Между ударами сердца - Кирилл Казанцев

– Ты чего свистишь в квартире? – недовольно проговорила пунцовощекая Владиславовна. – Денег не будет.

– Кузьма, знаешь, кем был наш с тобой общий знакомый, – сказал Юрий, не обращая внимания на слова Владиславовны.

– Ну и кем? – спросил уже пьяным голосом Кузьма.

– Чемпионом Европы по биатлону! – сообщил Юра.

Но он не произнес вслух, что Илья потом из-за травмы был вынужден покинуть спорт, после чего подался к бандитам и через какое-то время поднялся до бригадира. А потом угодил в тюрьму.

– Ого, ребятки, с какими большими людьми вы знакомы, – сказала Владиславовна. – Ну ладно, уже светает. Я пошла к себе.

– Владиславовна, а на посошок? – с улыбочкой протянул Кузьма.

Поярков быстро сбегал на кухню и принес две налитые рюмки.

– Ну, давай, дружок. За лето! – хохотнула дородная женщина.

Кузьма и Владиславовна чокнулись. Обнялись.

Как только дверь за хозяйкой закрылась, Кузьма пошел в комнату и, не раздеваясь, упал в кровать. И вскоре Юрий услышал, как его приятель сладко засопел.

А у Покровского от кофе и от мыслей, переполняющих голову, сон прошел окончательно. Он подключился к видеокамере, что была установлена на подъезде, где жила Юля. Юрий еще раньше заметил ее, вероятно, видеокамеру установил один из обеспеченных жильцов. Теперь парень подключился к ней, чтобы подсмотреть и записать, когда его любимая пройдет перед ней. И еще Юра думал, что же написать Юле в эсэмэске и послать с интернет-сайта. И в голову приходило только одно: «Извини, Юленька…» Ведь главной причиной не покидать этот город для Юры была именно она – Юля, Юлька, Джулия, Джульетта…

Аслан в квартире Прохоровых, вернее, согласно документам, уже в своей собственной квартире, руководил бригадой водопроводчиков. Дагестанец заказал у знакомых итальянскую сантехнику «под золото». По его собственному представлению, чем богаче краны, ванная и унитаз, тем дороже кажется вся квартира.

– Мужики, работать аккуратно, чтобы после вас здесь капитального ремонта мне не делать. Все ясно? – инструктировал рабочих Аслан.

– Будь спокоен, хозяин, – ответил самый старший на вид, седовласый сантехник, в защитного цвета спецодежде.

– Я-то спокоен, но если вы мне здесь что-нибудь разобьете, это, сами понимаете, сильно отразится на вашей оплате труда.

– Понимаем, – буркнул молодой, как видно, начинающий, работяга – долговязый с непропорционально длинными руками и узкими ладонями.

Аслан невольно подумал, что такими руками он в любую щель залезет.

– Отлично, мужики. Чуть что – обращайтесь к Гамзату. Он будет в гостиной.

Аслан достал пачку «Мальборо» и закурил.

– А здесь у вас курить можно? – спросил молодой сантехник.

– Можно. Но только нам, – криво улыбнулся Аслан. – Будьте добры, выходите на площадку.

Аслан не выносил запаха дешевых сигарет, который потом еще долго будет выветриваться из ванной, покури там эти работнички. Сам дагестанец вышел на кухню, подошел к открытому окну и, глядя на небо, выдохнул дым. В кармане его пиджака пропикала «Ария Тореадора» из оперы Бизе. Аслан про себя пропел ее и достал из кармана старую, тяжелую, но надежную «Нокию».

По совету Евгения Валерьяновича Данилова он подключился к «МТС», а вернее, попросил одного местного любителя горячительных напитков не за просто так, конечно, а за вознаграждение, подключиться и подарить ему сим-карту.

– Аслан! – звонил полковник Грищенко.

– Здравствуйте, Михаил Павлович. Как ваши дела?

– Мои дела? Развиваются. Короче, здесь еще одна квартирка наклевывается.

– Да, да, я внимательно слушаю, Михаил Павлович, – Аслан сильно затянулся.

– Мне тут один знакомый участковый принес весьма печальную новость. У одного старика и старухи в Аргентине в автокатастрофе погибла единственная дочка. Как же не повезло, это случилось за три дня до ее свадьбы. Понимаешь?

– Да, – сказал Аслан, хотя еще не совсем улавливал, куда клонит Грищенко.

– Старики остались одни в большой квартире. У старухи вообще сердечный приступ. Лежит, еле дышит. И старик убит горем.

– Ага, вы говорите, убит горем?

– Именно, я так и говорю, они оба убиты горем.

– Понятно, Михаил Павлович. Надо бы помочь бедным старым людям.

– Вот-вот, только, знаешь, неприятно как-то чувствовать взгляд на своем затылке.

– Ты это о чем, Михаил Павлович?

– Да вот не можем найти твоих кибернетиков.

– Моих кого? – переспросил Аслан.

– Да хакеров твоих. В общагу они не вернулись, на вокзале и автостанциях их не видели. Короче, зашились они где-то. Или вообще из города смылись.

– Будем искать, Михаил Павлович.

– Ты давай-ка со своими парнями, как нам посоветовал Евгений Валерьянович, попозируй перед камерой видеорегистратора. Скажи, мол, так и так, зря мы погорячились с такими умными ребятами. Нам они позарез нужны. Короче, ты понимаешь.

– Хорошо, Михаил Павлович, – Аслан отключил «Нокию», достал «Сони-Эрикссон» и позвонил: – Мансурчик, нам надо пообедать. Поставь машину возле подъезда.

Аслан, докурив «Мальборо», притушил бычок и щелчком выкинул в окно.

– Э, Гамзат! – крикнул он.

– Чего?! – послышался возглас из гостиной.

– Пошли к машине. Побазарить надо. Эй, мужики, – крикнул он сантехникам, – перерыв. Кончай работу. Я позвоню на фирму, когда надо прийти.

Сантехники медленно вышли из ванной, вытирая о штаны грязные руки.

– Ну, давай, пошли. И ты, Гамзат, собирайся.

На лестнице дагестанцы обогнали водопроводчиков. Аслан на своем родном языке рассказал Гамзату, что надо сделать. Во дворе уже их ждал «Ниссан Патфаиндер», за рулем которого сидел Мансур.

– Здорово, – Аслан хлопнул по капоту, обошел вокруг, демонстративно отключил видеорегистратор.

– Привет.

– Давай, гони в кабак.

– Ну, садитесь.

Гамзат и Аслан одновременно хлопнули дверями.

– Погорячились мы с нашими хакерами. Они очень нам помогали в работе с ментами, – посетовал Аслан. – Все их подставы вскрывали.

– Да, теперь без компьютеров никуда, – согласился Мансур.

– И компьютерщиков, – добавил Гамзат.

– Надо бы разыскать их, – сказал Аслан, – наладить, так сказать, деловые отношения. Найти варианты. Мансур, поехали.

Черный, лакированный внедорожник заехал на стоянку перед каменным желтым домиком, стены которого были разрисованы нелепым изображением зеленых кустов винограда с сиреневыми, размазанными ягодами. Вывеска над строением гласила – «Изабелла» «Ресторан. Шашлычная».