Голован - Федор Березин

И потому приходится топать на своих двоих. Что мы и делаем.

Тот, кто знает Жужа Шоймара совсем шапочно может подумать, что это абсолютный кремень, неприступное скальное образование в образе человека. Однако мы общаемся с ним далеко не один день и ведаем, есть одна тропка ведущая на вершину скалы, к сердцу Шоймара. Разумеется, это легенда о Десяти Городах, ну и все связанные с ней нюансы. Иногда нашего начальника прорывает. Возможно, не только из-за внутренней потребности выговорится. Вероятно, он преследует еще и прикладную цель – заразить нас своим фанатизмом, и привить этим нечто в виде иммунитета к текущим и грядущим трудностям похода. Однако, как только профессор Шоймар увлекается, он забывает обо всем. Он откидывает москитную сетку – глаза под ней горят светом недоступного смертным знания. И тут не поспоришь. В этот момент любой слушатель, от далекого от науки ротмистра Йо и любого из его солдат, до такого же профессора, типа биолога Кожа Золы, впадают в транс. Здесь явно есть что-то от гипноза. Когда слушаешь Шоймара, хочется верить абсолютно всему.

Например, что имеются, мол, где-то посреди сельвы Топожвари-Мэш забытые и заросшие лесом каменные города. Камень их заплесневел и растрескался, продрались через него бамбук и древесные коренья. Зарос он черноземом и потерял форму от стекающей тысячелетья росы. Так он видоизменился, что можно пройти в четырех шагах и не обратить внимания, не заметить. И вообще, немудрено это в полумраке великанского леса тропической зоны.

– Никто не знает, почему в этой плохо приспособленной для жизни человека местности время от времени возникали города, – говорит Жуж Шоймар. – Никто не знает, ДЛЯ ЧЕГО они возникали. Я поясню. Ведь город обычно имеет какую-то цель в своем существовании. Он может располагаться на слиянии двух рек, и тогда получает прибыль торговлей, таможенными функциями и организацией переправы. Он может быть просто крепостью, в которой спрячутся окрестные жители от частых набегов нехороших соседей-степняков. Он может быть административно-управляющим центром некоего крупного государства. В конце-концов, возле него просто могут наличествовать некие ресурсы, карьеры и шахты, коими данный город станет торговать с окружающим миром.

Чем мог торговать древний город, находящийся в джунглях Топожвари-Мэш, мы ведать не ведаем. Нет, разумеется, возможно найти множество всячины, которую удается получить из окружающей дикой природы. Ведь до недавнего времени, сюда время от времени попадали предприниматели добывающие тут, то или другое. От людей-рабов, то тех же круглоголовых собак. В конце-концов, здесь, над нашей головой, сотни тонн неведомых, и наверняка обладающих ценными свойствами фруктов. Однако по любым расчетам всего этого недостаточно для оправдания существования города именно здесь.

Административный центр? Помилуйте, во времена, когда ни радиосвязи, ни даже проводной еще не существует, управлять любым государством из данной недоступности невозможно! И опять же, даже легенды не доносят нам историю о неких государствах, столицы которых прятались в далеких местных лесах.

Использование в качестве крепости, то есть, защиты от врагов? Оно, конечно, да. Сюда никакая армия не доберется. А если и доберется, то вначале скормит комарам и змеям добрую часть своего воинства. Игра не стоит свеч для любого завоевателя. Однако, как можно использовать спрятанный в сельве город в качестве крепости? Как жители этого вынесенного за скобки леса государства сумеют быстро спрятаться в этом самом форте? Да и вообще. Пусть даже как защита от внешней опасности для самих местных. Но ведь окружающая дикая природа сама по себе сравнима с любым агрессором. И, пожалуй, за год заберет трупами, за счет малярии и других напастей, никак не меньше, чем прибытие неизвестных захватчиков раз в несколько лет.

Ну, как о месте удобной торговли, и говорить не приходится.

И, тем не менее, город здесь существовал! Да, я знаю, что современная археологическая наука с этим не согласна. Все ее несогласия обусловлены всего-то РАЦИОНАЛИЗМОМ, но о его аргументации я уже сказал выше. Мы не представляем, за счет чего этот город жил. Не знаем ЦЕЛИ его существования. Однако цель эта явно наличествовала. И она, эта цель была сама по себе даже важнее города. Почему? Потому что когда город в джунглях исчезал, через некоторое время он появлялся снова. Так гласят легенды. Более того, он не просто бросался жителями по каким-то причинам. Мы знаем из истории, что так бывает. Нашествие, стихийное бедствие, в конце-концов, истощение ресурса на котором стояло поселение. Наверное, какая-то причина наличествовала и здесь. Но вот что странно. Город появлялся через некоторое время. Вроде бы не совсем на том же месте, но появлялся. Однако создавали его вовсе не былые жители предыдущего города. Новый город в джунглях Топожвари-Мэш строился новыми людьми, которые являлись сюда из других мест.

Они как бы строили новый населенный пункт, взамен старого, но строили с нуля. То есть, старый лесной город исчезал из истории… Ну, пусть из легенд… как бы вместе со всем населением, да еще и вместе со своей культурой. Это большая загадка. И это, конечно же, украшение для легенды.

Отчего гибли данные города? Или может, все-таки бросались? Мы не знаем. Судя по фольклору, их было десять. Существовавших последовательно, один за другим.

Господина Шоймара можно было слушать часами, но мы все-таки находились в походе, и время для отдыха было слишком ценным, чтобы тратить его на прослушивание лекции все напролет. И потому Жуж Шоймар замолкал. Замолкал, чтобы продолжить в следующий раз.

Вообще-то это зовется «Легендой о Десяти Городах». Сказка красивая, таинственная, потому и крейсирует по многим околонаучным творениям. Вариаций у нее множество, но сводятся все к разной трактовке одного и того же.

В давне-стародавние времена жил да был под Мировым Светом на Сфере Мира таинственный народ рибукаров. Прочих людей Большой Суши рибукары сторонились. Может, были они от природы застенчивы, а может, побаивались чужаков. Потому обосновались они посреди тропических джунглей. Хотя, поскольку легенда есть легенда, и точных сроков в ней не указывается, то все может быть, и не исключено, что там, где ныне произрастает непролазная сельва, в старые времена, наличествовали степи или даже цвели-плодоносили сады. Но более красиво эпос все же звучит, когда используются джунгли. Вот на них и остановимся.

Никто не знает, откуда пришли в тропический лес рибукары. Может быть, они там сами собой зародились, как зарождались когда-то первые зерна с кореньями. Все оттуда же, от первичного дыхания Выдувальщика Сферы. Но совсем не исключено, что они вообще были пришельцами. Не на Большой Суше они произросли – где-то гораздо дальше. Допустим, приплыли они с далеких островов, или даже – ведь не исключено же, нет? – явились они с некой другой – антиподной Большой Суши. С неизвестного нынешней науке материка. Ведь, в самом деле, Внутренний океан штука большая, почти равен по площади той же Сфере Мира, без мелочи. Почему бы, где-то в этой водной неизмеримости не затаиться еще одному континенту, пусть и не очень большому? Ладно, поверим, что все воды моряками все-таки исхожены, но ведь все едино остаются области плохо доступные. Полюса сферы, где воды покрыты льдинами, и торосы громоздятся по всей, вздымающейся стене проглядываемой Сферы.