Потерянное наследство тамплиера - Юлия Ефимова

— Прекрати, пожалуйста, — скривился Алексей, — вон по твоей милости у нас уже ходит не Максим, а Леонид, и не факт, что это вообще лечится.

— Лёшик, ты не прав, — начала объяснять в сотый раз любимому Мотя, но тут же замолчала, потому как Мира произнесла:

— Я знаю, почему их убили и хотят убить меня. — Она положила на стол фото, которое до этого пристально рассматривала, и погрузилась в свои воспоминания.

За месяц до описываемых событий

Мира обожала свой маленький кабинет, свой местечковый краеведческий музей и город, в котором чувствовалась душа. Хотя мэр периодически вёл разговоры о невозможности финансирования и ненужности музея, Мира Михайловна Берёзовая стояла горой за своё детище.

Попала она сюда сразу по окончании института и ни дня не жалела о случившемся. Написав сногсшибательную дипломную работу об истории родного края, Мира получила щедрое предложение возглавить местный краеведческий музей. Как она была рада, как визжала и бегала по квартире из угла в угол из-за невозможности справиться со свалившимся на неё счастьем, но щедрым оно оказалось только в формулировке. На деле это было небольшое здание постройки конца восемнадцатого века в жутком, аварийном состоянии со множеством крыс и долгов. Плюс ко всему вчерашнюю студентку мастодонты данного заведения всерьёз воспринимать отказывались и попросту игнорировали своё новое начальство. Но Мира Берёзовая была из тех, кто шёл к своим заветным желаниям с упорством трактора или даже танка. Она лично собрала все упоминания об их маленьком городе со времён рыцарей и даже оформила на эту тему отдельный стенд, который назвала «Легенды нашего города». Правда, пришлось приписать сюда ещё и легенды Калининграда с богатым в этом плане замком Кёнигсберг, но никто не был в обиде, область-то одна, поэтому и история, соответственно, у них тоже общая.

Теперь через девять лет упорной работы музей стал местом притяжения горожан. Сюда водили на экскурсии, причём не только заевшихся интернетом школьников, но уже и обычные граждане захаживали сюда, чтоб послушать о тамплиерах, средневековых замках, которых было предостаточно в их городе, и разных сокровищах, от богатств рыцарей Тевтонского ордена до пропавшей Янтарной комнаты.

Поэтому, когда к ней пришли с вопросом о тамплиерах, Мира не удивилась. В кабинет вошла статная дама лет пятидесяти, очень интеллигентная и утончённая. Она сначала со знанием дела озвучила пару комплиментов музею и конкретно его директору, а потом перешла к делу.

— Понимаете, — сказала женщина неуверенно, словно не зная с чего начать, — у меня есть фотография одной вещи. Насколько я понимаю, вы у нас в городе единственный специалист, увлекающийся символами тамплиеров и масонов.

— Ну, — засмеялась Мира, — я, конечно, не специалист, больше коллекционер-любитель. Я пытаюсь собрать их и написать классификацию по времени, по месту и, конечно, по предназначению. — Она ещё не поняла тогда всей серьёзности момента, решив, что это всего лишь чья-то скучающая богатая жена решила найти себе развлечение.

— Но вы ведь не просто их коллекционируете, вы ведь сможете их и расшифровать? — аккуратно уточнила женщина у Миры.

— В большинстве своём да, — немного самоуверенно сказала она, не рассчитывая на сложную задачу.

— Но мне прежде, — вновь засомневалась посетительница, — хотелось бы взять с вас слово, что вы никогда и никому не расскажете о нашем разговоре и о том, что я вам сейчас покажу.

Мира без промедления пообещала всё, что просила посетительница, не веря в большой секрет, который ей сейчас придётся узнать. Но когда увидела обещанное фото, то тут же пожалела о данном слове, перед ней был ключ к святой реликвии, что хранили тамплиеры, перед ней была стрелка.

Однажды Мира ездила по обмену опытом в Польшу в небольшой городок Мальборк. Там до сих пор красуется замок Мариенбург, который некогда служил резиденцией великого магистра Тевтонского ордена и был центром средневекового рыцарства. В нём работали прекрасные люди, увлечённые своей историей и разобравшие на своём веку столько бумаг и посланий, что легко смогли бы написать не одну остросюжетную книгу, но им не нужна была слава.

Слово за словом, символ за символом они пытались восстановить истинную историю и узнать правду, которая многие века пылится за семью печатями. Именно эти великие учёные историки, а по-другому Мира музейных работников не называла, именно они показали ей тогда такой кристраж. Он не был выставлен в основной коллекции музея, потому что мировое историческое сообщество сомневалось в достоверности их суждений. Они же были уверенны, это дорожные крестражи тамплиеров. Такие стрелки оставляли на своём пути избранные рыцари, те, кто прятал, увозил из разгромленного Тампля великие реликвии, данные им на хранение, как принято считать, самим Господом Богом. В их дорожной стрелке, как любят они называть эти железные пластины, с помощью символов было указано, куда повезли херувимов, и если ей верить, повезли их сюда, в ныне Россию, в Калининградскую область.

Мира была тогда под таким впечатлением, что перевернула весь свой архив и даже договорилась с коллегами из Калининграда. Каждые выходные она приезжала к ним и копалась в пыльных кладовых памяти, пытаясь найти хоть косвенные следы этой истории, но всё напрасно.

И вот сейчас перед ней та самая стрелка, значит, херувимы были здесь, а возможно, и до сих пор эта земля хранит в себе святую реликвию.

— Мне нужно время, — сказала Мира, еле сдерживая волнение, чтоб не показать его своей гостье, — а можно узнать, у вас есть оригинал, да и вообще, откуда эта фотография?

— Нет, — помрачнев сразу лицом, ответила женщина и добавила: — Помните, вы обещали.

— Это была Варвара Важнова, — закончила свой рассказ Мира, — я расшифровала ей запись на крестраже. Она ушла довольная, а у меня начались проблемы.

— Какие? — спросил Эндрю, это был первый вопрос за её повествование. Все сидели с открытыми ртами и слушали его словно сказку, не в силах поверить в правдивость рассказа. Им, таким земным людям, было непонятно, как взрослый человек с опытом и образованием может в это верить.

— Сначала мне стали поступать угрозы по телефону, требовали, чтоб забыла эту историю, хотя я и не делала ничего, — сказала Мира и, пожав плечами, добавила: — Правда, однажды всё же сходила и посмотрела колодец.

— Какой колодец? — удивилась Зинка. — Мира, прошу тебя, давай, чтоб я не вытаскивала из тебя каждое слово.

— Ну на крестраже, — Мира кивнула головой на снимок, — написано, что вход в хранилище, где на страже стоят херувимы, в колодце и зайти туда сможет только тот, кто посвящён в эту тайну и знает специальное слово.

— Пароль, — догадался Феликс. — То есть ты пошла к колодцу, не зная его? По-моему, это верх безрассудства, а если бы он у тебя его спросил, — продолжал шутить молодой человек, но на этот раз не раздражал, а даже немного разряжал обстановку.