Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы - Барбара Мертц

Имя и титул Сенмута

Маленький рельеф довольно груб, традиционный профиль, вероятно, не похож на предполагаемую модель. Невозможно объяснить, почему это зрелище создает такое незабываемое впечатление. Быть может, мы думаем о человеке в той самой позе, которую он, вероятно, принимал, рассматривая рельеф. Снаружи ослепительное солнце сияет с твердого раскаленного неба, но в коридоре рядом с маленькой кладовой темно и душно, точно как в тот самый день, когда архитектор Сенмут рассматривал при свете свечи свидетельство своей будущей жизни среди богов. Какому верному слуге доверил он вырезать на стене это святотатство? Знала ли об этом царица или он рискнул вызвать ее божественный гнев, тоскуя по вечной жизни в ее обществе?

Гробница Сенмута под храмом – другой показатель беспримерного бесстыдства; только члены царской семьи могли надеяться на такую милость. Нелепо думать, что он мог выполнить такой крупный проект без ведома Хатшепсут; она была очень энергичная женщина и наверняка часто посещала свой посмертный храм в период строительства. Некоторые археологи предполагали, что она обнаружила претензии своего любовника и лишила его своих милостей (а возможно, и жизни); но мне это кажется маловероятным. Позже гробница была сильно обезображена, но она еще хранит несколько замечательных рельефов. Она претендовала на поистине царские размеры, коридоры даже сейчас свыше 100 метров длиной.

Ставка царского архитектора на вечность не оправдалась. Он так и не занял свою роскошную гробницу. Мы не знаем, где упокоились его кости, если они нашли покой вообще. Он имел другую гробницу, более подходящую к его официальному рангу, на склоне холма неподалеку от Дейр-эль-Бахри. Может быть, Сенмут был похоронен здесь. Его великолепный саркофаг несомненно здесь. Он очень напоминает саркофаг Хатшепсут и был, вероятно, сделан в то же самое время. (Есть ли предел амбициям этого человека? – вопрошали скандализованные вельможи.)

Сенмут мог быть человеком карьеры, и одним из самых преуспевших во все времена, но у него не было недостатка и в более тонких чувствах. Он похоронил семью – отца и мать, брата и сестру – близ своей гробницы, чтобы они могли разделять с ним его благую долю на Западе. Одна из приятнейших вещей, которые мы знаем о Сенмуте, пришла из его собственного маленького частного кладбища. Должно быть, он любил музыку, ибо он похоронил своего менестреля близ собственной гробницы, положив в гроб покойному арфу. Его домашние любимцы тоже похоронены здесь – любимая обезьянка и маленькая кобылка, положенные в гробы и снабженные водой и пищей, чтобы поддержать их, пока они не достигнут Запада.

Для подлинного любителя детективных историй ни одно выдуманное преступление не сравнится с притягательностью множества нераскрытых тайн, которыми изобилует история. Умер ли маленький дофин в тюрьме или погибший ребенок был подмененным? Действительно ли Ричард III убил своих племянников в Тауэре? Столкнул ли граф Лестер свою жену с лестницы в Кенильворте в высокомерной надежде жениться на королеве Елизавете? Чье золото звенело в карманах головорезов, заколовших брата Чезаре Борджиа и бросивших тело в Тибр? К этим сладостным и омерзительным вопросам мы должны добавить еще один, также с темным подтекстом: как Хатшепсут встретила свой конец?

Мы имеем массу материала о других тайнах истории (по крайней мере, так кажется археологу); в большинстве случаев его достаточно для обоснованных предположений, если не для уверенности. Но расследование смерти Хатшепсут будет кратким. Мы знаем, что она умерла (все люди должны умереть) и что ее племянник Тутмос III стал царем как на деле, так и по имени. Но отсутствие информации только разжигает наше любопытство. Как умерла Хатшепсут? Какую роль играл царский архитектор в последние дни и годы ее правления? Какое событие освободило молодого Тутмоса от уз, которые держали его 20 лет?

Если царица скончалась от чисто естественных причин, исчезновение ее властной личности неизбежно привело бы к падению ее партии; Хатшепсут, как некоторые другие политические лидеры, и была партией. Ее сторонники не могли бы выдвинуть наследника, и Тутмос III получил бы власть естественным путем.

Но есть факторы, которые говорят против такого мирного заключения. К концу правления Хатшепсут чувствуется повышение давления, конфликт двух мощных умов в ожесточенном, хотя и молчаливом, соревновании за одну и ту же цель. Наше чувство драмы требует решения этого конфликта в драматических терминах.

За этим чувством стоит нечто большее, чем поэтические правила. Мы можем многого не знать о событиях; но мы знаем кое-что о характерах участников событий. И если было когда-нибудь в истории время, когда индивиды формировали события, а не наоборот, это должно быть именно то время. Карьера Хатшепсут необъяснима в любых терминах, не имеющих отношения к ее личным амбициям и характеру. В случае Тутмоса III мы можем порассуждать. За благополучным фасадом Египта времен правления Хатшепсут могло скрываться яростное негодование против удара, нанесенного царицей вселенскому порядку; недовольство могло избрать Тутмоса своим агентом, как избрало бы любого сильного человека, имеющегося в наличии. Но Тутмос был не просто сильным человеком. Он был одним из самых могущественных фараонов Египта. Никто ни разу не предложил удовлетворительного объяснения его долгому молчанию, молчанию, которое продолжалось 22 года, в то время как женщина управляла его страной. Безусловно, он не был слабаком. Умный и даже обладавший воображением, он был добычей той философской рассудительности, которая часто кончается бездействием, поскольку все альтернативы кажутся равно хороши. Он был только ребенком, когда Хатшепсут узурпировала его трон, и был не в том положении, чтобы негодовать открыто. Но он не всегда оставался ребенком. Без сомнения, настаиваем мы, неизбежно было столкновение между зреющей мощью и негодованием молодого царя и тающими силами царицы. Мы не удовлетворены мирным и бескровным концом высокомерного духа Хатшепсут. И возможно, нам хотелось бы увидеть, как Тутмос насладился местью.

Он насладился ею в полном смысле слова. Земля Египта дрожала перед яростью царского гнева, и немые свидетельства еще кричат о ней со стен храмов и гробниц. Тотальное разрушение всего, к чему Хатшепсут когда-либо прикасалась, зачеркивает одно из гипотетических объяснений долголетнего бездействия Тутмоса – что он примирился с узурпацией. Я все время возвращаюсь к вопросу о молчании Тутмоса, поскольку для меня это самая соблазнительная, самая досадная из всех маленьких тайн в великой тайне Хатшепсут: как она вообще контролировала Тутмоса III? Надеяться, что мы сможем найти подтверждение истинного ответа, было бы слишком, но я удовлетворилась бы даже выдуманным ответом, лишь бы он имел смысл. Однако я не могу такого придумать. А вы?

Лично я глубоко, хоть это и нелогично, убеждена, что Тутмос разделался с Хатшепсут. В высшей степени вероятно, что он разделался с ее мумией – ни следа ее никогда не было найдено. И новый царь позаботился о том, чтобы Хатшепсут умерла второй и окончательной смертью, стерев ее имя и ее образ с каждого места, до которого мог добраться. Одним из первых мест, где зазвучало эхо тяжелых молотов, дробящих камень, стал храм в Дейр-эль-Бахри. Экспедиция Метрополитен-музея, работавшая там, обнаружила дюжины огромных статуй Хатшепсут, разбитых в куски и сваленных в кучу перед храмом, а также обломки других, разбросанных по широкой площади. Титулы и портреты Хатшепсут соскребли со стен храма. В некоторых случаях они были заменены именем и фигурой Тутмоса III, но чаще именами его отца и деда – кого угодно, кроме Хатшепсут! Огромные обелиски в Карнаке не были сброшены на землю, но Тутмос приказал обложить их камнями, чтобы скрыть имя царицы и ее гордые надписи.