Смертельная измена - Сабина Тислер

По крайней мере, он смог сказать это синьоре по телефону.

Она в преувеличенно вежливых выражениях поблагодарила его, и Нери почувствовал гордость. Хотя бы на пару секунд. Не все люди были такими высокомерными и наглыми, как Фабио Мелани.

— Хорошо, — сказала Магда. — По крайней мере, мы знаем, что с ним не произошло несчастья и он внезапно тяжело не заболел. Вы не смогли бы сделать запросы в аэропорты? Я позвоню вам еще раз завтра.

— Конечно, я могу это сделать. Желаю вам удачи, синьора! И, пожалуйста, сообщите мне, если что-то узнаете. Buongiorno.

Магда и Лукас вышли из траттории и купили на виа дела Кончилиазионе билеты на автобус, который ездил по всему Риму, от одной достопримечательности к другой, и который мог остановиться в любом удобном для пассажира месте.

Топо не помнил, чтобы у него когда-нибудь было столь отвратительное настроение. Он лежал в постели в бывшей детской в доме матери и еще крепко спал, когда в четверть восьмого зазвонил телефон. Звонок в такое время не предвещал ничего хорошего. Рональдо Перрини, главный редактор газеты, для которой Топо писал рецензии, был у аппарата собственной персоной.

— Стефано Топо? — негромко спросил он, и у Топо мороз пробежал по коже.

— Да, это я, — ответил он, стараясь сделать все, чтобы его голос звучал бодро, как у человека, который уже часа три работает за компьютером.

— Вы уволены, — сказал Перрини еще тише и опаснее.

— Почему? — прошептал Топо, и ему пришлось сесть.

— Вы знаете Марию Чеччи?

Эту фамилию Топо уже слышал, но в это мгновение никак не мог вспомнить, где именно.

— Нет, — робко ответил он.

— А надо бы знать. Мария Чеччи написала роман «Двадцать третье апреля, одиннадцать часов сорок пять минут», который вы рецензировали.

— Ах да, точно. — Топо похолодел.

— Этот бульварный роман, как вы его обозвали, рассказывает о несчастном, запуганном человеке, которого всю жизнь оскорбляли и унижали, и он намеревается ворваться в детский сад в маленьком городке, чтобы перестрелять там всех. Это очень тонкое и глубокое исследование психики тяжелобольного человека.

— Это мне понятно, — сказал Топо.

— Будьте так любезны, заткнитесь! — злобно прошипел Перрини. — До амока не дошло, его предотвратили в последний момент. Каким образом, я вам не скажу. Надеюсь, вы прочитаете книгу хотя бы сейчас, после того как написали на нее рецензию. В любом случае, там нет разлетающихся по улице мозгов и запачканных ими лобовых стекол машин. В отличие от вас, я знаком и с этой книгой, и с психологией «маленькой Лизхен», как вы мило выразились, причем очень хорошо. Дело в том, что эта чрезвычайно умная и очень интересная книга, которая вопреки вам попала в список бестселлеров, написана женой моего многолетнего партнера по гольфу.

Топо затрясло, как на морозе.

— Ох…

— Да. Я думаю, в дальнейших объяснениях нет необходимости. Buongiorno, signore Топо.

— Buongiorno, — прошептал он в ответ, но Перрини уже положил трубку.

Топо в ярости ударил кулаком по столу. Это же надо так влипнуть! Кто мог подумать, что потаскуха какого-то безмозглого игрока в гольф, который к тому же является другом его главного редактора, пишет под псевдонимом идиотские книги! К черту эту проклятую редакцию!

Но он попал в переплет и нужно срочно искать новый источник доходов. А подобного выгодного места, где так мало работы, ему сразу не найти.

Стоя под душем, Топо решил, что сегодня же вечером сожжет в камине обе книги, которые привели к катастрофе.

В баре он уклонился от разговора с хозяином бара, выпил эспрессо и две двойные граппы, чтобы заглушить шум в голове, который все время усиливался. Было ощущение, что он не может ясно соображать и еще меньше — четко формулировать мысли.

Он уже собирался уходить, когда в бар зашла Розита. Она улыбнулась ему, заказала эспрессо и села рядом с Топо у стойки бара.

— Как дела? — спросила она.

— Abbastanza bene, — ответил он, — да так, ничего.

Розита кивнула:

— Это самое скверное: пересмотреть вещи и рассортировать их. Практически еще раз проживаешь жизнь, особенно когда попадаются вещи, о которых уже забыл.

— Так оно и есть.

Розита сочувственно посмотрела на него:

— Я могу чем-то помочь?

— Думаю, нет. Нет. Но все равно спасибо.

— А что случилось с Бео? Его клетка пуста.

— Он умер, — вздохнул Топо. — Похоже, у него разорвалось сердце, когда не стало матери. Птицы более чувствительные, чем мы думаем. Я нашел его мертвым.

— Жалко, такая прекрасная птица…

Розита попросила еще минеральной воды и шоколадное печенье.

Топо понимал, что она хочет поговорить с ним. Она действительно очень много помогала матери. Но у него не было ни малейшего желания продолжать разговор о Бео.

Розита была человеком, который не мог усидеть на месте и пяти минут, она должна была постоянно быть чем-то занята. Поэтому она, когда дети выросли и уехали из дому, стала на общественных началах заниматься всем, чем только могла. Она пела в хоре, вышивала в кружке рукоделия, помогала благотворительному фонду «Мизерикордия», отвозила пожилых людей к врачу или в больницу, заботилась об Альбине и готовила еду на деревенских праздниках. Она всегда готова была прийти на помощь, радовалась жизни и, казалось, просто кипела энергией. В деревне не было человека, которого бы она не знала. Она знала о каждой болячке, о каждой драме, о каждом ударе судьбы.

Из чистого любопытства и просто потому, что ему ничего лучшего не пришло в голову, Топо спросил ее о синьоре из Ла Роччи. Розита широко открыла глаза.

— Как, разве ты ничего не знаешь? — спросила она.

— А что я должен знать?

— У нее пропал муж. Она даже была в полиции и подала заявление об его исчезновении.

— И давно это случилось?

— Ну-у… — Розита задумалась. — Я точно не знаю, но прошло какое-то время… Две или три недели. Как это ужасно!

— Да. Ужасно.

Топо ничего больше не сказал, но мысли в его голове крутились с бешеной скоростью. Значит, мужчина, который был с синьорой, ей не муж? Но кем же он тогда был? Ее другом? Любовником?

— А почему она тебя интересует? — спросила Розита.

— Да так, я недавно случайно с ней познакомился. Но она была не одна. Я встречал ее дважды, и каждый раз с ней был какой-то мужчина.

— А может, ее муж вернулся? Возможно и такое. Я давно уже ничего не слышала об этой истории. Чао, Стефано, мы еще увидимся. Заходи ко мне на бокал вина, прежде чем уедешь во Флоренцию.