Сбежать от Питбуля и Булочки - Янка Рам
Шрифт:
Интервал:
— Конечно… — смущаюсь я.
— Ночью "дружить" было приятно? — снижает голос.
От его низкого бархатного тембра, внезапно и неконтролируемо как цунами, обрушиваются все эмоции и ощущения наших ночных шалостей! Я помню как и что этот тембр шептал мне… Меня взрывает изнутри, бёдра сжимаются от короткой слепящей судороги. Задохнувшись, открываю рот, едва сдерживая стон.
Богдан вытирает губы салфеткой.
— Ну всё, подружка, я полетел, — поцелуй в макушку. — Не шалите здесь… Вернусь, пошалим вместе.
Обмахиваюсь руками, пытаясь прийти в себя.
Ну какой!..
Это будет ой как непросто, Синичкина…
Богдан
Богдан: "Как у вас дела?"
Синичка: "Хорошо. Мне сегодня вечером нужно будет уйти. "
Богдан: "Куда?"
Синичкина: "Богдан Максимович… "
Прямо слышу сочащееся осуждение. Уже несколько дней играем в снегурку — прохладная и не тает.
Богдан: "Куда? Мало ли что. Я должен знать, откуда тебя эвакуировать."
Синичкина: "Если что я позвоню и скажу".
Зараза!
И так всего трясёт от токсикоза. Она мне ещё тестостерона добавляет!
Богдан: "Ты обещала ждать! "
Синичкина: "Я помню".
Щелкаю чайником, чтобы первый раз за весь день выпить что-нибудь горячее.
— Касьянов, у нас ещё один труп.
— Мать их… Озверели они, что ли? Сгоняй, а?
— На твоей "земле". По распоряжению Лобова принимать должен закреплённый опер.
— Да помню я, — закатываю утомленно глаза, с тоской глядя на закипающий чайник. — Ты по прошлому упокоенному "возбудился"?
— Неа. Не подписали.
— Почему?
— Только догадываться могу… Формально, недостаточно улик.
— А сам что думаешь?
— Там квартирка осталась неплохая. Если возбудить дело, наследники в права не вступят. Они хотят версию с естественной кончиной. Хотя судмедэксперт в заключении написал острая сердечная недостаточность, вызванная приёмом аналога клофелина. Передоз, короче. Но потом переиграл.
Стреляет взглядом наверх.
— Чью-то лапу позолотили.
— Я даже знаю чью, — многозначительно переглядываемся. — У тебя есть первое заключение эксперта?
— Есть…
Смотрю удрученно в окно. Что нам с ним делать?
— Собери первоначальную версию дела. В сейф положи. У меня там уже три таких.
— Ты их с какой-то целью собираешь?
— Пока не знаю.
Так и не попив чаю, еду на место, по дороге просматриваю сообщения.
Зараза ты, Синичка. Сложно тебе написать пару тёплых слов?
Телефон в руках вздрагивает.
Марина. Ну что ты каждый день названиваешь-то?!
Мне сильно неспокойно по поводу её звонков. Прямо теряю мир в сердце! И хочется швырнуть телефон об стену. А лучше об голову кому-нибудь. Но пока подходящей головы нет. Да и телефон жалко.
Притормозив рядом с дежурным бобиком, так и не найдя равновесия, решаю перезвонить.
Держа телефон у уха, молча тяну руку коллегам и своим стажёрам. Марина не отвечает.
— Кто? — киваю на труп, укрытый простыней.
— Женщина, бытовуха.
— Ясно. Свидетели есть?
— Есть, но показания давать отказывается, вознаграждение за содействие требует, — показывают мне мужика лет сорока, лысого и борзо смотрящего мне в глаза. — Никакого общественного сознания, короче.
— Кого он требует?! — раздражённо торможу перед лысым.
— Деньги гоните, я знаю, есть такой закон! Или будешь до седьмого пришествия убийцу искать. А потом до десятого его вину доказывать!
Хватаю его за шкирку, волоку к бобику.
— Э! Ты чо! — возмущается, пытаясь вырваться.
Тюкнув об дверцу, заламываю ему руки, надеваю наручники.
— Оформлять как подозреваемого. Пришить сопротивление при аресте. В СИЗО. Потом разберемся.
— Мужики… Мужики!.. — сдаваясь, бормочет свидетель. — Я всё расскажу. У меня это… Сознание пробудилось.
— С просветлением, — рычу я. — Но до седьмого пришествия в позе лотоса на нарах посидишь, подумаешь над своим поведением.
Его усаживают внутрь, несмотря на протесты и угрозы. Дверь захлопывается.
— Долго не мурыжьте, подпишет все показания, отпускайте под подписку. В СИЗО и без него грязи…
— А вы чего такой резкий, Богдан Максимович? — ржут стажёры.
А мне девушка не даёт! Хочется язвительно рявкнуть мне. И я как бомба с разрывными…
Сдерживаюсь. Плечи передёргивает от напряжения.
Чего так накрывает то? Я вообще стойкий оловянный солдатик. Но ни когда же голодному под носом куском любимой еды водят. У меня от запаха её волос и вечно крутящейся рядом задницы кукуха взлетает и об потолок бьётся!
А спать так вообще перестал. К утру матрас пропороть можно! Я через неделю на людей кидаться начну, не то, что на отморозков.
— Нормальный я, — пожимаю плечами.
Сдержанный… Всего один раз об дверцу чувака шмякнул. Хотя за такое надо было как следует постучать. Свидетели в таких делах часто наполовину соучастники. Денег ему ещё, ага…
Марина опять.
— Да!
— Здравствуй, Богдан.
— Может и здравствовал бы, не будь бывшая жена эгоистичной сукой, — скорее по инерции кусаю её.
Эмоция, на удивление, не рождается. Отпустило, что ли?
— Хватит, может?
— Чего тебе надо?
— Я приехала, вообще-то. Ты сменил замки и завёл собак.
— Такой вот сюрприз.
— Я даже подумала сначала, что переехал…
Не сдала нас Алла Борисовна? Удивительно.
— Но сегодня выяснила, что нет.
— Ближе к делу.
Сажусь в тачку.
— Я заеду сегодня?
— Нет, не заедешь.
— Почему?…
В последнюю секунду торможу порыв ляпнуть, что место занято. Уязвлять мне её теперь хочется гораздо меньше, чем потерять контроль над ситуацией. А я не знаю, какую реакцию выдаст Марина. Она, как положено актрисе, истерична. И нередко выдает какую-нибудь дичь. Мой характер рядом с ней испортился окончательно. Как Синичкина теперь терпит — загадка.
— Нам нужно увидеться и поговорить.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!