Мраморный король - Евгения Грановская

– Или вы возьмете свои слова назад, – сказал князь, четко проговаривая каждое слово, – или ответите за это оскорбление кровью!

Внезапно Ласкер вспомнил про предупреждения Чигорина и таинственной незнакомки. По спине шахматиста пробежала холодная волна, а в мозгу запульсировала одна-единственная мысль: «Вот оно – то самое, о чем они предупреждали! Я влип!»

Глядя в черные, пылающие звериным гневом глаза кавказского князя, Ласкер понял, что сейчас умрет и что единственный шанс спастись – это попросить прощения и молить о пощаде. О да, Ласкер все это понял. Но отступать было не в его правилах. Вместо извинений он медленно улыбнулся и с убийственным спокойствием проговорил:

– К прежним вашим характеристикам я добавлю еще одну. Вы не только негодяй и трус. Вы еще и кретин.

По подбородку князя потекла струйка крови из прокушенной губы. Подрагивающий от гнева палец лег на спусковой крючок пистолета.

* * *

Прилизанный человек с лицом хорька и повадками лисы прикрыл за собой обитую зеленым сукном дверь, посмотрел на шахматную доску и улыбнулся.

– Пришло время положить третьего короля, – сказал он.

Сидящий за столом человек чуть прищурил глаза и уточнил:

– Вы уверены?

Прилизанный поклонился и сообщил:

– Этюд Дадиани Мегрельского разыгран.

Человек за столом кивнул. Затем достал из ящика конверт и швырнул его на стол.

– Хорошая игра должна поощряться, – сказал он.

Прилизанный взял конверт за кончик и неторопливо убрал его в карман пиджака.

– Всегда любил азартные игры, – сообщил он, приторно и тонко улыбаясь. – Азартные игры и сильных противников. Без них жизнь была бы слишком пресной.

Человек за столом ничего не ответил.

Прилизанный еще раз ему поклонился, затем повернулся и бесшумно и быстро, как делал это всегда, покинул кабинет.

Оставшись один, мужчина протянул к шахматной доске усыпанную перстнями руку и уронил третьего короля. После чего откинулся на спинку кресла и сухо засмеялся.

Об этом без конца и спорят Бом и Бим

и третий их партнер, по внешности не клоун…

Денис Новиков

Чудовск, сентябрь 200… г.

– Алло, Андрей Кириллович?

– Да, – ответил прокурор.

– С вами говорит дьякон Андрей Берсенев. Мы с вами встречались на обеде у мэра.

– Как же, как же – помню. У вас взволнованный голос. Что-то случилось, отец Андрей?

– Случилось. Только выслушайте меня внимательно. В вашем городе орудует банда подростков, и руководит ею человек, который называет себя Каштан. Вы что-нибудь об этом слышали?

– Гм… Вообще-то нет. Откуда у вас такая информация?

– Информация из первых рук. Я поймал вора, который пытался ограбить мой номер. Он мне все рассказал.

– Вот как! Значит, у вас есть свидетель. Это хорошо. Знаете что, отец Андрей, я сейчас немного занят… Давайте я сообщу о ваших подозрениям следователю – он свяжется с вами и все проверит. Идет?

– Но я думал…

– Что? – буркнул прокурор, и голос его стал сухим и неприветливым. – Вы думали, что я примчусь к вам и стану лично допрашивать мальчишку? Но у меня много других – не менее важных дел. К тому же словам ребенка нельзя верить безоговорочно. Дети любят преувеличивать.

– Вы считаете, что он врет?

– У детей слишком развита фантазия. Они любят воображать себя бандитами и разбойниками.

– Этот мальчик не такой.

– Правда? Что ж, я вам верю. И именно поэтому передам вашу информацию следователю. Спасибо за сигнал, дьякон. Ждите звонка.

– Я не договорил! Мальчишку похитили! И похитил его этот тип – Каштан!

– Откуда вы знаете?

– Он приходил ко мне и требовал выкуп. Ну, то есть не совсем выкуп. Он требовал вернуть ему долг.

– Вот как. А вы ему должны?

– Нет, – ответил дьякон, слегка раздражаясь. – Я не дал ему похитить дискеты из офиса одной фирмы. Теперь он считает, что я обязан возместить ему «потери».

– Так-так… Сколько вы уже в нашем городе, дьякон?

– Чуть меньше месяца.

– Давайте посчитаем. За это время вас пытался ограбить какой-то мальчишка. Потом этот мальчишка пропал – его похитил некто Каштан. Затем этот Каштан потребовал с вас деньги за какие-то дискеты. За дискеты, которые вы не позволили ему украсть…

– К чему вы клоните? – спросил отец Андрей напряженным голосом.

– Не слишком ли много приключений за один месяц? Поймите меня правильно, дьякон. У нас тихий городок. Здесь месяцами ничего не происходит, и меня, как городского прокурора, это полностью устраивает.

– Ничего не происходит? Что вы такое говорите! За два дня погибли два весьма важных горожанина – глава охранного агентства и судья!

– Судья умер от сердечного приступа. Что касается Бородина – то каждый волен распоряжаться своей жизнью так, как ему вздумается. Не лезьте в это, дьякон. Не наживайте себе и мне проблем.

Отец Андрей сжал трубку и сухо проговорил:

– Но вы пришлете следователя?

– Конечно, я ведь обещал. Всего хорошего, дьякон. И не пейте на ночь много кофе.

Прокурор положил трубку.

– Дьявольщина, – пробормотал в сердцах отец Андрей и сунул телефон в карман.

* * *

Больше двух часов отец Андрей бродил по городу, пытаясь найти Каштана. Он заговаривал с каждым встречным подростком, с каждым уличным бродягой, с каждым продавцом. Все они охотно шли на контакт с молодым дьяконом, но при упоминании о Каштане становились неприветливыми и несговорчивыми.

– Вы как будто боитесь его, – с досадой сказал дьякон очередному продавцу – пожилому армянину, взирающему на него из окошка своего ларька.

– Сынок, а как же мне не бояться? – ответил тот. – Я скажу тебе лишнее, а завтра мой ларек сгорит. Приедут пожарные и запишут в акт, что возгорание произошло от удара молнии. И все этому поверят, хотя грозы не было уже неделю.

– Думаете, у этого парня все схвачено?

Лицо армянина утонуло в глубине окошка.

– Я тебе ничего не говорил, – донесся до ушей дьякона его глуховатый голос. – Ты уж меня, сынок, прости. Хочешь, продам тебе войлочные стельки и обувной крем со скидкой?

– Спасибо, мне не нужно, – ответил дьякон и двинулся дальше.

Мало-помалу, общаясь с разными людьми, он составил себе примерное представление о Каштане. Парень явно не бросал слов на ветер. Если он обещал наказать – он приходил и наказывал. За непослушание, за строптивость, за болтливость. Сжигал ларьки, бил витрины ресторанов и тому подобное. И, само собой, делал все это чужими руками. В основном руками беспризорных мальчишек, которые были столь же опасны, сколь и неуловимы.