлов зашел в кабинет с папкой в руках.

– Добрый день, товарищ Павлов, я слышал, испытания новой бронетехники прошли вполне успешно.

– Так точно, товарищ Сталин, вся техника отлично прошла полигон, с легкостью пройдя по бездорожью, и неплохо отстрелялась. Все машины приняты на вооружение, и мы получаем все виды нужной нам колесной бронетехники. Вот фотографии бронемашин на испытаниях.

Подойдя к письменному столу вождя, Павлов раскрыл свою папку и сначала достал кипу бумаги, где были нарисованы в трех проекциях все бронемашины с их кратким описанием и ТТХ. Затем выложил фотографии, которые проявили еще в день испытаний. Сталин внимательно рассмотрел как листы с описанием бронемашин, так и все фотографии.

– Товарищ Павлов, а что с гусеничной техникой? Ведь вы с товарищем Новиковым решили, что колесная бронетехника в основном пойдет в пехотные части, а танкистам нужны гусеничные бронетранспортеры.

– Заканчивают, Новиков обещал скоро представить базовый вариант.

– А подробней.

– Извините, но я не спрашивал.

– Плохо, товарищ Павлов.

Сняв трубку телефона, Сталин позвонил своему секретарю:

– Товарищ Поскребышев, соедините меня с товарищем Новиковым.

В первый момент Поскребышев не понял, кто такой Новиков, но спустя мгновение вспомнил молодого конструктора и стал звонить в Ленинград на завод имени Ворошилова. У него в столе лежала большая телефонная книга с различными телефонами основных заводов и учреждений.

На заводе Новикова уже не было, и не удивительно, уже поздно. Но отдел кадров еще работал и там Поскребышеву дали домашний телефон Новикова. Вот только работница отдела кадров, которая должна была внести изменения, когда Новиков получил комнату в заводском общежитии, в тот момент болела, а потом просто забыла об этом.

На квартире Новикова Поскребышеву сказали, что он тут больше не живет, но его родители, которых соседи позвали к телефону, дали ему номер телефона в общежитии. Там ему еще пришлось ждать, пока вахтер побежал за Новиковым, а в это время ему позвонил Сталин, интересуясь, почему его еще не соединили с Новиковым. Спустя пару минут Новиков наконец был у аппарата, и Поскребышев немедленно соединил его с товарищем Сталиным.

Вахтер дядя Кондрат спокойно сидел за своей конторкой, когда внезапно зазвонил телефон. Сняв трубку, он привычно произнес:

– Общежитие завода имени товарища Ворошилова слушает.

В ответ в трубке раздалось:

– Добрый вечер, позовите, пожалуйста, к телефону товарища Новикова, и побыстрее.

– А кто его спрашивает?

– Это секретариат товарища Сталина.

От услышанного Кондрат Пантелеймонович аж подскочил со своего стула.

– Сейчас-сейчас, – зачастил он в трубку. – Новиков в общежитии, я его видел сегодня, подождите, пожалуйста, немного, я уже бегу за ним.

Положив трубку на стол, Кондрат Пантелеймонович действительно побежал на второй этаж к комнате Новикова. Добежав до нее в рекордное для него время, он неистово заколотил кулаком в дверь.

Мы с Варей спокойно сидели в своей комнате. Игорек капризничал, и Варя пыталась его уложить спать, когда внезапно в дверь нашей комнаты забарабанили. Испугавшийся грохота сын громко заплакал, а я вскочил со стула с намерением набить морду придурку, который со всей силы колотит в дверь.

Резко распахнув ее, я, к своему большому удивлению, увидел нашего вахтера, дядю Кондрата. Глядя на меня большими глазами, он только и смог прохрипеть:

– Давай живо к телефону, там тебя из секретариата самого товарища Сталина спрашивают!

От услышанного я обалдел, даже сразу прошло желание дать в морду колотившему в дверь. Не став задерживаться, я бросился бегом к телефону. Действительно, не стоило заставлять ждать себя ТАКИХ людей.

Добежав до конторки дяди Кондрата, я увидел лежавшую на столе телефонную трубку и, схватив ее, произнес:

– Новиков у аппарата.

– Добрый вечер, товарищ Новиков, – раздался в трубке голос Поскребышева. – С вами хочет поговорить товарищ Сталин, ждите.

Что-то щелкнуло, и спустя десяток секунд в телефонной трубке раздался чуть глуховатый, но такой узнаваемый голос с легким кавказским акцентом:

– Добрый вечер, товарищ Новиков. У нас возник вопрос о сроках испытания гусеничных бронетранспортеров.

– Добрый вечер, товарищ Сталин. Товарищ Гинзбург закончил базовый вариант гусеничного бронетранспортера, сейчас он проходит заводские испытания. Насколько я знаю, все отлично работает, и через неделю начнутся завершающие работы по остальным моделям. В течение месяца все проектные работы должны закончиться, и начнется сборка опытных экземпляров. Думаю через полтора месяца представить всю линейку гусеничных бронетранспортеров в Кубинке.

Заминка только с 120-миллиметровым минометом: товарищ Шавырин его еще не закончил, но выслал основные данные по нему. Пока товарищ Гинзбург просто сделает самоходную бронированную платформу под него, согласно полученным данным. Как только миномет будет закончен и принят на вооружение, так сразу и начнем его устанавливать в бронетранспортеры. Все остальное вооружение имеется в наличии и будет установлено на опытные образцы.

– Спасибо, товарищ Новиков, желаю вам провести удачные испытания.

– Спасибо, товарищ Сталин.

Я повесил трубку, а рядом, затаив дыхание, стоял вахтер. Все же для таких разговоров, хотя вроде никакой особой секретности в нем не было, вестибюль общежития не подходит. Нет бы позвонить мне пораньше, когда я был на заводе, там у меня телефон в кабинете, и никто не помешал бы мне спокойно поговорить, ни на кого не оглядываясь.

Сталин тоже положил трубку, а потом, вызвав к себе Поскребышева, произнес:

– Товарищ Поскребышев, это не дело, что генеральный конструктор практически всей нашей новой бронетехники живет в общежитии. Сейчас даже нормально с ним поговорить не получилось, рядом с ним мог оказаться кто угодно. Озаботьтесь этим вопросом. Свяжитесь с ленинградскими товарищами, чтобы они выделили товарищу Новикову отдельную жилплощадь. В конце концов, он ее честно заслужил своей работой на благо нашего государства.