Нити зла - Крис Вудинг

Номору скрестила руки на груди и прислонилась к скале.

— Не знаю, как их называют. Это культ Омехи. Не тот, что в городах. Они фанатики. По-ихнему, смерть — смысл жизни. — Она махнула рукой, будто отгоняя дурные мысли. — Кровавые жертвы, ритуальное расчленение, обеты самоубийства. Смерти они ждут с нетерпением.

— Ну, в таком случае Тсата преподнес им приятный сюрприз, — усмехнулся Джугай и подмигнул ткиурати. Тсата засмеялся. Это поразило всех. Никто прежде не слышал его смеха, до сих пор вообще казалось, что чувство юмора у него начисто отсутствует. Они даже подозревали, что его выражение веселья не имеет никакого отношения к привычному для сарамирцев смеху.

Номору не оценила шутки. Она злилась — на себя, потому что ее поймали, и на Тсату, потому что он ее освободил.

— Я не думала, что они там, — грубо бросила она. — Неделю назад были другие. Мимо них можно было пройти. Они ни на что не обращали внимания.

— Может, поэтому их теперь там и нет? — предположил Джугай.

Номору бросила на него сердитый взгляд и повторила:

— Я этим путем идти не хотела.

Кайку, пытаясь подкрепить силы куском пряного хлеба, посмотрела на разведчицу снизу вверх.

— А почему? — поинтересовалась она с набитым ртом. — Что не так с этим путем?

Номору вроде собиралась что-то сказать, но прикусила язык. В ее глазах промелькнула тень испуга.

— Не знаю. Знаю только, что здесь ходить не стоит.

— Номору, если ты что-то слышала об этих местах, лучше расскажи нам! — Номору явно замалчивала что-то, и это упрямое молчание пугало Кайку больше, чем страшная история.

— Не знаю я! В Разломе полно легенд и баек. Я их и наслушалась. О том, куда мы идем, ходят плохие слухи.

— Что за слухи? — настаивала Кайку. Она откинула челку с лица и жестко посмотрела на Номору.

— Плохие слухи, — упрямо повторила проводница, ответив Кайку не менее дружелюбным взглядом.

— А наши преследователи пойдут туда за нами? — спросил Джугай, нащупывая другой путь.

— Нет. Если у них есть мозги. — Номору, видимо, надоели расспросы, и она велела всем подниматься. — Надо идти. Они догоняют нас.

Джугай взглянул на Тсату. Тот подтвердил слова провожатой угрюмым охамбским кивком. Он поднялся и предложил Кайку руку. Ноги болели, но завтра они будут болеть еще сильнее.

— Надо идти быстро! — нетерпеливо прошипела Номору и направилась по узкому травянистому склону вниз. Почва под ногами становилась болотистой — узкий проход с двух сторон зажимали стены черного гранита, с которых точилась вода тысяч родничков. Сырой, стылый воздух пробирал до костей. Спускаясь, путники чувствовали, как набрякает от влаги кожа. Из мрачного, зловещего тумана выступали пучки травы и клочковатой молодой поросли. Странные лишайники и папоротники — ленты темно-зеленого, фиолетового и красного — покрывали угрюмые каменные стены, попадались на кочках. Сверху лился безрадостный свет Ария и Нерин. Местность казалась хмурой и тихой. Тишину нарушали только редкое повизгивание и рычание невидимых существ.

Под ногами уже начало похлюпывать. Следы моментально заполнялись водой. Когда тропа окончательно перешла в болото, Джугай выразил беспокойство — а пройдут ли они здесь вообще? Номору промолчала. Ответом послужили отголоски погони — преследователи перекликались на каком-то тайном, темном языке. Хотя воздух вокруг приглушал звуки и не пропускал эхо, было ясно, что они близко.

Они углублялись в топи. Потревоженный туман окутывал ноги и зловеще обвивался вокруг колен. Путники тащились гуськом. Грязь засасывала их, словно стараясь стянуть обувь. Тсата с винтовкой в руках шел последним и постоянно оглядывался, ожидая, что в любой момент там появится больше грязных фигур.

— Мы тут слишком открыты, — заметил он.

— Вот поэтому-то и спешим, — отозвалась Номору. Она споткнулась и выругалась. — Они нам ничего не сделают, если мы будем далеко впереди.

Препираться было уже поздно, поэтому и дальше пробирались через мрачное болото так быстро, как только могли — вслед за Номору. Она шагала противоестественно уверенно. Если они хоть на шаг сходили с тропы, которую прокладывала она, то немедленно увязали в грязи. Но если ступали по ее следам, ноги не проваливались.

Вдруг Тсата прищелкнул языком. От этого на удивление громкого звука Кайку даже подпрыгнула.

— А вот и они, — сказал ткиурати.

Номору оглянулась. В самом верху склона показались четверо мужчин и одна женщина. Двое были с винтовками. Пока женщина подзывала других, стрелок прицелился и выстрелил. Сырой воздух поглотил резкий звук. Кайку и Джугай машинально пригнулись, но выстрел пришелся куда-то в сторону.

Номору отошла к Тсате и сняла с плеча винтовку. Кайку впервые заметила, как не соответствует это оружие образу Номору. Номору — неотесанная, неопрятная и жилистая, а ее винтовка — просто произведение искусства, по-настоящему красивая вещь, покрытая черным лаком, с выгравированными золотыми пиктограммами и серебряной инкрустацией на барабане.

— Спокойно, — сказала она Кайку и Джугаю, которые вздрогнули от очередного выстрела. — Они не попадут. Мы вне зоны досягаемости.

— А что тогда ты делаешь? — уточнил Джугай. Очень сложно стоять смирно на открытом месте, пока кто-то в тебя стреляет, и не важно, с какого расстояния. Но сдвинуться с места без Номору он не осмеливался, проникшись здоровым уважением к опасностям болот.

Номору прижала винтовку к плечу, прицелилась и спустила курок. Один из последователей древнего культа упал с простреленным лбом.

— Зато они в зоне моей досягаемости. — Номору передернула затвор, чтобы перезарядить винтовку, чуть-чуть повернула барабан влево и снова выстрелила. Рухнул второй.

— О боги… — пробормотал потрясенный Джугай.

Уцелевшие торопливо ретировались.

— Вот теперь им есть над чем подумать. — Номору вновь закинула винтовку на плечо. — Пошли.

Она заняла место во главе колонны и зашагала дальше. Остальные не без труда за ней поспевали.

А через какое-то время Кайку почувствовала перемену. Сначала нечеткое ощущение сложно было даже определить, оно скорее напоминало легкое неудобство. Постепенно оно нарастало, пока не зашевелились волоски на руках. Кайку оглядела остальных, пытаясь определить, чувствуют они то же самое или нет. Никто не подавал виду. У нее возникло легкое ощущение нереальности, будто она отделена от группы, существует в другом мире. Как привидение, которое ее спутники не способны ни видеть, ни слышать, ни осязать. Кана шевельнулась внутри нее.

Ощущение исходило от болота, от самой земли, по которой они шли, и оно усиливалось — как если бы земля вокруг медленно пробуждалась. К осознанию этого пробуждения примешивалась злоба.

— Стойте, — сказала Кайку. Все замерли. Они добрались до середины болота, что никак не подпадало под определение «безопасное место». А ощущение нарастало. Воздух истекал злом, колоссальным, вопиющим злом, как кровью. — Ради всех богов, подождите. Топь… Тут что-то есть… — Голос звучал высоко и слабо, точно ее загипнотизировали. Рассеянный взгляд блуждал. Своими словами Кайку будто бы подала кому-то знак. Внезапный порыв ветра принес с собой омерзительный запах гниения и так взметнул туман, клубившийся под ногами, что тот накрыл их с головой. Ветер быстро пронесся и затих, но туман и запах остался. Белая, почти непрозрачная пелена превратила мир в скопище серых теней. Раньше путники видели, где топь начинается и насколько тянется. Теперь видимость резко сократилась. От этого стало тревожно.