Смерть может танцевать - Макс Вальтер

Я ухожу в нижнюю стойку и, распластавшись почти у самого песка, всё же достаю мечом его голень.

Змей в один прыжок разрывает дистанцию и копьём описывает вокруг себя полукруг, не давая мне приблизиться.

Но стоило мне замереть перед сверкнувшим наконечником, как он прыгает навстречу и бьёт уже сверху вниз. Подставляю протез под древко, боль в обрубке резко отдаётся в мозгу, а я вытягиваюсь всем телом, метя мечом в живот. И снова достаю лишь кончиком, слегка царапая кожу, противник выгнул спину, словно кот, втянув живот чуть ли не до самого позвоночника.

Его движения неспешные, плавные, они перетекают из одного в другое без единой задержки. Никакой суеты и это делает его ещё более опасным.

Но теперь становится понятен его выбор относительно брони. Короткая, прикрывает лишь грудь, оставляя открытым живот и плечи, что совершенно не стесняет движений.

Раскачиваю маятник и мне наконец удаётся сорвать дистанцию, как раз в тот самый момент, когда копьё пролетает у самого левого уха. Слегка увожу его в сторону мечом, ныряю под руку и из немыслимого положения вонзаю стилет в правый, открытый бок. После этого ухожу в кувырок, оказываюсь за спиной Змея и рубящим наискосок разрубаю ремни на спине, которые удерживают его броню.

Как он успел уклониться?

А он и не успевал, в этот момент он падал в песок, хватаясь за рану на животе.

Я срываюсь с места, чтобы добить противника и как оказалось зря. Нет, не просто так его называют Змей. Буквально только что он лежал на арене раненным зверем, но стоило мне приблизиться, как копьё метнулось в мою сторону. От неожиданности я затормозил и в этот момент, Змей продолжил свою атаку.

Низкая подсечка сбила меня с ног и положила на спину, копьё уже скользит в руке, стремительно приближаясь к лицу.

Первый удар сбиваю, поймав на перекрестие меча и стилета, но противник работает как отбойный молоток, пытаясь проткнуть меня, достать хоть где-то.

От двух последующих выпадов удаётся увернуться, катаясь спиной на песке, но очередной тычок попадает в левое плечо, срывая мясо до самой кости. Боль затмевает глаза, изображение плывёт от невольно выступивших слёз.

Очередной тычок отбиваю в сторону и ногой бью по древку, копьё вылетает из рук Змея.

После переката по песку удаётся встать на ноги, противник тянется к оружию, а я наступаю на него ногой и колю мечом, метя в лицо. Он уворачивается и из низкой стойки бьёт ногой в грудь, я снова падаю на спину, но на этот раз всё под контролем.

На ногах я оказался быстрее, чем Змей смог поднять своё оружие, рана в его боку не прибавляет подвижности. Взмах меча заставляет его в очередной раз отклониться, вот только мне именно это и нужно.

Правая рука выстрелила почти одновременно с левой, и когда Змей дёрнул головой в сторону, отклоняясь от колющего выпада, стилет вошёл точно в ухо.

Он умер почти мгновенно, даже ноги по песку не стучали, только тело вытянулось в струну и затихло в нелепой позе.

Публика грохнула возгласами восторга. Оказывается, они даже ни на мгновение не замолкали всё это время, но мой мозг научился отключаться от крика толпы и просто делать свою работу.

Вот только она всё ещё не закончена, остался последний штрих, подпись.

В один взмах отделяю голову от тела, меч в песок, разбег и она взмыла вверх, кувыркаясь и разбрасывая мелкие брызги крови, чтобы в следующую секунду оказаться на трибунах и спровоцировать драку.

На воротах ожидает Дарий, расставив руки в стороны, а когда я приблизился, то он обнял меня.

— Ты — самый величайший из воинов за всю историю существования арены, Безликий, — сказал он, выпустив меня из объятий, — Какую награду ты желаешь?

— Снимите с меня это, — гулким голосом через маску ответил я и подцепил кончиком стилета свой ошейник.

— Я уже говорил тебе, что это невозможно, — покачал головой тот.

— Тогда пусть они копятся, меня больше ничего не интересует, — ответил я, — Посчитайте деньги, которые вы тратите на пиры и женщин, отдайте их мне тогда, когда я получу свободу.

— А ты хитёр, — захохотал Дарий, — Но я принимаю твоё предложение. Ты ведь понимаешь, что в случае своей смерти не получишь ничего?

— Готовьте деньги, господин, — поклонился я, а Дарий вновь захохотал.

Настоящая награда ждала меня вечером. Сегодня был бой и от тренировки я освобождён. Сегодняшнюю ночь я проведу с Лемой и это в миллион раз дороже всех денег этого мира.

Глава 16

Жалкий раб.

Мне едва удалось дождаться вечера. Не терпелось скорее прижать к себе Лему, ощутить её тепло, дыхание, снова утонуть в глазах. Время тянулось, будто имело что-то против нас.

Так всегда бывает, когда плохо, время словно останавливается, но стоит почувствовать себя счастливым, оно устремляется вперёд с такой скоростью, что теряешь ему счёт.

Дарий всё же закатил пир, выставил вино, накрыл столы и сейчас все до одного нахваливали мою славную победу. Новички размечтались, наперебой рассказывая, как они вскоре всем покажут, выкрикивали тосты о том, что школа Дария самая лучшая. Глупцы.

Каждый из нас рискует быть убитым в любой момент, ведь на любого профессионала найдётся более опытный боец. Не исключены травмы, увечья, да мало ли что может преподнести «господин случай». Как бы я ни относился к суевериям, но однажды я уже споткнулся на арене и теперь до конца дней останусь калекой.

Да, может быть я смогу победить, стать новым чемпионом, получить свободу, вот только для этого нужно очень много работать. Ничего не даётся просто так, ни в этом мире, не в том.

— А я в тебя верил, — пьяным голосом заявил Молот, — Всегда верил, знал, что ты будешь великим воином.

— Ты пьян, Молот, — усмехнулся я.

— Да, я пьян, — кивнул тот, — И что? Разве я не могу поднять чарку за победу своего товарища?

— Так я не запрещаю, — ответил я с улыбкой, — Я, пожалуй, пойду.

— Ступай, ты это заработал, — махнул рукой тот и опрокинул свой бокал, зацепив его, — Ух, едрит твою…

Дослушивать эту триаду я не стал, хлопнул по спине наставника и отправился на улицу. Вечерний воздух уже начала накапливать влагу, скорее всего, утром снова будет дождь. А раз так, то можно провести с Лемой больше времени. А уж где нам укрыться от этого ливня мы найдём.

Обычно в это время жизнь вокруг замирала, движение останавливалось, люди старались не выходить на улицу. С неба изливались мощные потоки воды, скапливались на мостовых и устремлялись к реке, смывая всё на своём пути. После них город сиял чистотой и первозданной свежестью.

Лема уже дожидалась меня в безлюдном переулке, в котором мы каждый раз и назначали друг другу встречи. Едва я появился в проулке, как она тут же бросилась на меня и принялась осматривать, целовать лицо, губы, а затем прижалась всем телом, будто собиралась стать со мной одним целым.