Гибрид - Игорь Беляев

— …необыкновенная война. Теперь он всех заставит на себя работать. И Бога, и Дьявола. Даже тех, кого мучил и гнобил все это время. За выигрыш в войне народ готов заплатить любую цену. И заплатит! Будь спок! Жертвуя собой и собой пожертвовав, наш народ будет только счастлив. Задарма! Понимаешь? И он это знает, вычислил и рассчитал заранее тютелька в тютельку. Вот что такое Башмачник! Он ведь хитер дьявольски. Нет, я даже не так сказал. Дьявол в подметки не годится нашему Башмачнику. Он — Гроссмейстер! И просчитал на десять шагов вперед.

У меня в голове все перекрутилось. Я совсем перестал понимать, о чем они…

— Ну вот откуда ты это знаешь?

— Я его знаю.

— Никакой логики не вижу.

— А как он расчихвостил в два счета всю эту компашку? Какие говоруны! Какие таланты! Ведь все они Башмачника в грош не ставили. Помнишь? Павлин распустил хвост и раскудахтался: посредственность, серость, выдающаяся бездарность. А ему раз, по башке альпенштоком! И был таков. Разве не так же думал наш любимый Бонапарт? И вот он рассекает сейчас Млечный Путь, а Башмачник держит в своих руках за жабры золотую рыбку. Какой-то сухорукий, рябой мужичонка в одночасье схавал великую «железную гвардию», которую двадцать лет ковал другой дорогой товарищ. Ты думаешь, это случайно? Пойми! В истории таких шуток не бывает. Он больше, чем царь. Вождь Всея Руси! И люди верят. С мала до велика на него молятся…

— А мы тебя сейчас козырьком, козырьком!

— Ладно. Отбой!.. Ты думаешь, поднять, развернуть наш народ было легко? После всей этой пугачевщины. А вот он смог. Гениально просто! Всю страну — «шиворот на выворот»! «Старик» по сравнению с ним — жалкий романтик, дите малое и неразумное. Я не исключаю, что он и его кинул, а уж потом положил в Мавзолей. Этот семинарист-недоучка — и есть наш русский Великий Инквизитор! Кланяется нам товарищ Достоевский…

Я понимаю наконец, про кого дядя Яша рассказывает свою сказку!

В школе у нас — большой портрет товарища Сталина. Как входишь по лестнице — сразу висит.

И о нем все говорят только хорошее. Это он взял штурмом Зимний дворец, прогнал кровопийцу «царя-батюшку», который так надругался над своим народом. И устроил Великую Октябрьскую революцию. Для взрослых он выдумал «партию большевиков», а для ребят — пионерскую организацию. Пионер — всем пример:

— Будь готов!

— Всегда готов!

Таисия на уроках по русскому объяснила, что товарищ Сталин — «вдохновитель и организатор всех наших побед».

А то, что в начале войны получился небольшой конфуз, так в этом виноваты предатели и «враги народа», которые исподтишка всегда мешали товарищу Сталину «строить счастливое будущее для трудящихся со всего мира».

Вообще-то, я привык, что в школе говорят одно, а дома — совсем другое. И не надо смешивать. Ни в коем случае! Вот в этой половинке пусть лежит одно, а в этой половинке — другое. И никого не волнует, что голова у ребенка не резиновая и может лопнуть, как арбуз. Вот вам «хиханьки да хаханьки»! А как жить человеку? Но то, что я теперь слышал от дяди Яши и дяди Лени — вообще не лезло ни в какие ворота. Я даже готов согласиться, что все это я просто выдумал, потому что болел ангиной.

— …Ты думаешь, Он не знает, что мы тут сейчас с тобой в картишки режемся и про него сочиняем анекдотики? Башмачник все держит в руке. Его глаза здесь, здесь и здесь.

Его уши везде! Он просчитал все заранее. На десять, двадцать лет вперед. Он точно знает, что у тебя на руках туз пик, а у меня валет червей. И мой валет бьет твоего туза, потому что сегодня — черви козыри! Ты никогда не думал, почему я остался жив, ведь всех шлепнули? Нет, я не Иуда. Все это брехня! Хотя черт его знает, как бы я поступил… Но мне даже не предлагали. На удивление — оставили в покое. Думаю, не без ведома самого Башмачника. Ты полагаешь, Он не знает, что я сижу в Чкалове и не сегодня так завтра закончу последнюю главку вот этой книжицы? Знает. Знает, что только мне оставил маршал все свои расчеты. И он хочет их получить в лучшем виде. На блюдечке с голубой каемочкой. И пока я не закончу книгу, даже волосок с моей головы не упадет. А вот когда закончу… тут и гроша ломаного не дашь за мою душу.

— Так выброси ты ее к чертовой матери. Надо забиться куда-нибудь в щель. Ташкент, Алма-Ата… В этом чудовищном хаосе. Я помогу…

— Чудак ты, Ленька! На букву «м». Я и шагу шагнуть не успею, как меня повяжут. Честное слово, как ребенок! Не мне труса праздновать. И потом, эта книжка сейчас — самое важное в моей жизни. Может, только ради этого я и вылупился на свет божий.

Она должна спасти тысячи, сотни тысяч солдат. И я обязан добить ее до конца. Добить и… послать Ему.

— Вот так запечатаешь в конверт и отправишь? Москва, Кремль, дорогому товарищу… Не пори чепухи. Ты можешь написать самую гениальную книгу, но к нему она не попадет никогда. Только чудиком!

— С некоторых пор, я — личный порученец товарища маршала, расстрелянного за измену Родины, красный комиссар в отставке, в прошлом подпоручик, между прочим, Георгиевский кавалер — верую в Чудо.

Опять тень прыгнула под потолок…

— Книга до него дойдет! Как? Черт его знает. Это уже не моя забота! Всевышний побеспокоится. Но через два года максимум, давай сверим часы, произойдет то самое великое танковое сражение, которое я расписал по минутам на этих папиросных листочках. И это будет совсем другая война. Давай выпьем за это, Ленька, Ленька — брат ты мой дорогой… Мы ведь еще тогда побратались, помнишь? Эх, хороша девка была!

И Дядя Яша сразу вырос в моих глазах до потолка.

Чокаются стаканами и загрызают соленым огурцом. Мне тоже до чертиков хочется огурца, хотя глотать больно. И слова долетают откуда-то издали, как во сне. И мне жутко. И мне хорошо!

— Хотя к этому счастливому моменту, скорей всего, меня уже съедят черви…

Два взрослых мальчика сидели во время войны вон за тем столом и рассуждали про свою дурацкую политику. А между ними шлялся какой-то тип и все время заглядывал в карты.

Так, по крайней мере, мне кажется.

Тут я окончательно выпал.

Когда я очухался, надо мной хлопотала мама и кудахтала Адельсидоровна. Ни дяди Лени, ни дяди Яши в комнате не наблюдалось. А столик стоял уже на своем привычном месте, ближе к двери и за ним сидел дядька в белом халате. Судя по всему, он собирался вкатить мне вот такой укол в попку. Меня лечили от ангины красным стрептоцидом. Теперь в аптеках его не найдешь. Вреднючий оказался.

А спирт, который с таким восторгом выпили дядя Леня и дядя Яша, предназначался для компресса на мое больное горлышко.

Во сне я иногда летаю. Очень просто. Руки вот так раскинешь, оттолкнулся и пошел. Сложил руки — опустился. Растопырил — поднялся. Куда хочешь, туда и летишь. А можно летать, даже не засыпая…

После всех этих разговорчиков дяди Яши, мне нужно обязательно слетать к товарищу Сталину. Так? Так. Закрыл глаза и фьють…